— После полудня, — сухо ответил Фарлан и откланялся. Бреннон велел дежурному сварить кофе, развернул завтрак и запустил зубы в сочный пирог с беконом и грибами. На всякий случай надо бы проверить это театральное сборище. Толпа народу в замкнутом пространстве — отличная мишень и для вампирок, и для проклятия. От Редферна меж тем не было ни слуху, ни духу. Чем он там вообще занят? Бреннон, конечно, не доверял этому типу ни на грош, но надеялся, что Пегги хотя бы записку пришлет насчет результата их трудов.
«Хотя вот так лихо отыскать целый корабль — это уж чересчур сахарно. Хорошо бы хоть какой след нащупать…»
Лонгсдейл трудился у себя в лаборатории, не покладая рук; Бреннону наконец удалось отбрыкаться от надзора ведьмы, так что теперь он надеялся, что с ее помощью дела у консультанта пойдут вдвое быстрее. У комиссара уже был готов кое-какой план действий, ежели консультанту удастся напасть на след хозяина нежити. Натан догадывался, что Бройд не одобрит планируемое, а потому решил скромно умолчать о них, поставив начальство перед свершившимся фактом.
Комиссара несколько угнетало, что расследование стало практически неофициальным — даже если у них получится изловить и обезвредить хозяина нежити, как они докажут следователям ОРБ, что именно этот тип утопил корабль? Не говоря уже о всем остальном — вампирах, морских змеях, проклятиях… Бреннон смущенно похмыкал в чашку. Вообще-то он хотел собрать украденные Редферном обломки и вернуть куда положено, но это начисто вылетело у него из головы после событий в Блэкуите.
«Вряд ли бы они все равно что-то узнали из этих обломков», — утешился Натан и тут же поймал себя на том, что уже готов забыть об обычном ходе дознания. Например, о том, что красть улики — уголовное преступление.
«Пора с этим завязывать», — решил комиссар и бросил взгляд на часы. До полудня еще три часа; надо успеть к Лонгсдейлу и потом, прихватив Джен — на сборище в театре.
Глава 14
Море было близко — в воздухе пахло солью, и Маргарет озябла от сырого ветра за пару минут, они шли по двору. Она ничего не смогла разглядеть за высоким забором; их перевели из сарая, в котором заперли, в амбар, едва освещенный парой чаш с горящим маслом. Эти светильники на высоких ножках, увитые мазандранскими узорами, выглядели посреди амбара настолько дико, что мисс Шеридан невольно задумалась, все ли у их похитителя в порядке с головой. Энджел тоже внимательно смотрел по сторонам, изучил неясные очертания во тьме и крепче прижал к себе Маргарет.
— Я не дам им ничего с вами сделать, — шепнул он. Девушка слабо вздрогнула.
— Не пугайте меня еще больше!
Гигант-мазандранец захлопнул двери амбара и встал перед ними. Маргарет, прильнув к Энджелу, бегло смотрела остальных присутствующих. Всего их было восемь: мазандранец, рыжий доргернец и шестеро других моряков, в похожих куртках и шляпах. Все, кроме великана, вооружены так, словно собрались ограбить Национальный банк, а на шеях болтались амулеты.
— Против нежити, — прошептала Маргарет, и Энджел кивнул. Наставник лучше видел в темноте, чем обычные люди, хотя хуже кошки, и девушка не рискнула спросить, что же такого угрожающего он там разглядел. Шестеро моряков окружили их, а рыжий доргернец достал из кармана яблоко и принялся грызть, переводя насмешливый взгляд с Энджела на Маргарет и обратно. Один из моряков пробормотал «Ууу, ведьма!», перекрестился и плюнул в сторону мисс Шеридан.
«Я не боюсь! — отчанно подумала девушка, хотя вся похолодела от страха. Она вдруг остро ощутила, что вокруг — восемь враждебно настроенных мужчин, а единственный защитник все еще пошатывается после отравы. — Мне не страшно! Боже, мне же не страшно!»
