– Сма… мама!
Сма… мама!
Сма… ма… ма… ма… магу! —
быстренько согласилась принцесса.
– Носить сумеешь воду,
Да подметать в избе? —
опять крутанул Иван Пиф-Пафа-Пифочку.
– Чтоб я, принцесса родом,
Мела избу тебе?
Мне спину гнуть без толку
Перед тобой в дугу? —
возмущению Пиф-Паф-Пифочки не было предела. Да не на того напала.
– А я по ней – метёлкой! —
ни на секунду не смутившись, заявил Иван и огрел Пиф-Пафа метлой, которую подсунула ему Нянюшка-мамка.
– Сма… мама!
Сма… мама!
Сма… ма … ма… ма… магу! —
только и смогла прошептать принцесса.
Иван бросил кружить Пиф-Пафа, и тот без сил рухнул на руки Министра.
– Вот какие бы я смотрины устроил! – хвастливо объявил Иван, но, получив в бок от Репки ядреным кулачишком, спохватился и поспешно добавил:
– Если бы, конечно, надумал свататься к вашей Пиф-Паф-Пифочке. Но мне она не нужна! Вот моя «принцесса»! – обнял он Дуньку-Репку.
– А, собственно, ты кто такой? – недоумённо уставился Министр на Ивана.
– Иван, крестьянский сын. Послушай, добрый человек… – начал было Иван, но Министр резко прервал его:
– Я не человек, я придворный!
– Господин придворный, – поправился Иван, – будь человеком! Дай меч! Уж больно с Чудовищем сразиться надо.
– Но я не хочу ни с кем делиться! Уа-Уа-Уа! – захныкал принц.
– Что? – возмутился Министр. – Ты, мужицкий сын, хочешь получить полцарства-королевства?! Ваше Количество! – кинулся он к царю-прецарю. – Этот парень, оказывается, тоже хочет сразиться с Чудовищем.
– Если он устроит Чудовищу такие же смотрины, как и мне… Ай!.. – застонал Пиф-Паф, потирая намятые бока. – То Чудовище костей не соберёт… Ой!
– Но принц! Неудобно всё-таки, – возразил Министр.
– Да, да, как-то неловко, – согласился Пиф-Паф. – Да отведите же меня, в конце концов, в покои. Мне надо успокоиться. А ты… – ткнул он в Ивана. – Посиди пока на лавке. А ты, – приказал он Нянюшке-мамке, – сторожи!
И Пиф-Паф, опираясь на Министра, охая и стеная на каждом шагу, скрылся во дворце. Тут на двор, тем же строем, как и уходили, вернулись мухоморы.
– Ну? Когда сражение? – принял воинственную позу Уа-Уа.
– А ты – герой! – похлопал по плечу принца кавалер Мухомор.
– Да, я герой! – ещё больше заважничал заморский принц.
– Их Немилость Чудовище так и сказал: «Он герой! Я бы с удовольствием встретился с героем и съел его, но… я не перевариваю героев!» – нагло улыбнулся в ответ кавалер.
– Значит, он сдался? – несколько сникнув, спросил Уа-Уа.
– Он велел тебе убираться, да поживее, – всё также нагло улыбаясь, ответил Мухомор.
– Тогда я буду сражаться с вами! – истерически взвизгнул принц и схватился за рукоять своей шпаги, явно надеясь, что мухоморы тут же разбегутся. Но те и не думали разбегаться. Они кривлялись, хохотали, размахивали шляпками. Уа-Уа растерялся. А кавалер лихо свистнул и объявил:
– Мы тебя шляпками закидаем!
Со всех сторон в принца полетели шляпы мухоморов. Уа-Уа бросился наутёк, споткнулся, и… Через мгновение из огромной кучи мухоморских шляп торчали лишь его ноги.
– Уа! Уа! Уа! – глухо неслось из кучи.
Кавалер подал знак, его воинство расхватало свои шляпы, а Мухомор под-нял принца за шиворот.
– И ещё Чудовище сказал: «Конечно, если этот петух хочет, чтобы его как следует ощипали мои чертополохи, пусть остаётся. Они хорошо ощипывают таких птиц».
– Нет, нет, – вежливо ответил принц, – благодарю вас. Я пошёл. Но где моя шляпа?
– Ладно, бери эту! – кавалер нахлобучил ему на глаза мухоморскую шляпу и подтолкнул. Заморский принц стал похож на длинный мухомор. Размазывая слёзы и крича «Уа! Уа! Уа!..», он пустился бежать.
За всем происходящим из окошек дворца наблюдали облепленный пластырями Пиф-Паф и Министр. После того как мухоморы разделались с принцем, король-прекороль пригорюнился, надвинул на лоб корону и почесал в затылке.
– Эй, человек с золотыми корешками на голове! – крикнул ему кавалер.
– Ну, чего вам? – уныло отозвался Пиф-Паф.
– Сейчас мы будем говорить главное и своё последнее требование! – объявил Мухомор.
По его знаку все мухоморы построились перед окошками. Кавалер развернул свиток и стал читать, остальные ритмично ему поддакивали:
– По всей стране, по всей стране
Нас расплодилось тыщи.
Из всех грибов одни лишь мы
Прописаны в лесу.
Мы требуем, чтоб люди нас
Употребляли в пищу
И чтоб из нашей братии
Грибной варили суп.
Мы требуем, чтоб ели нас
И соком запивали.
Мы требуем, мы требуем
В последний самый раз,
Чтоб наши заявления
Вы не мариновали,
А в банках и кадушечках
Мариновали нас!
– Моё Присутствие Духа! – схватился за голову Пиф-Паф.
– Да здесь я, здесь!.. Нет, от них пора избавиться! Не спорьте, Ваше Количество, вы так решили, – высунулся из соседнего окошка Министр.
– Что, что я решил? – в отчаянии заломил руки Пиф-Паф.
– Сейчас… Одну минуточку… – схватился за голову Министр. – Ваше Количество! Опять мысль! Четвёртая! А? – он был в восхищении от собственной сообразительности. – Пусть, на кухне сварят, испекут, зажарят эти проклятые поганки. А когда они будут готовы… понимаете, готовы … мы велим их выкинуть на помойку.
Пиф-Паф сразу же оживился.
– Всё! Я решил!.. Эй, вы, – закричал он мухоморам, – ступайте на кухню и скажите, что Наше Количество велели приготовить из вас любимые кушанья!
– А-ля боровик под соусом «сатэ»! – подпрыгнул от радости кавалер Мухомор и ринулся на кухню. А за ним – и всё его воинство, на ходу обсуждая грибное меню.
– Ваше Количество! – почтительно поклонился Министр царю-прецарю, королю-прекоролю, графу-преграфу Пиф- Пафу. – Вы избавили нас от мухоморов. Вы и есть герой.
