– Но кроме долга, – глухо проговорил Артур, и слова давались ему с трудом, – существует еще и любовь, – он глянул на Элизу, словно прося у нее поддержки. – Я не ведал ее ранее. А сейчас вдруг почувствовал. Я приучал себя к мысли, что всю жизнь проживу с вами. Я готов был сделать это. Но увидев эту девушку, я понял, что все может быть иначе. И будет нечестно и отвратительно по отношению к вам… любить ее, но жить с вами.
– Слова неблагородного человека, – с истеричным хохотом выкрикнула Ветта, сдирая со своих плеч ленты и цветы. По бледным щекам ее катились слезы. – Разбогатевшие нувориши никогда не поймут, что такое данное слово! Это намного важнее и благороднее сиюминутного желания! Боюсь, даже если вы наскребете побольше денег и купите титул, это вам не поможет! Каждый ваш жест, каждое слово будут выдавать в вас грубого простолюдина в раззолоченной одежде!
Крик Ветты сорвался на визг, она яростно швырнула в лицо Артуру свои перчатки. Это он снес молча, опустив взгляд. На щеках его играли желваки.
– Если благородство и титул, – произнес он, наконец, – допускают ложь, то они мне не нужны. Я не хочу жить во лжи. Я выбираю честные чувства, – он пылко глянул на Элизу, и снова сжал ее ладонь. – Я готов прямо сейчас принести этой девушке Клятву Верности. Я люблю ее. И даже смерть нас не разлучит, – он прямо глянул в зареванное лицо Ветты. Голос его стал упрямым и твердым. – Я достаточно богат, чтобы купить у Магистров право вернуть мою любовь и с того света! Только пожирающие души Демоны могут нас разлучить!
– Артур! – выкрикнула его мать, как раз подоспевшая к месту разворачивающейся трагедии. – Что за слова в святом месте?! Не приведи магия, накличешь…
Пожилая дама, разодетая как герцогиня, запыхавшись, остановилась, переводя дух. Отец Элизы поддержал ее под руку, пока та обмахивалась платком и промокала вспотевшие виски.
– Не нужно говорить поспешных слов, – произнесла она, слишком внимательно и даже сурово глядя сыну в глаза. – Это все волнение. Это естественно для тех, кто вступает в брак. Вероятно, ты запутался? Может, испугался ответственности и обязанностей, ложащихся на тебя в браке?
– Нет, – так же уверенно произнес Артур, привлекая Элизу к себе. – Я уверен. Я эту девушку хочу.
– Ну а сама девушка, – закатив глаза, устало произнесла матушка Артура, – что она думает по этому поводу? Ты ухватил ее как дикарь, что совершенно неуместно. Потащил, ни слова не спросив. Ты, кажется, забываешь, что существуют не только твои желания!
Она легко стукнула веером по плечу сына, словно сердясь. В тишине Элиза явно услышала тонкий хрустальный звук и успела заметить в кружевных складках веера волшебную палочку. Матушка Артура носила ее так же, как Ветта, на ленточке на запястье. Палочка ее была из светлого нежного ясеня, с узелками – раз, два, три, четыре… семь! – словно в дерево, в самую сердцевину, кто-то вживил темные ограненные камни, поблескивающие сквозь светлые волокна. Своим заклятьем она призывала сына как следует подумать и ответить ей искренне и честно.
– Ее решение ты примешь? – осторожно спросила она. – Ведь любовь это не только удовлетворение твоих ежеминутных и подчас эгоистичных желаний. Это еще и умение слушать и слышать. Что скажете, дорогая?
Несколько пар глаз уставились на Элизу и она почувствовала себя неловко в центре пристального внимания. Больше всего ей тяжко было смотреть в огромные зареванные глаза кузины. Ветта таращилась на нее с надеждой, едва не скуля и умоляя. Отказаться? Отвергнуть Артура, который смотрит на нее с такой нежностью и тихой радостью?..
– Я согласна, – вымолвила Элиза. От волнения ей показалось, что она падает в пропасть, и потому первую оплеуху от взбесившейся Ветты она пропустила. Тут бы кузины и подрались, но родственники вовремя их разняли, и Артур заключил обиженную Элизу в объятья, защищая от нападок Ветты.
– Гадина, гадина! – рыдала и выла несостоявшаяся невеста, извивающаяся в удерживающих ее руках родителей. – Она погубила меня!
Корсаж ее задрался, некрасиво вывалилось белье, и Ветта, вопя, свалилась на пол. Отец и мать не смогли удержать ее, они тянули ее вверх, поддерживали под локти, но девушка продолжала безутешно рыдать и выть, и зрелище это было отвратительное.
– Прохвосты! – проорал отец Ветты, тощий и кривоногий. Глядя на него, начинаешь понимать, в кого удалась дочь. – Алчные мошенники! Вы лишили бедную девочку!..
Впрочем, о том, чего несостоявшийся брак лишил невинную девочку, папаша благородного семейства думал меньше всего. У него самого дела шли из рук вон плохо, да так, что приходилось носить дырявые башмаки. На помолвку он явился в черном бархате, но с штопанными локтями. И он здорово рассчитывал поживиться теми деньгами, которые обещала семья жениха.
– Клянусь честью, – произнес отец Элизы, – мне больно видеть страдания племянницы. И наживаться в этой ситуации было бы просто неприлично. Поэтому все причитающееся Иветте со стороны жениха я отдаю вам. Свою дочь я выдам замуж сам, без его подарков и помощи, – отец Элизы сухо поклонился Артуру. Он не одобрял его поступка, но счастье дочери его интересовало больше, чем собственное неодобрение. – Я просил бы завтра же доставить все деньги Иветте. Этим жестом вы закроете рты большей половине города. Остальные могут злословить сколько угодно, мы их не услышим. Что до вас, молодой человек, – старый маркиз Ладингтон смерил Артура недобрым взглядом, – то на месте барона я бы вызвал вас на дуэль за такую выходку с дочерью и пришпилил бы шпагой к воротам вашего замка. Но он слишком великодушен… или рука его не тверда. А я не таков. Я предупредил вас, и, надеюсь, вы меня поняли?
– Я уверяю вас, – звучно произнес Артур, – клянусь вам в этом святом месте, что ваша дочь нужна мне! И того, чего вы опасаетесь, не случится.
Глава 3. Ритуал
Ветта никогда не была смелой. И решительной тоже не была. Даже когда у нее спрашивали о чем-то, что она должна была выбрать, Ветта долго колебалась и молчала. Словно была недостойна права голоса. Словно не имела права выбирать.
Но в тот момент, когда Артур произнес эти пугающие слова о демонах, в голове Ветты тотчас словно озарение произошло, и стало легко, так легко, что ужас и горе легко смылись слезами.
«Только пожирающие души Демоны могут нас разлучить», – произнес он. Голос его страшно и торжественно звучал в ушах Ветты, и она точно знала, что это верный способ.
«Самый лучший!» – думала она словно зачарованная, словно одержимая этой мыслью, околдованная и парализованная ею. Будто чья-то злая рука вложила эту разрушительную мысль в голову Ветты. И девушка теперь чувствовала, как распадается на кусочки ее собственная душа, сыплется песком, желая мести.
Значит, нужно вызвать демона.
«Пусть он возьмет ее! – исступленно и одержимо думала мстительная Ветта. – Пусть утащит мерзавку в самый ад! Измучает, исцарапает, исщипает, излупит до состояния животного! Пусть откусывает от нее по кусочкам каждый день! Пусть она дергается и мычит, беззубая и страшная, привязанная за веревку, при звуке его шагов в глубине ада! Пусть она узнает, что такое страдание!»
