Второй не ответил. С ревом он двинул Первому в висок, опрокидывая его, и сам вцепился в горло Демону.
– Не тебе меня осуждать! – проревел он.
– Мне! – выкрикнул в ответ Первый.
Они покатились по полу, молотя друг друга кулаками и раздирая тела стальными когтями.
Ветта меж тем, никем не замеченная, шустро проползла на коленках под столом.
Она махом сообразила, что весь сыр-бор начался из-за нее и того странного сердца, что она нашла в железном шкафу. И что ей этого не простят. Ротозеи, может, и ротозеи, но не дураки же. Если Демоны их всех не перебьют, они махом сообразят, кто сидел в той комнатке и кто подставил их.
Выбравшись из-под скатерти, ужом проскользнув мимо дерущихся, она шмыгнула вслед за Артуром, очень надеясь, что тому удалось увести Эрвина как можно дальше.
Отчасти она была права.
Дверь вела на лестницу, и Ветта замерла, от ужаса превратившись буквально в соляной столб, увидев, как дерется Черный Демон Эрвин. Обратившись в жуткое черное крылатое чудовище, он когтями бил и терзал атакующих его огромных, ростом с большую собаку, соболей.
И эти соболя были бы рады бежать от него и спастись, но вот незадача: красавчик Артур, отступая от разъяренного Демона, держал этих соболей на раскаленных от магии цепях, сворой, и погонял такой же горящей волшебной палочкой, если соболи вдруг хотели отступить или удрать. Он принуждал их защищать его жизнь ценой собственных. И они выли, скулили и дрались. На ошейниках их горели выбитые магией номера - три, четыре, пять…
«Вот гад!» – ото всей души подумала Ветта.
Однако, медлить было нельзя.
По всему дому с лаем носились собаки, душа Ротозеев, превратившихся в соболей и куниц, позади нее раздавались приближающиеся шаги Четырнадцатого, решившего догнать ее.
Ветта рванула наверх по лестнице, прочь от страшной грызни и от светящегося копья, в ту самую каморку, где сидела весь вечер. Она толком не поняла, зачем ей это нужно, но все же из железного шкафа она не взяла ничего, кроме шкатулки с сердцем, и, захлопнув железную скрипучую дверцу, бросилась бежать.
Она знала, как уйти от погони. Те соболи, что остались живы, наверняка ушли по тому тайному лазу, по которому Ветту притащил в дом погибший папаша-Эйбрамсон. Сопя от усилий, она ползла по этому узкому тоннелю, толкая впереди себя коробку. Позади нее раздалось такое же надсадное пыхтение, и Ветта заверещала, почуяв, как кто-то ухватил ее за ногу. Ей почудилось, что это синеглазый пес ее схватил. Но обернувшись, она увидела Артура.
– Куда это ты собралась? – недобро прохрипел он, задыхаясь в душном узком лазу и отплевываясь от пыли.
– Подальше от тебя! – ответила Ветта, дрыгая ногой и метя в лицо красавчику. – Иди к своим хорькам!
– Они все мертвы, – парировал Артур. – Пали, защищая мня.
– Мамку тоже свою на цепь посадил и заставил на Демона тявкать?! – неуважительно рычала Ветта. – Скользкий трус!
– Она убежала раньше всех! – огрызнулся Артур. – А ты, кажется, ограбила нас?
– Только попробуй, тронь меня! – Ветта ткнула Артуру под нос свою волшебную палочку. – Будто бы вы иначе поступаете с людьми! Я взяла плату за сегодняшнюю работу!
– Как-то дорого стоят твои услуги!
– Нечем платить – нечего нанимать!
Переругиваясь и пиная друг друга, эта парочка проползла по тоннелю и вывалилась далеко от дома, в сухую, выгоревшую на солнце траву. Артур спешно задвинул лаз тяжелым люком и повернул вентиль, запирая его. Потом шлепнулся рядом с Веттой, утирая перепачканное лицо грязным белым рукавом.
– А чего сам в крысу не обратился? – поинтересовалась Ветта. – Удрал бы вперед меня.
Артур скосил на нее глаза:
– С ума сошла? Магия привлекает псов, они бы махом нас разнюхали и порвали на тысячу клочков.
– И что нам делать теперь? Ротозеям конец, – едко заметила Ветта. – Всех перебили, наверное. Да и дом со всеми богатствами захватили, эх…
– Не всех, – заметил Артур, нахмурив светлые брови.
Глава 16. Обещанная Демонам
Артур бесцеремонно отнял коробку у Ветты и встряхнул ее.
– Ты ничего там не меняла? – подозрительно спросил он. – То есть, я хочу сказать, если я открою ее, я не обнаружу там кучку бесполезных блестящих безделушек вроде сережек мадам Эйбрамсон или ее колье или диадему?
Ветта сердито фыркнула.
– Не путай меня с собой, дружочек, – ядовито ответила она. – Воровать – это ваше семейное.
– Однако, ты украла эту вещь, – напомнил Артур.
– Не украла, а спасла от Демонов, – возразила Ветта. Артур покивал головой, всем своим видом показывая, что не верит ей ни минуты. – Кто знает, что они могли бы сделать с ней. А она, кажется, нужная и ценная.
– А ваше семейной, – подвел он итог, – это лгать и притворяться. Неплохой набор. Так там точно оно?
– Хрустальное сердце, – подтвердила Ветта. – И зачем оно тебе?
– Чтобы быть неотразимым, – с обаятельной улыбкой ответил Артур.– Когда это сердце бьется в груди человека, ему все верят, он всем нравится, и девушки сами падают к его ногам.
– Вот это да! – поразилась Ветта. Ее и без того круглые глаза сделались точь-в-точь как у филина.
– Хочешь попробовать на себе его магию?
– Хех, – сказала недоверчивая Ветта. – Тебе это зачем?
– Честно? – сказал Артур, глядя Ветте прямо в глаза. – Спрятать его в тебя, чтобы ни у кого больше не возникло искушения открыть ларчик и полюбоваться на сокровище, спрятанное там. По нему Демоны нас и отыскали. Это ведь ты открыла коробку, так?
Ветта замялась. Артур смотрел на нее внимательно, и под этим взглядом просто невозможно было отрицать, что именно из-за нее, Ветты, с Гильдией Ротозеев произошли все эти неприятности. Однако, Артур как будто бы не сердился на нее. Ни за погибшего отца, ни за потерянных товарищей, и Ветта поразилась его хладнокровию и отсутствию каких-либо привязанностей.
– Мне жаль, что так произошло с твоим отцом, – пролепетала она запоздалые слова раскаяния, но Артур тряхнул головой.
– А, это лишнее. Никакой он мне не отец, просто старый вор, которого немного приодели и умыли. Он кормил меня своим ремеслом, это правда, и я ему многим обязан, но рыдать на его похоронах – нет, это уж слишком! А тебе спасибо, что умудрилась прихватить эту коробочку. Это – величайшая ценность, которая осталась у Ротозеев. У нас с тобой. Это еще ценней, чем артефакты Демонов.
– А как же мое сердце?
– Положим его в шкатулочку. Ничего с ним не сделается. Потом, когда опасность будет позади, можно вернуть его обратно.
«Ага, ничего не сделается, – подумала Ветта, вспоминая горящую в камине тухлятину и закопченные осколки, которые она ворошила кочергой. – С такими вещами вечно что-то не то происходит!»
