— Наверное. Пока не знаю.
— Не хочешь рассказать?
Он молчал некоторое время.
— Айвори, я пока не знаю, как с тобой быть, — посмотрел на меня в своей манере. — Что тебе говорить, что нет. Сваливать на тебя свои проблемы или беречь тебя от всего внешнего мира… Я пока не понимаю.
Я замерла и задержала дыхание, пытаясь осознать, что слышу. Бегать голышом по дому — ерунда. А вот так искренне признаваться в том, что ты понятия не имеешь, как жить с кем-то — надо уметь. Или не уметь по-другому. Как ему это удается? Он что, совсем не питает иллюзий в отношении себя? Что самый умный и сильный, все знает и может? Как такое вообще возможно?
— А как ты хочешь? — осторожно спросила.
— Не уверен, что это подскажет правильный ответ, — усмехнулся он. — Мне непросто тебе врать.
— Тогда не ври, — пожала плечами. — Самый лучший способ разобраться — попробовать. Недоговорить ты уже попробовал — вышло не очень. Я додумываю лучше, как мы выяснили. Да и желающие объяснить по-своему найдутся.
Он сосредоточено помолчал, прежде чем ответить:
— Придется отвечать перед их законом…
— У них есть доказательства? — Внутри все замерло, но пока что от какой-то неясной угрозы.
— Сначала был только мотив. Они знают, кто я…
— Знают, что ты был на базе?
— Да.
— А сегодня?..
— Сезар настоял на медэкспертизе.
— Сезар? Но он же…
— Мой отец убил его отца, — устало прикрыл он глаза.
— Как?..
— У нас только мать общая, отцы разные…
— Думаешь, он может мстить тебе? Эйдан, какой смысл? Ты же не виноват…
— Я не знаю… Я не могу объяснить себе то, что он дал согласие на медэксепертизу, обеспечивая Смиртон уликой.
Он поднял на меня взгляд, будто интересуясь результатом правды.
— А просто сбежать? — прошептала я, будто нас могли подслушать.
— Сбежать? — Его губы медленно растянулись в непонятной мне улыбке.
— Эйдан, ты был прав в том, что делал. — Чувствовала себя глупо и порола полную чушь, но не могла по-другому. — Нельзя позволять людям такое… Сколько там погибло женщин… — Я помолчала, пытаясь понять, что я вообще хочу сказать или сделать сейчас. — И ты не должен отвечать перед ними.
— Если я не стану отвечать, ты не сможешь вернуться в Смиртон, Айвори, — спокойно возразил он. — Не будет обычной жизни, о которой ты мечтала.
— Моя жизнь сейчас — это ответственность за Рона. А без тебя я его не смогу вырастить. Он же, чуть что, несется к тебе. Если с тобой что-то сделают — мне не нужна будет жизнь в Смиртоне. Я вообще не знаю, что буду делать с Роном одна…
Аргумент показался железным. Но только сейчас я понимала, что происходит. Я уговариваю его остаться. Со мной.
— На самом деле, если бы я не появился, Рону было бы не так страшно остаться без меня, — усмехнулся он грустно. — Вся эта ситуация — моя вина. Поэтому тебе не стоит сомневаться в собственных силах.
— Я не хочу без тебя, — перебила его. — Ты что… хочешь снова… — Я чуть было не сказала «в клетку». Но время нести чушь прошло. Его это никак не убеждало. Мне нужно было быстрее учиться говорить так же, как он, иначе я… потеряю его. — Не надо. Пожалуйста. Я, может, и справлюсь с ребенком, но я не хочу с ним справляться без тебя. Я хочу его видеть таким, каким он стал с тобой. — Я дала себе секунду и выдала главное: — И я тоже хочу быть с тобой.
Он замер, пристально вглядываясь в мое лицо, и я изо всех сил старалась пройти это его сканирование. Сложно, учитывая, что я вообще не понимала, что он ищет.
— Знаешь, чем мы еще отличаемся от людей? — вдруг спросил серьезно. — Назад такие слова не отдаем.
Я задышала чаще.
— Мне и не надо.
Он качнулся ко мне и привычно притянул за шею:
— Хорошо. Принято.
И меня отпустило внутри. Я даже прикрыла глаза, не сдержав расслабленного выдоха:
— Пошли спать, а?.. Я уже не могу… — Навалилась уже не просто усталость, а полное изнеможение. Дыхание стало тяжелым. — Передозировка природой…
— Вне сомнений, — усмехнулся, подхватывая меня на руки.
Рон нас не ждал — раскидался звездой посреди кровати. На мое предложение уложить его в центр Эйдан отказал. Обложил с одного бока подушками и свернутым пледом, а в центр уложил меня.
— Ты же все равно уже не можешь возражать, да? — хрипло выдохнул, укладываясь.
Я только и смогла, что вяло мотнуть головой.
20
Он позвонил утром. Лично.
— Мистер Уэйн… Простите, что разбудил.
Я только медленно выдохнул, щурясь на бледную утреннюю муть в окне, и тяжело оперся на стол. Сердце противно сбивало дыхание — после вчерашнего чувствовал себя паршиво.
— Что вам нужно?
Лицемерие Лоуренса не знало границ — будто и не было ничего вчера.
— Прошу явиться сегодня на первое слушание к двум часам. Заседание назначено…
Дальше я не слушал.
Выбор, что стоял передо мной, был непривычным. Отец научил многому — как выбрать тропу, как найти в лесу то, что важно найти…
Но он не научил меня жить с кем-то.
Единственный, кто бы как-то помог заполнить пробелы — Сезар. Но ему доверия не было. И я снова остался один. Тата не в счет — она не предложит варианта, где собой нужно пожертвовать. Слишком меня любит. Но я все же поддался порыву и вышел на веранду.
Сезар взял трубку практически сразу, но голос звучал помято, как и мой только что.
— Хант…
— Доброе утро.
— Доброе?
Он вздохнул глубже.
— Если бы твоя женщина тебя попросила все бросить, но при этом не смогла бы вернуться к людям. Ты бы бросил?
Он молчал долго.
— Не знаю, — выдохнул наконец. Только голос еле уловимо искрил довольством. — Тяжелый выбор. Но мне не привыкать жить в глуши… И моей девушке тоже.
— Совсем не тащит тебя в город?
— Нет почти. У Даны все здесь.
— У меня все там. И ее надежды и мечты — тоже.
— И что ты решишь?
— Ты еще мой адвокат?
— Безусловно.
— Тогда в два часа увидимся в Смиртоне на моем суде.
— Увидимся, — спокойно сообщил он.
Кто знает тот момент, когда нужно бежать? Зверь побежит, услышав выстрел или пугающий запах… А если некуда? Я оглянулся на дом.
