«То-то и оно. На это циклы уходят. Я бы даже сказал — десятки, сотни циклов».
— А если через Внутренний мир?..
«А кто их туда пустит?»
— А нас кто пустит?
«Нам проще. На нашей стороне тот, кто сможет открыть врата Внутреннего мира».
— И где мы его возьмем? — удивилась я.
«Вот за ним-то мы как раз и идем. А спрашивать об этом раньше надо было».
Угу. Я так была поглощена предстоящим расставанием с Элвином, что меня совершенно не волновало, куда меня везут и что мне там, собственно, делать придется.
— Интересно, а как много у них еще таких монстров в запасе осталось? — вслух размышляла я.
«Боюсь даже предположить».
— А почему последователи все-таки в кучу их не собрали и не напустили на нас сразу?
«Они же не могут несколькими монстрами одновременно заниматься. Первого сначала оживили, потом второго, потом третьего. И пробуждаются к жизни твари соответственно не все сразу. А после пробуждения на одном месте их держать нельзя — накопленный запас жизненной энергии требует срочного выхода».
— Как у тебя всегда все просто объясняется, — пробормотала я.
«Книжки умные читать надо».
— Да, особенно в раннем детстве, — ядовито заметила я. — Когда от меня их прятали. А о том, что я лишь цикл назад узнала, кто я есть на самом деле, вообще промолчу.
«Прошу прощения за бестактность».
— На правду не обижаются, — буркнула я.
— Лекс, — позвал меня Макс. — Помнишь, что сегодня твоя очередь готовить?
— Жить надоело? Отравиться хотите? — душевно улыбнулась я. — Это легко устроить!
— Ни в коем случае! — испуганно заверещал ифрит. — Лекс к котлу не подпускать! Я сам все сделаю!
— Похоже, это единственное, на что твой хранитель годится.
— Не могу не согласиться.
ГЛАВА 19
Двое: я и моя тень
Джинн своего призвания не посрамил и, кашеваря, расстарался на славу. И довольны обедом остались все, кроме моего сопровождения. То есть одна я. А парни только и делали, что ворчали — мяса им, видите ли, подавай.
— Какая польза от грибов? — сварливо бурчал Вэл, а Макс, знающий меня лучше, благоразумно помалкивал, но и его выдавало с головой выражение глаз
Я же, дабы пресечь убиение живности, поспешила внятно и вдумчиво объяснить, что именно с ними обоими сделаю, если они посмеют тронуть хоть одну зверюшку. Переглянувшись, мои спутники вздохнули, но от охоты отказались, а потом дружно мне отомстили, заставив мыть посуду. И даже шанса отвертеться не оставили.
Пришлось идти. Нагрузившись грязной посудой, я отыскала ручей и взялась за дело, подстегиваемая ехидными репликами Шайтана. Подлый жеребец вызвался меня сопровождать, однако я небезосновательно подозревала, что ему просто стало скучно, вот он и решил немного поразвлечься.
— Ненавижу все это, — бормотала я, отскребая песком тарелки.
«А кто-то там собирался днями и ночами сидеть дома и учиться готовить. А посуду мыть кто будет?»
— Ты, конечно. Раз я осяду, так и тебе придется остепениться и привыкать мне по хозяйству помогать.
«А чем? Чем мне мыть-то?»
— Языком, — предположила я.
Жеребец насмешливо фыркнул.
— А что? — воодушевилась я. — Ты же поесть любишь? Вот и будешь совмещать приятное с полезным.
«Я вообще без еды обходиться могу».
— А зачем ешь тогда?
«Старая привычка».
— Вот и убирать за собой быстро привыкнешь.
«Мне и привыкать не надо. А вот тебе долго придется».
Я махнула рукой — Шайтана никому и никогда переспорить и на место поставить не удастся. На это сил человеческих не хватит.
«Легко сдаешься».
— У меня настроения нет, отстань! — буркнула я.
«Опять скучаешь?»
Я оставила недомытую тарелку и тоскливо посмотрела на свое отражение.
— Да, скучаю! Да, мне не хватает Элвина! И что?..
«Вы встретитесь даже быстрее, чем ты думаешь».
Я бросила на жеребца проницательный взгляд.
«Не скажу. И не проси».
— Ну и молчи, зараза, — обиделась я. — Что за манера? Сначала раздразнишь, а потом молчишь?!
«Я тебя только утешить попытался».
— Утешитель, блин. В следующий раз, когда захочешь утешить, лучше молчи и не напоминай о наболевшем.
«Понял, учту».
Ополоснув посуду, я несколько минут сидела на берегу, наблюдая за весело журчащим ручьем. Вода, пробираясь через небольшие пороги, строго следовала изгибам берега, увлекая за собой в неизведанное ветки и листья. А те послушно плыли, то, цепляясь за камни, то вновь полагаясь на силу потока. Совсем как я… Безропотно плыву по той жизни, которую для меня придумали, изредка случайно приставая к теплым камням, чтобы перевести дух, и снова сломя голову куда-то лечу… А почему — безропотно?.. Да потому что я никогда ни в чем не нуждалась и даже не задумывалась над тем, насколько изменится моя судьба и как срочно мне вдруг может понадобиться хоть что-то, за что бы я могла держаться и ради чего — жить. Настолько, что прежнее уже не будет важным, дорогим и нужный, а новое слишком сильно испугает… Настолько сильно, что и в этом случае побегу за советом и послушно соглашусь на то, что для меня придумают, совершенно не задумываясь — то ли это, что я ищу?.. Как просто оказалось полагаться на мнение других и так сложно следовать тому, что выбрал не ты…
«Ты в силах все изменить».
— Как? — горько улыбнулась я, — Если я даже приблизительно не знаю, что именно мне нужно?..
«А Элвин?»
Я задумалась. На мгновение мне показалось, что я его предаю, но… Странствия были у меня в крови. И когда придет время делать выбор — не факт, что я вновь выберу ларда… Слишком сильна надо мной власть древних дорог и неизвестных стран. Я любила Элвина, но не могла представить себя дни напролет сидящей дома и копошащейся по хозяйству. Да и хозяйства-то самого не будет ввиду отсутствия у хозяйки хозяйственности.
«Ну, загнула».
— Что мне делать, а? — прошептала я.
«Ты у кого спрашиваешь? У себя или у меня?»
— У тебя.
«А кто минуту назад жаловался на то, что за нее всегда все решали другие? Лекс, сделай одолжение, подумай серьезно хоть раз в жизни сама».
— У меня даже зацепок никаких нет, — пожаловалась я.
«Ни одной. Вспомни песню провидца».
— «Себя, как прежде, нет, с чужого все плеча…» — повторила я. — Все правда. И меня действительно нет — есть то, что из меня лепили и ваяли предки. А ведь это все из-за проклятого пророчества, так?
