– А что вам известно об этой компании, Стив?
– Немного. Ее президент, некий Джарвис Ридер, скупал
земельные участки, казалось бы бесперспективные, в то время как курс акций не
переставал скользить вниз. Поэтому, думаю, «утка» – если это «утка», –
опубликованная в газетах, предназначена для одной цели – создать шум вокруг
этой компании, чтобы повысить их курс. Но если новость обоснованна, то, видимо,
кто-то, кто в курсе дела, намеренно придерживал до сих пор информацию. Вот
почему я вас спросил, нет ли у вас какого-нибудь приватного источника информации.
– Нет, особыми сведениями я не располагаю, но тем не менее
купите мне пятьдесят акций по любой цене. Я тоже хочу участвовать в игре.
– Как хотите, но все же это рискованная игра, потому что за
последние годы многие поплатились за свою причастность к этой компании.
– Не бойтесь, я буду следить за курсом, но кто не рискует –
тот не выигрывает, Стив!
Разговор закончился. Мейсон снова обратился к Делле:
– Интересно, каково настроение нашего клиента сейчас? Ему
действительно было предоставлено право покупать и продавать эти акции, но ведь
Дезире считает себя обладательницей пакета акций, которые теперь идут вверх!
Увидев, как растет их курс, она станет щедро финансировать своего битника.
Телефон зазвонил вновь. Делла доложила:
– Это Фред Хедли. Он заявил, что знает, будто ты хочешь с
ним поговорить, а кроме того, у него есть для тебя новость.
Немного поколебавшись, Мейсон взял трубку параллельного
аппарата. Фред начал говорить так быстро, что казалось, слова набегают друг на
друга.
– Мистер Мейсон, у меня потрясающая новость! Вы видели
финансовую страницу в утренних газетах?
– Нет. А что там?
– «Стир Ринд Ойл» обнаружила новое, очень богатое
месторождение нефти!
– Это говорит Фред Хедли?
– Да, да! Ведь вы меня помните? Я был у вас на днях вместе с
матерью и Дезире Эллис.
– Я прекрасно помню вас всех, но я не вижу связи между вами
и этой компанией!
– Но разве это не ясно? Ведь Дезире унаследовала от отца
много акций компании! А их курс непрерывно повышается!
– А, да, теперь понимаю. Но кто вам сказал, что эти акции
еще не проданы?
– Конечно, они не проданы! Ведь отец Дезире рекомендовал
Даттону продавать их только в крайнем случае.
– И это было указано в поручительстве?
– Я точно не знаю, – ответил Фред с некоторым беспокойством
в голосе. – Но вы-то должны это знать, раз являетесь поверенным этого типа!
– Я еще не успел изучить все детали этого поручительства, и
мне казалось, что вы больше в курсе, чем я. Во время вашего визита вы мне
сказали, что от наследства практически ничего не осталось. Значит, Даттон
продал большую часть ценных бумаг?
– Конечно, но не «Стир Ринд Ойл». Среди главных акционеров
компании возникли разногласия, и один из них позвонил Дезире недели две тому
назад и попросил вмешаться. Она направила его к Даттону. В настоящий момент
курс акций повышается стремительно. Акции Дезире скоро будут стоить десятки
тысяч долларов!
– Но я не понимаю, почему такое повышение может интересовать
вас, мистер Хедли?
– О! Это очень важно для меня! Теперь в руках Дезире будут
средства для финансирования моего проекта! Это будет великолепно! Предприятие,
не слыханное в искусстве! Мы будем выращивать собственных Рембрандтов... более
оригинальных, чем он, ибо Рембрандт уже дьявольски устарел! Мы сделаем талант
свободным в Америке!
– Вы уже успели сообщить эту новость Дезире?
– Нет, мне пока не удалось дозвониться до нее. Именно
сегодня она начинает следить за биржевым курсом, как вы знаете...
– Да, да, мистер Хедли! Спасибо, что позвонили. Я поговорю с
мистером Даттоном, если он еще не в курсе. Помогите мне связаться с ним. Вы
знаете его адрес?
– По правде говоря, этот тип никогда не интересовал меня
настолько, чтобы я пытался узнать его адрес или номер телефона. Я нахожу, что
он распорядился поручительством вопреки здравому смыслу...
– А что он должен был, по-вашему, сделать?
– Он должен был ограничить расходы Дезире, каким-то образом
сделать так, чтобы она укладывалась в свои проценты, а основной капитал
оставался нетронутым для предприятия, о котором я говорю.
– Если вы будете звонить мисс Эллис, пусть она напомнит
мистеру Даттону, что ему следует связаться со мной.
– Хорошо... я только хотел поделиться с вами новостями.
– Поверьте мне, я очень ценю вашу любезность, мистер Хедли.
До свидания.
Мейсон повесил трубку. Делла последовала его примеру: она
слушала разговор по параллельной трубке и стенографировала.
– Мне кажется... кто-то подливает масла в огонь. Несмотря на
нарушения, допущенные Даттоном, ему невольно симпатизируешь.
– Он имел право покупать и продавать акции, но должен был
держать Дезире в курсе, давать ей отчет. Кроме того, он не должен был проводить
операции от своего имени.
– Боюсь, когда Хедли узнает, что акции «Стир Ринд Ойл»
проданы, он устроит Даттону пакость, и я должен буду его защищать.
– А что же нам следует сообщить Дезире?
– То же, что и остальным. Мы представляем интересы Даттона,
а не кого бы то ни было другого.
– Когда он узнает, что произошло, он будет близок к
отчаянию.
– Откуда мы знаем, что он уже не впал в него?
Глава 3
Возвратившись в контору после завтрака, Мейсон сказал Делле:
– Делла, позвони, пожалуйста, моему маклеру и спроси его,
могу ли я уже считать себя акционером «Стир Ринд Ойл»? Затем выпиши на
отдельную карточку полное имя Даттона, его адрес и номер телефона, а затем
попроси Пола Дрейка зайти к нам на несколько минут.
Пол Дрейк был владельцем частного детективного агентства,
расположенного на том же этаже, что и контора Мейсона. Он явился сразу же после
звонка Деллы и уселся в одном из кресел для посетителей.
– Мне нужно, чтобы ты разыскал одного из моих клиентов, – обратился
к нему Мейсон.
– Он тебе должен?
– Нет.
– Скрывается?
– Возможно.
– Что ему нужно сказать, когда я его найду?
– Ничего. Ты просто дашь мне знать, где он находится.
Конечно, ты не можешь проводить розыск, оставаясь невидимым, кому-то вопросы задавать
придется, но постарайся, чтобы сведения о твоей деятельности не дошли до меня,
– сказал Мейсон, передавая ему карточку с данными Керри Даттона.
