Зорик помотал головой:
– Филич уехал. В деревню вроде. Даже адреса не оставил. Мол, надоела городская жизнь.
– А как мне теперь быть?
– Да я же говорю. Вас было много. Ну побродит он тут, может, сам потом куда уйдет. Чего ему на чердаке делать? Плохо, конечно, что ты с ним кровью поделилась. Но, может, он тебя и не найдет.
– А вдруг да?
Я представила, как по улицам скитается бесплотное привидение, ищет меня и завывает. Как в кино.
Громко звякнула подвеска у входа.
– Кто-то пришел, – обрадовался Зорик. – Пойду встречу покупателя.
Он вышел, а я прислушалась к голосам. Да не может быть! Потом осторожно прокралась наружу и выглянула из-за стеллажа. Так и есть: Кристина и ее подружки.
– У вас обереги продаются?
– Сколько угодно, – гордо сказал Зорик. – Какой именно интересует? От сглаза, от порчи, от…
– Нам от ведьмы.
Я от злости чуть не ахнула. Надо же, они от меня оберегами спасаться решили. Еще немного и на костер потащат.
– От ведьмы, значит, от сглаза. Вот есть такой. Очень миленький.
В щель между полками стеллажа мне было видно, как Зорик держит в руках голубой стеклянный шарик с нарисованным глазом.
– К нему еще такой шнурочек прилагается, чтобы носить на шее.
Кристина восторженно закивала.
– А вот брелок, можно повесить на сумочку.
Кристина жадно схватила и брелок тоже.
– И нам такой же, – заголосили Неля с Анжелой.
– Нет уж, такой должен быть только у меня. Вы себе другой подберите, – Кристина сдвинула брови и грозно посмотрела на подружек.
– Не волнуйтесь, и вам найдем не хуже, – успокоил Зорик.
Мне показалось, что выбор амулетов и оберегов затянулся на два часа, хотя, наверное, на самом деле меньше. Просто время течет очень медленно, когда сидишь в тесной каморке, не имея возможности выйти наружу. От скуки я подняла тетрадку, которая валялась на полу, и принялась листать. Это оказались чьи-то записи, похожие на дневник. Мне стало любопытно. Конечно, я знаю, что нехорошо читать чужой дневник без разрешения. Но, проглядев глазами пару строчек, уже не смогла остановиться. Почерк у автора был четкий, крупный, с округлыми буквами и лихими росчерками у хвостатых «д» и «у». Не сравнить с моими каракулями. Как я поняла, это были записи того самого Филича, которому ранее принадлежал магазин.
«…Кажется, мои поиски увенчались успехом. Если бы я только знал раньше, что нужная мне книга находится не на другом конце света, а буквально рядом. Завтра встречаюсь с продавцом. Судя по цене, старик просто не знает, какая редкость все эти годы хранилась в его домашней библиотеке…»
«…Потихоньку перевожу текст. Пока не нашел ничего, что можно было бы использовать, но верю, что деньги потрачены не зря».
Записи Филич вел регулярно. В основном описывал бытовые события, но почему-то они меня заинтересовали. Конечно, мне же удалось проникнуть в чужую жизнь, подсмотреть в замочную скважину. Я так зачиталась, что не заметила, как стихли голоса в магазине.
– Можешь выходить, – крикнул Зорик. – Они ушли.
С доской под мышкой я осторожно выглянула из кладовки. Поправила рюкзак на плече. Зорик стоял рядом с кассой и пересчитывал деньги.
– Вот, я же говорил, что ты принесешь мне удачу. Смотри, сколько выручил. Твои подружки обещали прийти еще.
– Это не подружки, – буркнула я. – Как раз наоборот. Это ж от меня они оберегов накупили. Это я ведьма.
– Может, ты добрая ведьма.
– Не смешно, однако. Вот что мне с этим Криславом делать?
– Иногда надо просто поговорить.
– С кем?!
Зорик молча кивнул на доску у меня под мышкой. Потом приложил палец к губам и улыбнулся. Я поняла, что пора уходить. Больше мне тут делать нечего.
Глава 12
Выпусти меня!
Домой идти не хотелось. До начала каникул осталось ровно четыре дня. И все. Потом придется болтаться в городе. Конечно, у родителей будет отпуск, и мы куда-нибудь поедем все вместе. Но это совсем не то. Хочется свободы…
В спину ударило что-то тяжелое. Раздался глухой звук. Меня качнуло вперед, и только чудом удалось удержаться на ногах. Скосив глаза, я заметила какую-то мелкую шпану лет восьми. Они бежали следом, и у каждого был камень в руках.
– Ведьма! – кричало мелкое хулиганье. – Бей ее!
Спасла меня доска в рюкзаке. Несколько ударов пришлись прямо в нее, остальные пролетели мимо. С меткостью у школоты были проблемы. Я подобрала камень и залепила одному точно в ногу, как раз под коленную чашечку. Он упал, задергался, как припадочный. Откуда-то вылетела тетка в косынке на рыжих кудряшках и завопила:
– Что ж ты делаешь, хулиганка! Как не стыдно!
Объяснять ей, что еще немного – и меня саму пришлось бы спасать от мелких злобных детенышей, я не стала. Она бы и слушать не захотела. Некоторые взрослые верят только тому, что видят или хотят увидеть.
Кажется, впервые я поняла, что такое одиночество – когда не с кем поговорить, не с кем просто пройтись по улице. Оказывается, Марьяна была идеальной подругой: безотказной, понимающей, ненадоедливой. Обычно мы все делали так, как хотела я. Гулять – значит гулять, в кино так в кино. А может, ей просто надоело во всем мне подчиняться? А я и не заметила. Или не хотела замечать. Поэтому она так легко отказалась от меня. Ну и ладно. Переживу.
* * *
Вечер тянулся уныло. Историю выучила, остальные уроки сделала. Кино наводило тоску. Выходить в Интернет не хотелось. Меня там не ждут. А если и ждут, то только для того, чтобы написать какую-нибудь гадость. Родители пришли с работы и сразу же поругались. Вообще-то, они у меня нормальные. Но тут их словно муха укусила. Даже не знаю, чего вдруг они решили поорать друг на друга. Вроде из-за папиной командировки. Отец собрался уехать на целый месяц куда-то на север. Он у меня инженер теплосетей и часто ездит по всяким городам с проверкой. Никогда у них не было ссор по этому поводу. Ругались они негромко, на кухне за закрытой дверью. Но я-то слышала.
Потом из комнаты вылез Даня. Бледный и с трясущимися губами. В руках он держал костюм для выступлений. Вернее то, что он него осталось.
– Я просто хотел посмотреть… – дрожащим голосом повторял Даня, – а оно, они…
Черные брюки с рубашкой и жилеткой превратились в лохмотья. Жалкие лоскуты свисали с вешалки, и сердце мое заныло в нехороших предчувствиях.
– Кто мог это сделать?
Родители спросили друг у друга, а посмотрели на меня. Я помотала головой.