— Я не позволю им вас тронуть, — чуть слышно сказал Энджел, еще сильнее стиснув ее в объятиях: он тяжело дышал сквозь зубы от ярости. Тонкие ноздри раздувались, брови гневно сошлись над переносицей, глаза потемнели, а все тело напряглось, будто он хотел броситься на них, как хищник — на свору собак.
— Не надо, — выдохнула Марагрет. — Не провоцируйте их!
— Девка дело говорит, — заявил рыжий моряк и щелчком отправил огрызок в темноту. — Я щас тоже скажу, а ты смекай: тебе задаст пару вопросов уважаемый человек, и ты ответишь. Будешь отвечать, пока не велят заткнуться. Усек?
— Кто вы такой? — спросила Маргарет.
— Не разговаривайте с ними, — процедил Энджел.
Моряк со смешком приподнял шляпу:
— Франц Ляйднер, фройлен, — он обвел шляпой остальных: — Нас было побольше до того, как вы положили шестерых наших в Авентине. Не то, что б я тосковал по ублюдкам, но… — он вытащил из кармана кастет, надел на пальцы и хрустнул костяшками. — Будет справедливо, ежели кое-кто ответит за них. Фройлен, так и быть, может расплатиться за двоих, а тебе достанутся остальные.
Доргернцы окружали их со всех сторон, и Маргарет пробрала дрожь. Ее не нравилось, как они на нее смотрели — эти взгляды пугали ее еще сильнее угроз или злобного молчания. Один моряк попытался ухватить ее за юбку. Маргарет вскрикнула, и внезапно из темноты возник мазандранец. Он опустил одну лапищу ей на плечо, другой — сжал руку Ляйднера с кастетом, нагнулся и уставился ему в глаза. Девушка испугалась, что нежданного защитника ударят сзади, но доргернцы боязливо попятились.
— Пусти, урод, — чуть севшим голосом сказал Ляйднер. Гигиант оттолкнул его и застыл рядом с Маргарет и Энджелом, как изваяние. Мисс Шеридан, дрожа, прижалась к наставнику. Он погладил ее по голове. Странно: ей казалось, что великан в подчинении у моряков, но нет — что-то здесь было не так.
Пламя в чашах всколыхнулось, по полу протянуло сквозняком. Где-то хлопнула дверь. Мазандранец повернул голову на звук. В тишине и темноте прошуршали легкие шаги, и в круг света ступил человек в широком темно-вишневом балахоне до пят. Глубокий капюшон покрывал его голову, руки прятались в рукавах, только длинные красные четки покачивались в такт шагам. На ногах у человека были алые туфли с загнутыми носами. Маргарет ошарашенно захлопала ресницами на это диво.
— Позер, — фыркнул наставник, и на физиономии Ляйднера на миг мелькнуло согласие; но он поспешил скрыть его за поклоном.
— Этот шут и есть ваш уважаемый человек? — презрительно осведомился у моряка Энджел. Из-под капюшона донесся смешок.
— Вы весьма неприятный собеседник, герр Редферн, — заметил «уважаемый человек» на довольно чистом иларском. Маргарет вцепилась пальчиками в локоть наставника, как кошка — когтями. Откуда этот тип может такое знать?! Разве он не считал Редферна иларцем? Разве ВСЕ не считали его иларцем?!
— Я всегда весьма неприятно беседую с подонками.
— Врезать? — спросил у капюшона Ляйднер.
— Пока нет. Сперва потолкуем.
Носитель балахона щелкнул пальцами. Из воздуха явился табурет с подушечкой, на который их собеседник и опустился. Полы балахона разошлись, обнаружив под собой свободные белые штаны и край длинного белого кафтана. Это было больше похоже на белье, и Маргарет смущенно порозовела. Человек сложил четки на коленях и отбросил капюшон на спину.
