- Лера! Стой!
Задыхаясь, Лера сбежала с лестницы. Запах роз преследовал ее, словно укор Анри - что же ты сделала с моим братом? Из-за тебя он пошел на все это, словно говорил укоризненный взгляд Анри, рисующийся в ее воображении, и Лера убегала, убегала прочь от воображаемых упреков.
- Я не хотела, - плакала Лера, толкаясь в стеклянную зверь, словно мотылек, бьющийся в окно. - Я не думала…
На улице она глотнула свежего воздуха, подняла лицо к темному грозовому небу, и холодный дождь, притащенный порывом ветра, стер слезы с ее щек, вмиг промочив ее тонкую рубашку, халат.
- Я не хотела…
- Лера!
Лассе догнал ее у крыльца больницы, обхватил и крепко прижал к себе, не позволяя убегать в холод и ливень, защищая, накрыл собой от холодных струй дождя. Вмиг весь мир потонул в серой пелене ливня, такого сильного, что в паре шагов не видно было силуэтов людей, спасающихся от обрушившейся на землю стихии. И Лера затихла, ощутив себя укрытой от чужих взглядов, упрятанной в объятья Лассе от случайных свидетелей.
- Милая моя, - прошептал он ей на ушко, осторожно-осторожно целуя, стискивая еще сильнее и баюкая плачущую девушку. - Что ж ты убегаешь от меня? Ты правда думала, что сможешь сбежать? Нет же; нет! Останься со мной, не уходи. Не надо бегать от меня вот так, ни словом не обмолвившись, не объяснившись… Ну, сейчас-то можно поговорить?! Неужели я не заслужил даже этого разговора? Да, ты, наверное, сейчас напугана, и напугал тебя я, но я клянусь… я обещаю… никогда больше ты этого не увидишь.
- Люси мне сказала - ты жестокий, - слабо прошептала девушка, - и что ты не простишь мне, и однажды меня…
- Нет! - Лера ощутила, как мужчина напрягся, даже в струнку вытянулся, отрицая, отталкивая эти страшные мысли. - Нет, как ты могла подумать! Я тебя?! Нет! - голос его осекся, и Лера крепко ухватила за обнимающие ее руки. - Я готов был даже отпустить тебя, после всего того, что ты видела, лишь бы только ты жила… Но иначе было нельзя, Лера. Я должен был это сделать. Защитить свою женщину. Я очень хотел бы, чтобы ты этого не видела никогда, и очень хотел, чтобы ты не боялась меня, но… Разве ты не поняла… разве ты не увидела - я ради тебя…
- Поняла, - ответила она. - Но я хотела услышать это от тебя. Акула-а, - пискнула Лера, вздрагивая в его руках от рыданий, - это я во всем виновата! Прости!
- Ты не виновата ни в чем, - так же тихо произнес он. - Ну, в чем твоя вина? Глупенькая моя…
Он осторожно повернул ее к себе, словно боясь напугать, или того хуже - боясь, что она оттолкнет его, снова вырвется и убежит, - и заглянул в ее заплаканные глаза.
- Акула, я люблю тебя! - словно защищаясь, выдохнула Лера, обхватывая его мокрое лицо ладонями, прижимаясь к его губам своими - мокрыми, дрожащими от холода. - Скажи, что ты тоже любишь меня! Мне нужно это сейчас! Я хочу услышать это после всего, что произошло!
- Конечно, люблю, - пробормотал Лассе, запуская пальцы в ее мокрые волосы, осторожно, почти робко целуя девушку и млея от ее податливых губ, целующих его с такой страстью. - Я люблю тебя, Лера. Больше самого себя. Больше всех на свете… Ты моя, моя… я тебя у всех отвоевал… Лера…
Он целовал ее, касаясь губами к ее лицу так трепетно, так нежно, словно она сама была цветком, а он наслаждался ее ароматом и опасался повредить тонкие лепестки, а дождь хлестал его по плечам, по склоненной голове. Но целующаяся пара словно не ощущала холода. Их отношения, их любовь стали другими; вероятно, не такими восторженными, но более глубокими, более зрелыми. Целуя друг друга, даря ласку и поддержку, они принимали друг друга - новых, изменившихся, - и понимали, их что любовь пережила это потрясение.
