– И они тебе оставили одни вишни?
– Ну что ты! – сказал Эрих обиженно. – Я был богат, как три полные копилки. И должен был три раза в день питаться в кафе. Сегодня днём, и сегодня вечером, и завтра в обед. Но…
– Но что?
– Но по пути в школу я встретил Фрица Грибица. Он стоит и ревёт, а на руках у него такса, которая его всегда в школу провожала. А такса-то мёртвая. Её машина переехала. Пуффи её звали.
– Ой… – вздохнул Максик.
– Ну, мы и стали ему деньги собирать. На похороны и на новую Пуффи. А когда пришли в класс, учитель посмотрел на часы. Ну, в общем, нам здорово влетело. А тут ещё бедняга Фриц, и несчастная такса, и жалкие восемьдесят пфеннигов на жизнь. И эти вишни… Вот и скажи теперь: трудно жить человеку или нет?
Максик молча кивнул. Он ел вишню, держа её обеими руками, словно это была не вишня, а огромная тыква, получившая золотую медаль на всемирной выставке.
При этом он заметил:
– Ещё чуточку потерпи, и нам достанется ананасный торт!
– Опять сладкое! – сказал Эрих печально.
Полицейский комиссар Штейнбайс и инспектор Мюллер Второй шли быстрым шагом по Петушиной улице. Три машины ждали за углом в переулке.
– Вон там, напротив, дом номер двенадцать, – сказал инспектор. – Здесь они его прятали.
– Очень тихая улица, – заметил полицейский комиссар. Вдруг он схватился за щёку. – Кто это тут вишнёвыми косточками стреляет?
– Это я, простите! – крикнул мальчик. – Я метил в зелёный мячик.
– С каких это пор я похож на зелёный мячик?
– Номер семнадцать, первый этаж слева, – пробормотал инспектор Мюллер Второй. – Мы у цели.
Комиссар подошёл к открытому окну:
– Тебя случайно не Шустриком зовут?
– Да, Шустриком, – последовал ответ, – но о случайности не может быть и речи.
Инспектор Мюллер Второй усмехнулся.
– Мы из уголовного розыска, – проворчал комиссар. – Нам нужен Маленький Человек.
Эрих сказал:
– Он всем нужен. Покажите-ка ваше удостоверение!
У комиссара вдруг очень зачесались руки. Но ничего не поделаешь: он вынул удостоверение и предъявил его дерзкому мальчишке.
Эрих внимательно прочёл документ.
– Бумаги в порядке, Максик, – сказал он.
Только теперь они увидели на окне Максика.
– Добро пожаловать, господа! Как он себя чувствует?
– Кто он?
– Йокус!
– Привыкает к голоду, – сухо ответил комиссар.
Лицо Максика омрачилось. Но только на секунду. Потом он вновь просиял и стал потирать руки.
– Сегодня вечером Йокус съест не меньше четырёх шницелей. Вот будет зрелище!
Послышались быстрые неровные шаги. Максик вылез на самый край подоконника.
– Вот он, лысый Отто, – срифмовал Максик.
Отто шёл зигзагами по другой стороне улицы; в руке у него была большая бутылка.
– Столько валерьяновых капель? – спросил обомлевший Эрих.
Максик захихикал.
– Это водка! У него вся водка кончилась. Поэтому он так быстро и собрался в аптеку.
– Ну что ж, примемся за дело, – сказал господин Штейнбайс господину Мюллеру Второму.
– Одну минутку, – шепнул Максик. Через мгновение он уже стоял на рукаве комиссара, а ещё через мгновение – в его нагрудном кармане.
Отто как раз собирался войти в калитку дома номер двенадцать, но ему преградили дорогу.
– Что случилось? – спросил он, искоса посмотрев на обоих мужчин.
– Уголовный розыск, – сказал комиссар. – Вы арестованы.
– Что вы говорите! Неужели? – удивился Отто и повернул назад.
Но господин Мюллер Второй оказался проворнее. И схватил его за руку.
– Ay! – сказал Отто и выронил из рук бутылку.
Она вдребезги разбилась. Господин Штейнбайс свистнул. Из-за угла выскочили три машины и резко затормозили. Шестеро полицейских в штатском спрыгнули на мостовую.
– Машина номер один отвезёт арестованного в управление, – приказал комиссар. – Инспектор вместе с командой машины номер два обыщет дом и квартиру.
– Первый этаж слева, – сказал Максик. – Ключи у Отто в правом кармане брюк.
Ключи сразу же оказались в руках одного из полицейских.
Лысый Отто как громом поражённый взглянул на карман комиссара. Потом зарычал:
– Мухомор карликовый… Как ты сюда…
Он докончил фразу, уже сидя под надёжной охраной в машине номер один.
А из машины номер два доложили:
– Господин комиссар! Мы только что получили по радио сообщение: дом номер двенадцать по Петушиной улице принадлежит южноамериканской торговой фирме.
– А как же иначе! – опять раздался голос Максика. – Ведь всё это связано с сеньором Лопесом.
Инспектор Мюллер Второй удивлённо спросил:
– Что тебе известно о Лопесе?
– Немного, – ответил мальчик. – Но на сегодня достаточно.
Господин Штейнбайс кивнул.
– Он прав. А нам надо очень спешить. Машина номер два берёт на себя этот дом. Машина номер три отвозит меня и Максика к профессору в гостиницу.
– Нет, – сказал Максик, – сперва арестуем в «Кривом кубке» Бернгарда. Он сейчас там обедает. Он в десять раз опаснее лысого Отто. Знаете, он был тем официантом в белом кителе…
Комиссар засмеялся.
– Ай да Максик! Всё умеет, всё знает. Итак, машина следует в «Кривой кубок».
Он сел в кабину рядом с шофёром и нащупал в кармане пистолет.
– Минутку! – крикнул Максик, высунувшись из кармана. – Пусть машина номер два захватит мою спичечную коробку, а то мне придётся спать в королевской постели.
– Какой ужас! – воскликнул инспектор Мюллер Второй и вместе со своими людьми бегом направился к дому.
– Ну а вы чего ждёте? – обратился комиссар к шофёру машины номер три. – Поехали! Марш!
– Не так-то просто! – сообщил шофёр. – Мальчишка стоит на подножке.
Эрих заглянул в кабину:
– А как насчёт ананасного торта?
Максик вздохнул так, словно это был последний или, по крайней мере, предпоследний вздох в его жизни.
– Какой стыд, – вымолвил он, – только выбрался из беды и сразу же забыл о друзьях!
Эрих Шустрик мигом залез в машину.
Машина номер один повезла Отто в Главное полицейское управление. Машина номер три помчалась по направлению к «Кривому кубку». Машина номер два по-прежнему стояла перед домом номер двенадцать. Петушиная улица и зелёный мячик посреди мостовой выглядели так же, как и полчаса назад.
