— Ага, — кивнула Руся, недовольно пожимая губы. — Но не переживай, мне удалось его отнять и не дать ей закусить виски целлюлозой. Правда теперь этот список не на одном листе, а на восьми помятых обрывках, изрядно измазанных слюной, но думаю ты разберешься.
Я выдала в ответ совсем безрадостную улыбку, а после шагнула к Нисе.
— Вставай, — твердо приказала я, отбирая у подруги стеклянную тару, еще совсем недавно наполненную алкоголем, и выдирая из влажных пальцев уже чуток размокшую, но, к счастью, незажженную сигарету.
Ниса что-то невнятно пробормотала, попыталась поднять голову, но та очевидно была тяжелее, чем подружка могла удержать в данный момент, а потому её голова, не успев подняться, тут же рухнула обратно на грудь.
— Не уверена, что из этого что-то выйдет, — поморщившись, произнесла Руся, опираясь плечом об косяк. — Я пыталась, раза три, наверное, но она категорически не желает покидать твой санузел.
Я резко выдохнула, постояла несколько минут между раковиной и стиральной машинкой в глубоких раздумьях, а после направилась в комнату. Стянула плед с дивана и вернулась обратно, к вновь вернувшейся к исполнению нетленного отечественного хита про дальнюю тропку и вишневый сад Нисе и хмуро наблюдающей за всем происходящим Русе. Ниса слова песни знала очень выборочно и из этого «выборочно» была в состоянии внятно пропеть процентов двадцать, а потому все её пьяные рулады превратились в маловразумительное завывание с пугающим поскуливанием, которое выдавала подружка вместо высоких нот.
— Слушай, — я встряхнула плед, разворачивая его. — А кто поёт эту песню?
— Сейчас? — выгнула бровь муза. — Подружка наша неугомонная.
— Да нет, — отмахнулась я. — В принципе, по жизни.
— В принципе по жизни я слушаю немного другую музыку, а не русские народные песни, — с приличной такой долей снобизма, привычного для неё, скривилась Руся.
Я мысленно согласилась с ней, потому что в день, когда наша утонченная, изысканная и талантливая муза начнет слушать что-то кроме классической музыки, планета начнет вращаться в обратную сторону.
Накинув Нисе на плечи плед, я поправила её волосы, вышла из ванной, прикрыла за собой дверь и выключила свет.
— Что ты делаешь? — растерянно заморгала Руся.
— Решаю проблему, — пожала я плечами и пошла на кухню варить кофе. Хороший крепкий черный кофе, приготовленный по всем правилам в турке — это было именно то, что могло помочь в данный момент.
— И мы оставим её там? — Руся притопала следом за мной.
Я достала подаренную бабушкой красивую старинную джезву, стеклянную банку со смолотыми вручную кофейными зернами и подставку со специями.
— У тебя есть варианты получше? — я зачерпнула чайной ложкой молотый кофе и высыпала в металлическую посудину.
— Да что угодно будет лучше! — возмущенно воскликнула Руся, едва не стукнув кулаком по столу. Она могла изображать холодность сколько угодно, но самые близкие знали — когда друг попадал в беде, Фируса бросалась защищать его с рвением разъяренной тигрицы.
— Окей, слушаю, — кивнула я, бросая в турку щепотку корицы.
— Что случаешь? — чуть более мирно переспросила подруга.
— Твои варианты, — пояснила я, оглядываясь через плечо. — У меня в квартире пьяная в драбадан подруга, оккупировавшая мой туалет. Подруга, которая может в любой момент начать буянить. И не просто швыряться унитазным ёршиком и угрожать вантузом, а использовать магию, слишком разрушительную для многоквартирного дома с тонкими стенками, которые под влиянием разгневанной банши просто сложатся, как карточный домик. И, кстати, петь она перестала.
Руся оглянулась назад, а потом растерянно заметила:
— Надо же, как попугайчик. Свет погасили, и она замолкла.
Я налила воды в турку и поставила на плиту, предварительно включив огонь.
— Руся, мы обе знаем, что с вышедшей из-под контроля Нисой ни ты, ни я не справимся. И я не хочу потом объяснять Совету Старейшин как так получилось, что из-за нас погибли люди. А потому трогать её сейчас не самый лучший вариант.
— Ты бы могла, — негромко проговорила Руся. — Остановить Нису, если что. Ты ведь можешь использовать свою силу на суше.
— Могу, — я включила воду в кране и ополоснула руки. — Но будет весьма трудно объяснить огромную волну, обрушившуюся на жилое здание.
— Почему? Море ведь рядом, — Руся взяла с подноса яблоко и громко откусила кусок.
Я присела рядом на табуретку.
— Ага, вот только мы находимся на другом конце города, противоположном тому, где расположена набережная.
— Всегда можно сказать, что это инопланетяне, — предложила Руся свою версию, которая выдавала её очень оригинальный взгляд на мир. — Свалим всё на них, психи и маньяки, прикидывающиеся психами, обычно так и делают.
— Инопланетяне в космосе вообще-то живут, а не килькой в море резвятся, — отвергла я такой вариант и тут же ощутила вибрацию телефона.
Вынув аппарат, увидела сообщение с весьма занятным текстом.
«Бар, в котором работала погибшая называется «Белый кролик». Фомина сегодня на смене. Подумал, что вам будет это интересно». И подпись «Григорий». Интересным парнем был этот Григорий. Слишком сообразительным и слишком понятливым. Новые знакомые, отличающиеся повышенной догадливостью и появляющиеся в самый подходящий момент не могут не вызывать подозрений. Но информация действительно была стоящей.
— Как давно ты была в баре? — поднимая взгляд на доедающую яблоко подругу, спросила я.
— Давно, — откликнулась Руся. — В день нашего школьного выпускного, когда вы с Нисой потащили меня в какой-то модный кабак со словами «Не ссы, тебе понравится».
— Это говорила не я, а Ниса, — сразу же начала отпираться я. — Её речевые обороты.
— Уверена? — хитро заулыбалась Руся. — Ты ведь была такая пьяная, что когда мы проходили через детский парк, доковыляла до чертового колеса, забралась в кабинку и уснула в ней. А когда колесо, сделав круг, вернулось обратно и тебя начал будить работавший там парень, ты пнула его в промежность, пригрозив сквозь пьяную дрёму, что если он не отстанет, то ты натравишь на него барракуду.
— Не было такого, — мгновенно заявила я.
— Было, потому что именно мне пришлось потом вытаскивать тебя из той кабинки, — рассмеялась Руся, наблюдая за моим лицом.
— А где в этот была момент Ниса? — задумалась я. Ведь мы всегда гуляли втроем, следовательно, если я дрыхла в кабинке старого аттракциона, то Ниса болталась где-то неподалеку. Возможно, её полоскало в ближайших кустах, которым она изливала весь свой внутренний мир. А точнее, всё содержимое своего желудка.
— Сидела на лавочке и ждала, пока ей проводник постельное белье принесет, — ответила Руся с милой улыбкой. — Ведь она была еще пьянее, чем ты и думала, что едет в поезде «Геленджик-Москва» в гости к дяде Вагану. Кто такой дядя Ваган — не спрашивай, не в курсе.