Пережила. Не исчезла, не покинула их.
- Лера, - произнес он, насилу оторвавшись от девушки, прервав поцелуи, которые залечивали раны на его сердце, - Лера, я хочу спросить тебя здесь и сейчас: ты ведь будешь жить со мной? Ты не уйдешь? Теперь, когда ты узнала меня еще и с этой стороны… ты готова попробовать еще раз?
Он смотрел в ее глаза внимательно, заметно волнуясь, словно делая ей предложение еще раз, и Лера рассмеялась, поглаживая его мокрую щеку. Холодный дождь все лил, заставляя двух людей крепче прижиматься друг к другу в поисках тепла, и наих губах зажигались несмелые улыбки, как понимание того, что прошлое отступает и отпускает их.
- Конечно, Акула, - шепнула она.- Да!
Глава 26. Конец
К выписке Леры Миша, которому предстояло задержаться в больнице немного дольше, презентовал Лассе новые очки, в золоченой оправе, вещь стильную, тонкую и дорогую, как его «Паркер». Бдительный Лось пригнал кортеж из трех машин, с охранниками, каждый из которых подобострастно называл Лассе - Лассе Яновичем, и готов был услужливо распахнуть дверцу и даже стряхнуть невидимую пушинку с полы его длинного пальто.
И, конечно, море цветов для «Валерии Виртанен». Лера, морщась, приняла букет, в котором торчала неизменная открытка с лосиными витиеватыми холодными вежливостями, а Лассе аккуратно укрыл ее плечи пальто - на улице заметно похолодало.
- Анри звонил в клининговую компанию, - доверительно заметил Лассе, заметив, как Лера помрачнела, рассматривая цветы. - Там все убрали… после Люси. И там много роз; очень много.
Лассе чуть улыбался; глаза его смеялись. Ничто в его внешнем виде не напоминало о страшных недавних событиях, и ссадину на скуле он заклеил телесным пластырем. Он был прежним - тщательно причесанным, дорого и со вкусом одетым, приглаженным щеголем; и только перебинтованные сбитые кисти рук напоминали о том, что ими пришлось здорово поработать.
Лера, упрямо сопя, уткнулась лбом ему в грудь, пальцем водя по полоскам на шелковом галстуке.
- Попроси его больше не слать мне цветов, - пробубнила она сердито.
- Отчего, милая? - удивился Лассе, мягко обнимая ее плечи. - Ты разве не любишь цветы? Они же очень красивые. Смотри - он так старается угодить тебе. Вот и в Альпы приглашает, провести наш медовый месяц. Там прекрасный дом, великолепные виды, тебе очень понравится.
- Когда он пишет мне эти поздравления, - сердито прогудела Лера, отдав Лассе открытку, - он, наверное, матерится на меня, как злой дядя Миша. Сам почитай.
Лассе, с удовольствием прижавшись носом и губами к макушке девушки, пробежал аккуратные строчки глазами и расхохотался во все горло:
- Да что ты, - выдохнул он, тиская Леру, прижимая ее к себе, словно она часть его самого. - Наоборот - он выказывает тебе свое почтение! Я бы сказал - замирает в восхищении. Наша свадьба для него очень, очень неожиданная. В тот день, когда мы с тобой познакомились, я говорил, что женитьба - это не для меня, и я никогда, никогда… И вдруг ты.
- Да? - недоверчиво пробубнила Лера, поднимая на Лассе взгляд бирюзовых глаз.
- Конечно! Для Анри не существует женщин, кроме его Ани. А жены брата, как женщины, тем более не существует. Поэтому он так холоден, - глаза Лассе смеялись, он осторожно и нежно погладил ее бархатную персиковую щеку. - Он просто признал тебя как мою… добычу!
