На дороге в клубах пыли показалась закрытая, похожая на почтовую карета, запряженная гнедой четверкой. Она мчались с такой скоростью, что Энджел поспешил отступить подальше на обочину. Но едва карета пронеслась мимо него, как кучер резко натянул поводья. Лошади с хрипом зарылись копытами в дорожную пыль, и прежде, чем карета встала, ее дверца распахнулась, наружу выскочил человек и что-то распылил Энджелу в лицо из большого баллона. Редферн выронил чемоданчик и согнулся, закрывая рукой глаза.
Маргарет с криком отпрянула от окна. Из кареты выпрыгнули еще четверо и бросились к Энджелу — он, шатаясь и выхватив из трости шпагу, пятился от них к дому. Дальше девушка не смотрела — она рывком выдвинула ящик стола, схватила кобуру с револьвером «Мяу», пояс с набором зелий в колбах, распахнула окно и села на стул.
— Volare mea!
Левитировать, сидя или стоя на чем-то, всегда проще, особенно поначалу, как говорил Энджел — и сейчас ей было наплевать, что соседи увидят ее вылетающей из окна на стуле. Крепко вцепившись в спинку, девушка направила его к дороге. Один из нападавших уже отползал в кусты, зажимая распоротый клинком живот, и в пыли за ним тянулась алая полоса. Кучер без движения валялся в луже крови около кареты. На подлете Маргарет разобрала вопль:
— Рот! Рот ему заткни!
— Razor! — в бешенстве крикнула мисс Шеридан: Энджел, даже полуослепший, удерживал гадов на расстоянии клинка. Заклинание девушки полоснуло одного из них — мужик в синей курте заорал от боли, обернулся и взревел:
— А вот и сучка!
Его вопль отвлек Энджела, и один из атакующих бросился-таки ему за спину, повалил на колени и, натянув на его голову черный мешок, пытался одновременно зажимать Редферну рот и выкручивать руку со шпагой. Второй наносил наставнику удары длинной палкой, чередуя их с орошением из баллона. Энджел вырывался с такой силой, которую едва ли можно предположить в его худощавом теле.
Маргарет снизилась и на лету пнула третьего паразита ногой в голову. Звук был, словно она ткнула тыкву — мужчина вскрикнул и рухнул. Синекурточник попытался уцепить девушку за подол, но она увернулась и набрала высоту. Энджел сдавленно зарычал и со всей силы врезал локтем под ребра врагу. Удар головой в нос, правда, смягчился из-за мешка: негодяй только ухнул, но не упустил добычу. Его подельник врезал Редферну палкой в живот, а синекурточный выхватил у него баллон и направил на девушку. Маргарет взлетела на стуле ввысь — струя из баллона едва задела ее подол.
«Амулет! — в ярости поняла она: костяной медальон, болтающийся на шее гада, сильно смягчил действие „Razor“. — На-ка, попробуй это!»
Она выдернула из пояса третью слева колбу и швырнула под ноги мужику в синей куртке. Он отскочил, но поздно: из колбы вырвался рой белых колючих огоньков, мигом учуял живую плоть и обвился вокруг подонка с ног до головы. Раздался дикий крик боли; человек повалился на землю и стал кататься по ней, как безумный. Брызги крови оросили дорогу, прибив пыль.
— In ignis! — прошипела Маргарет, указав на баллон. Тот полыхнул и взорвался.
— Дэм-хати калиб
[1]! — рявкнул Энджел. Его голос был приглушен из-за мешка, а защитный амулет не дал заклятию сработать в полную силу. Но все же вцепившийся в него гад засипел, дернулся, сплюнул кровью, и Редферн вырвался, сдернул с головы мешок и отбил удар палки шпагой. Глаза у него были зажмурены, веки опухли и покраснели, из-под них текли слезы. Бандит с палкой кинулся Энджелу в ноги и повалил наземь.
Маргарет выхватила из кобуры «Мяу» и выстрелила: сперва в того, кто навалился на Энджела, пытаясь добраться до горла, потом — во второго, кашляющего кровью. Первая пуля угодила цели в руку, вторая — свистнула над головой мишени, уж больно ее шатало.
Внезапно мужик, которому девушка врезала по голове, очнулся и захрипел:
— Валим! Оставь ты этого выродка! Бежим!
Он вскочил и бросился к карете. Маргарет метнула в его сообщников огненный шар, и они наконец побежали, оставив Энджела. Самый шустрый уже вскарабкался на козлы, оскальзываясь в крови кучера. Девушка приземлилась около наставника. Энджел, дрожа, приподнялся на локтях, и Маргарет подхватила его, подставила плечо. Редферн оперся на нее, сгреб пыль в горсть, забормотал длинное заклинание и пустил ее по ветру.
По земле зазмеилась пылевая поземка, шлейфом протянулась за каретой, которая стремительно уносилась вдаль. Поземка на глазах превратилась в буран, догнала карету и оторвала от земли. Постромки лопнули, и четверка лошадей, визжа от страха, помчалась прочь, волоча за собой оглобли. Энджел сжал кулак. Буран сдавил карету, раздался хруст, несколько отчаянных воплей, и пыль затянула все целиком. Спустя несколько секунд буран выплюнул бесформенный ком и рассеялся. Энджел тихо выдохнул и тяжело навалился на Маргарет, закрыв глаза.
***
Мисс Шеридан сняла компрессы с век наставника и спросила:
— Можете открыть?
Слипшиеся от слез и полужидкой мази ресницы приподнялись. Девушка промыла его глаза мягким тампоном, смоченным в настое трав, закапала три капли красноватого снадобья и наложила свежие компрессы.
— Спасибо, — сказал Энджел. Он лежал на диване в своем кабинете, куда Маргарет доставила его с помощью безмолвного Хосе — кучера, садовника и единственного слуги на вилле, который уже занялся тремя трупами, пока девушка хлопотала над наставником. Тот сперва напряженно и почти недовольно ерзал, но потом понемногу расслабился. Маргарет подумалось, что раньше Энджел должен был сам о себе печься в таких случаях, а тут — чужая забота, он не привык… Может, тактичнее уйти и оставить его одного?
— Как теперь?
— Получше, — ответил Энджел. — Но станет вовсе отлично, если я положу голову на что-нибудь помягче подушки.
Девушка не сразу сообразила, о чем он, пока Редферн не поймал ее за руку и не притянул к дивану. Маргарет смущенно порозовела, но поторопилась устроиться рядом, поскольку это значило, что она прощена (или что он хотя бы не так сердится). Энджел уложил голову ей на грудь, пока она придерживала компрессы на его глазах, и удовлетворенно вздохнул.
— Маленькая воинственная фурия, — с добродушной усмешкой сказал он и прильнул теплыми губами к руке Маргарет, одарив ее дюжиной весьма нескромных поцелуев. Энджел все еще слабо дрожал, и его движения были не слишком уверенными — сказывалось действие нервнопаралитического зелья.
— Вам нужно обработать остальные травмы.
— Хотите помочь? — он поднял бровь над компрессом, и Маргарет захотелось не помочь, а стукнуть.
— Вы же пострадали…
— Пострадало самолюбие, девушка, не больше. Меня очень давно не били палкой, — помолчав, он зловеще добавил: — Кое-кто дорого заплатит за свое минутное удовольствие.
— Думаете, это сделали ради удовольствия? — скептически спросила мисс Шеридан. — По-моему, вас попросту пытались похитить, как бы дико это не звучало. Кто сейчас похищает взрослых мужчин?
