— Аальял с тобой. Веди.
Мы прошли один длинный коридор, стены которого украшали картины, очутились во втором, которой проходил параллельно первому, и Вэл без колебаний свернул направо, потом налево. Очередной коридор оканчивался большой, но уютной комнатой, уставленной огромными книжными шкафами и диванами, с неизменным пылающим камином у дальней стены и большими круглыми окнами. Мой проводник уверенно пересек комнату, пояснив на ходу, что это библиотека, и отыскал за пышными портьерами еще одну дверь.
Как он запоминал здесь дорогу, я так и не поняла, однако Вэл спокойно протащил меня до лестницы, после чего мы разменяли еще пару десятков (как мне показалось) коридоров, куда-то спустились, потом снова поднялись и оказались у очередной двери.
— Тебе — туда, — указал мой проводник.
— А тебе? — с подозрением осведомилась я.
— Мне тоже, но — только после вас, — с ехидной галантностью объяснил он.
Я уныло посмотрела на него. Спорить бесполезно, возражать — тоже. Вздохнув и помолившись сразу всем Святым богам (на всякий случай), я открыла дверь и вошла внутрь.
И оказалась в небольшой комнате с высоким куполообразным потолком, который был украшен искусной росписью созвездий. От звезд исходило приятное свечение, которого хватало, чтобы во всех подробностях изучить помещение. Окон в комнате не наблюдалось, зато обнаружились огромный камин, стол, заваленный бумагами, и стеллаж, уставленный какими-то колбами, пробирками и прочей колдовской посудой. Посреди комнаты громоздился внушительных размеров телескоп, а в дальнем углу — маленькая модель Вселенной со всеми прилагающимися к ней планетами, звездами и кометами. Заинтересовавшись, я подошла ближе и обнаружила, что крохотные небесные тела непрерывно движутся — планеты вращаются, звезды взрываются, кометы перемещаются.
— Ух ты! — искренне восхитилась я.
— Рад, что сие вам понравилось.
Я подскочила от неожиданности и резко обернулась. Наверно, этот невысокий представительный старичок с длинной седой бородой, одетый в черный халат и колпак, усыпанный звездами, и есть тот самый мэтр. Я немного успокоилась — Звездочет производил довольно приятное впечатление. Он доброжелательно улыбался, чему-то тихонько кивал, и его глубоко посаженные глаза лучились теплотой.
— Алексия дей-ли Энт? — чуть нахмурившись, строго вопросил он.
— К вашим услугам, — не растерялась я.
— Садитесь, — кивнул Звездочет на подушки, лежащие у камина.
Я с удовольствием села. Путь все-таки был долгим и крайне утомительным, а все из-за Вэла, который гнал так, словно опаздывал па собственную свадьбу.
— Итак, — прервал мои размышления мэтр, — я вас слушаю.
— Гык?.. — не поняла я, но тут же спохватилась. Ну, конечно, бумаги, цель приезда и так далее по плану.
Я выудила из-за пазухи кипу бумаг, протянула их Звездочету и скромно молчала до тех пор, пока он тщательно все не изучил.
— Гм, — задумчиво пробормотал он и пожевал нижнюю губу, — Так, что у вас происходит с рисунком ауры?
— И что у меня происходит с рисунком ауры? — удивилась я.
Звездочет достал из кармана маленькое зеркальце и протянул мне.
— Посмотрите и скажите — видите ли вы что-нибудь яркое и необычное, — мягко попросил он.
Я взяла зеркало и принялась внимательно себя разглядывать. Ну, лицо как лицо. Загорелое. Почему-то недовольное. Волосы. Светло-каштановые. Такие же, как у всех, только срочно требующие расчески. Глаза. Цвета спелого ореха. Мама считает, что они желтые, как у дикой кошки, папа — что зеленые, как у домашней, а бабушка заявляла, что они вообще ничего общего с кошачьими глазами не имеют, потому как цвет у них черный. И все они по-своему правы — просто мои глаза сами по себе легко меняли цвет в зависимости то ли от настроения, то ли от самочувствия, то ли от погоды, то ли просто так, но в обычное время цвет у них был именно ореховый.
— Ну? — поинтересовался мэтр, и я оторвалась от созерцания своей персоны.
— Да ничего вроде, — замечаю неубедительно.
— Гм, — бурчит он (наверное, это его любимый звук) и, обойдя меня, напряженно вглядывается в мое изображение. Я же, разинув рот, глазею на него.
Нет, не подумайте, в зеркале древний старичок остался самим собой, а не превратился в чудище или кого-нибудь там еще. Просто его отражение оказалось окутано странным свечением — сияющей белизной, которую плавно пересекали голубые волнообразные дорожки ярких комет и падающих звезд. Или обман зрения, или…
— Это у вас… — нерешительно начинаю я.
— Моя аура, — спокойно поясняет Звездочет, — аура мага.
И многозначительно смотрит на меня. А у меня-то ничего подобного нет и быть не может… Я же человек. Только вот как это объяснить глубокоуважаемому мэтру и при этом просочиться к нему в ученики…
Мэтр откашлялся.
— В вашем рекомендательном письме указано, что некоторой магией вы владеете, — замечает он, снова бегло просмотрев бумаги, — хотя то, что ваша сила не отражается на ауре, внушает мне опасения…
Он внимательно смотрит на меня, я же старательно прикидываюсь недоумевающей незнайкой и молча пожимаю плечами.
— Ладно, — выждав эффектную паузу, снова заговорил старичок. — оставим сие. Проверим ваши знания.
Я моментально скисла. Начинается…
— Итак, что вы знаете о магических ритуалах?
Скромно молчу и отвожу глаза, потому как не знаю ничего.
— Как насчет древних языков?
Опускаю очи долу.
— Старинные руны, колдовские артефакты, рецепты снадобий, десять видов предсказаний судьбы? — с ноткой отчаяния продолжает допрос мэтр.
Смущенно поднимаю глаза к потолку.
— Простейшие заклинания, левитация, перемещение предметов, универсальная защита? — безнадежно зачитывает список Звездочет.
Я тихонько откашлялась.
— Да? — оживился мэтр.
Только одно заклинание, — снова кашлянув, неуверенно начала я.
— ???
— Вызов хранителя.
— Процент реализации? — заинтересовался он.
— Получилось, — коротко ответила я.
— Вид хранителя?
— Э-э-э… ифрит. Он же джинн. При лампе.
— Надо же, — серьезно озаботился мэтр. — Редкий случай. Слушается?
— Не всегда. Периодически куда-то пропадает и бессовестно хамит, — с удовольствием наябедничала я.
— Это потому, что вы еще не осознали в полной мере свою силу, — популярно объяснил Звездочет. — Вот когда возьмете под контроль силу, хранитель и начнет беспрекословно повиноваться.
— Угу, — кивнула я, скривившись про себя: брать-то под контроль нечего, но ведь ему этого не объяснишь. Так и останется мой ифрит последним раздолбаем…
