– Светочка, – тут же обратилась к ней Нина Олеговна, – ты близко сидишь, посмотри, там, рядом с моей сумочкой, – мобильник. Как бы нам на автобус не опоздать!
Угоша удовлетворенно хмыкнула, отыскала то, что Нина Олеговна называла мобильником (у Анжелки такой штуковины не было), и ответила:
– Тут написано тысяча пятьсот сорок, Нина Олеговна.
– Во дает Пипеткина! – хмыкнул Антон. – Перевожу: пятнадцать сорок!
– Надо же, как время летит! А мне казалось, что не больше трех, – ахнула Нина Олеговна, пропустив эти нелепые «тысяча пятьсот сорок». – Собираемся, ребята, собираемся!
«Сработало внушение», – обрадовалась Угоша и незаметно глянула на Антона. Тот сидел, наморщив лоб, и никак не реагировал на слова учительницы. «Плохо, совсем плохо. Но с этим придется пока мириться. Интересно, а что он вообще помнит?»
– Антон!
– Ну?
– Ты не слышал, что Нина Олеговна сказала? Собирайся!
– Сама собирайся. Мне собирать нечего.
«Все же сработало, – снова повеселела Угоша, – Просто его что-то беспокоит, только он не понимает, что. Ладно, и этого достаточно!»
– Эй, Светка! – Кто-то потянул Угошу за локоть.
Она обернулась и увидела невысокого щуплого мальчишку с удивительными, задорными глазами-угольками. Напрягла память. «Ага, это Максик Вьюн. Или Вьюнок. Надо же, как фамилия к внешности подошла!»
– Чего тебе, Вьюнок?
– Ты чего босиком? А где твои кроссовки?
Кикиморка быстро глянула на ноги. Как она могла забыть! Нужно что-нибудь срочно выдумать.
– А я… я их в траве где-то оставила.
– Давай искать! – тут же включилась Лариса.
– Бесполезно. Уже искала.
– Нина Олеговна! – закричала Лариса. – А Пипеткина кроссовки потеряла!
– Светочка, как же так? Что же ты молчишь? Замерзли ноги? – заволновалась учительница.
– Ничего они не замерзли.
– Ребята, ищем кроссовки Пипеткиной, – распорядилась Нина Олеговна. – Пройдите по поляне. И рядом с поляной тоже посмотрите. Только быстренько!
Естественно, несуществующих в природе кроссовок никто не нашел, и Светка Пипеткина поехала в город босая.
Глава 3
Автобус и прочие ужасы
Что такое неандерталец, вы, конечно, знаете. Так вот, с тех пор как Угоша увидала автобусы, ее чувства мало чем отличались от чувств неандертальца, если бы тот вдруг угодил в двадцать первый век. Ни Анжелкин опыт, ни самоуговоры не спасли – кикиморка испугалась. «Ну и что? Вполне естественно в ее случае!» – отмахнетесь вы. Да, собственно, и ничего, если бы Угоша была Светкой Пипеткиной. Но она оставалась кикиморой! А только кикиморы в наследство от своих древних предков получили одно не совсем полезное свойство: при сильном чувстве опасности за какие-то несколько секунд вполне нормальная кикимора могла превратиться в жуткое чудовище. Жуткое! Аккуратные, вполне человеческие ногти вдруг начинали стремительно расти, уши столь же быстро меняли форму с округлой на острую и даже иногда покрывались шерстью. И не дай бог, если в таком состоянии кикимора кого укусит: ставшая ядовитой слюна если не убьет, то доставит кучу неприятностей.
Культурные кикиморы редко доводили себя до такого. Но сейчас, как ни старалась Угоша принять нормальный вид, ее ногти неукоснительно тянулись в длину, а уши заострялись.
К счастью, на автобусной остановке было совсем немного людей, не считая, конечно, ребят и Нины Олеговны. Но, когда какая-то старушка, глянув на Угошины руки, укоризненно сказала: «Божечки мои! Девонька, что же мама тебе ноготки-то не подстрижет?» – Угоша поскорее распустила косички, прикрыв волосами уши, и сжала руки в кулаки, спрятав когти.
Вскоре подошел автобус. Ребята сгрудились у входа, но Нина Олеговна их притормозила:
– Шестой класс! Не торопитесь. Я должна вас пересчитать.
– Так ведь места же займут! – пропищала тоненьким голоском самая низенькая девчонка в классе, черноволосая и черноглазая Марина Фролова.
– Фролова, можно подумать, тебя ноги не держат. Старшим дайте сесть. Так, считаю: раз, два, три… Савельева – семь, Пипеткина – восемь… Круглов – шестнадцать.
Что-то в этом подсчете учительнице не понравилось. Она задумалась – никто из ребят не пропал, разве что Пипеткина без обуви, но с этим уже ничего не поделать. Тогда что же ее беспокоит? Так и не вспомнив, что в лес она привезла пятнадцать школьников, а в город увозила шестнадцать, Нина Олеговна разрешила ребятам зайти в автобус.
Еле живая от ужаса, Угоша забралась внутрь чудовища и забилась в самый уголок на последнее сиденье. Рядом плюхнулась Лариса.
– Слышь, Светик, классно отдохнули, правда?
– Правда, – выдавила кикиморка. Сейчас ее мысли были заняты одним: как это будет, когда автобус поедет.
– Хорошо, что у нас теперь вместо Юлии Николаевны Нина Олеговна.
– Почему?
– Так Юлия ж все время ругалась! Не то что Нина Олеговна.
Угоша кивнула. Ей было не до разговоров: автобус жутко заурчал и начал быстро набирать скорость. На счастье, утомленная Лариса замолчала и даже прикрыла глаза.
Автобус продвигался от остановки к остановке. Угоша провожала глазами встречные машины, вздрагивала, когда лязгали, открываясь и закрываясь, двери, и чувствовала, что если не заставит свое тело подчиниться разуму еще до прибытия в город, то из увлекательной затеи получится самая настоящая беда.
Ехать пришлось долго. Постепенно кикиморка успокоилась, уши уменьшились, округлились, да и руки уже не так пугали. «Молодец», – похвалила она себя и тут же решила, что теперь вполне может порасспрашивать Ларису:
– Эй!
– А?! Чего?! Фу ты! Я даже уснула.
– Ты потом куда идешь?
– Ну, привет, приплыли! Домой, естественно. И ты тоже. Нас мама встретит.
– К тебе домой? – переспросила Угоша. Такого она не ожидала.
– А к кому еще? Ты где живешь? У меня. Забыла, что ли?
«Наверное, так на нее внушение подействовало. Ну и хорошо, значит, дом у меня уже есть!»
– Свет, я тебе свои кроссовки дам поносить. А завтра мама новые купит, – расщедрилась Лариса. И, не дожидаясь ответа, шепнула в самое ухо: – Чего это на тебя Антон уставился? Влюбился, что ли?
Кикиморка исподтишка глянула на Круглова. Он сидел, обхватив руками голову, и пристально смотрел в ее сторону. Что ж, с этим пока придется мириться.
Автобус затормозил и остановился. Пассажиры загалдели, потянулись к выходу, и Угоша догадалась, что путешествие закончилось.
На автостанции детей встречали родители. Правда, Кикиморка не сразу поняла, кто эти люди, сгрудившиеся у дверей. Но, уловив удивление во взгляде одной из женщин, которая оказалась мамой Жени Фоменко, Угоша спохватилась и все же успела заставить окружающих не обращать внимания на новую девочку.
