Мобильный вдруг зажужжал, и я дал себе передышку. Среди прочих пропущенных снова был входящий от Сезара, а еще сообщение. Не думая, я развернул его на весь экран и даже не сразу понял суть. Хотя пора привыкнуть, что Грант никогда не дергает по мелочи.
«Я знаю, где твой дом».
Я раздраженно надавил на вызов.
— Грант.
— Я слушаю, ты звонил.
— Я написал уже.
— Что ты хочешь? — прорычал, резко поднимаясь.
— Я уже говорил. Помочь.
— Я не просил.
Он помолчал, злясь. Я слышал, как дышит все чаще.
— Я заеду за тобой через два часа, — процедил. — Захочешь увидеть свой дом, о котором не помнишь — поедешь со мной. Уговаривать не буду, предлагать снова — тоже.
И он отбил звонок.
* * *
Я сидела у кровати и смотрела на спящего Рона. Он, наконец, успокоился, но у меня в душе все замирало. Надо будет сказать Эйдану правду… Если от этого зависит здоровье и спокойствие Рона, то уже неважно, что между нами. Нет, я могла бы и дальше биться головой в бетонную стену и доказывать миру, что смогу. Но какой ценой? Если я не могу сама полноценно воспитать малыша без папы… то надо как-то с папой все же договориться.
Только при мысли об этом у меня не то что кровь стыла в жилах, мне казалось — я умираю от ужаса. Эйдан так реагирует иногда на какие-то вещи, что хочется бежать без оглядки. А противостоять ему постоянно — сил не хватит. Если он так же и с ребенком себя поведет? А если примет, но отстранит меня от принятия решений?
Когда в дверь раздался тихий стук, я подскочила.
— Айвори…
Я разве что не заскулила, услышав голос Зверя. Взять себя в руки стоило всех сил. На негнущихся ногах подошла к двери, дернула ручку и замерла. Эйдан взглянул на меня непривычно обеспокоено.
— Мне Рон все рассказал, — выдал он осторожно.
Я раскрыла глаза, переставая дышать. Доктор же обещал не говорить!..
— …что твой ребенок нездоров, — продолжил Эйдан настороженно. — И у него может быть аллергия…
Я прикрыла глаза, выдыхая.
— Может, да… — опустила плечи, обхватывая себя руками.
Доктор ему еще и наврал. Влетит обоим.
— Это может быть связано с переездом сюда, — поймал он мой взгляд, продолжая стоять на границе комнаты. — Раньше ведь он чувствовал себя нормально? В любом случае, Рон обещал сообщить результаты анализов. Если понадобится сменить место — не переживай, сменим. Я сделаю все, что смогу.
Он бросил взгляд на кровать, а я так и не нашла в себе сил отмереть, оглушенная… его заботой?
— Я уеду до вечера, — вернул он на меня взгляд.
— Куда? — моргнула я.
Один страх быстро сменился другим. Я схватилась за створку двери, будто Эйдан собирался выйти куда-то через мою комнату.
В его взгляде вдруг заискрило, губы дрогнули.
— Нет, не получать очередную пулю, — усмехнулся.
— Доктор сказал, тебе нужно лежать, — не отступала я.
— Я не буду бегать, — неожиданно покладисто сообщил он, будто я и правда могла его куда-то не пустить. — Съезжу в одно место и вернусь… Может, буду поздно. Мой номер на холодильнике. Если что-то случится — сразу звони.
— Не пропусти вечерние процедуры, — глянула на него исподлобья.
Он загадочно улыбнулся и, развернувшись, направился к лестнице. И я бы посмотрела еще ему вслед, потому что… хотелось послушать отголоски нашего разговора подольше. Так определенно лучше, чем угрожать и швырять в него чашки. Но тут «чирикнул» Рон… и все началось по-новой.
12
Я ждал, прислонившись к забору. На всякий случай удвоил охрану, опасаясь оставлять Айвори. Удивительно, но наличие ребенка у нее усиливало паранойю — хотелось прятать их обоих. Наверное, потому что ее от ребенка теперь не отделить. Она — хорошая мать. И мне это нравилось до дрожи. Собственно, эта дрожь и лечила — я чувствовал, что стоит подумать о них обоих, и становилось легче дышать. Все больше казалось, что я могу примириться с малышом. Его запах совершенно точно не раздражал, и это было странно. Но я не знал наверняка, должен ли.
А вот ложь Айвори бесила. Либо проблема с ребенком серьезней, и Рон мне пока не сказал… Но тогда ей было бы плевать на то, куда я там собрался. А ей было не все равно.
Решив, что займусь этим позже, я шагнул навстречу подъехавшему к калитке джипу. Сезар коротко кивнул на соседнее сиденье, я обошел машину и открыл пассажирскую дверь.
— Привет, — коротко глянул он на меня.
— Привет. — А вот я не отказал себе в том, чтобы ввинтиться в него взглядом. — Ну и?..
— Поехали. — Он дождался, пока я закрою двери, усевшись, и сдал назад, чтобы развернуться. — Как рука?
— Неплохо. — Удивляться его осведомленности не стал. — Как шея?
— Зажила, спасибо.
— Далеко едем?
— Твой дом находится между Смиртоном и Аджуном, — и он надавил на газ, выезжая с территории на узкую дорогу между домами.
— С чего ты взял, что он мой?..
— Нашел фото…
— Объясни.
— Потерпи, — глянул на меня сурово.
— У кого нашел фото? — не собирался слушаться я.
— У матери.
— Фото моего дома у твоей матери? — нахмурился я.
— Да, — процедил он раздраженно и вдруг добавил: — У НАШЕЙ матери.
Наверное, не было способа лучше заткнуть меня надолго. Я впал в надежный ступор. Некоторое время смотрел на него, пытаясь усвоить, потом отвел взгляд в окно. Верил ли я ему?
Причин не доверять он мне не давал.
Могли они с Арджиевым придумать что-то, чтобы я опустил руки и сдался, не угрожая больше их миру с людьми?
Я снова перевел взгляд на Сезара. Нет. Этот так не смог бы. Он совсем не подлый, подстроить такую ложь не в состоянии.
Значит, правда. И она уже разъедала что-то внутри, плавила заржавелую клеть вокруг остатков живого. Я будто оглянулся назад, но впервые, кроме тьмы, увидел очертания чего-то, что было моим прошлым. Неожиданно, что это прошлое было еще чьим-то.
— Я готов. Рассказывай, — попросил глухо.
— Я не знал. До недавнего времени, — бросил на меня долгий взгляд Сезар, пока стояли на светофоре. — Твоя фамилия показалась смутно знакомой… У моей матери была коробка со всяким старьем. Книги, фотографии, дневники, детские вещи… Я не лез. Считал это ее территорией…
— Грант, я ничего не помню, — перебил, чувствуя, что поток правды слишком медленный. Я задыхался. Снова.
— Я не знал тебя. Родители жили отдельно.
