Осчастливив гида весомыми чаевыми, Бреннон вернулся в Риаду в тяжелом раздумье. Если пироман не врал, то выходило, что он прожил не меньше двухсот тридцати трех лет — и еще сколько-то обычной жизнью до того, как… как его облучило магией портала (прости Господи!) и… и…
«Значит, он не родственник Лонгсдейлу, — думал комиссар, чувствуя, как здравый смысл отчаянно вопиет внутри, — он его предок! Или один из. Значит, двести тридцать лет он изучает таких тварей, создает всякие заклятия, связался с этими консультантами, пытается победить…»
Дальше мысль Бреннона заходила в тупик. Да как Редферну вообще такое в голову-то пришло?! Как один человек может даже думать о том, чтобы победить всех этих существ…
Какими еще свойствами, черт побери, его наделил этот портал?! Ведь Пегги — она по-прежнему рядом с ним, каждый день, и кто знает, что он делает с ней! Может, пьет ее кровь, как вампир! Хотя, получая неведомым образом короткие письма от племянницы, Натан тщетно пытался вычитать между строк, что она несчастна и хочет домой. Увидев на тумбочке поутру первое письмо, комиссар как безумный ринулся к Лонгсдейлу, а консультант уж чего только не делал с бумажкой — но уловить след так и не смог…
Бреннон горько вздохнул. Пегги писала, что здорова, много учится (чему?!), изучает иларский, ездит верхом, у нее все в порядке, привет маме, папе и братьям. Она написала ему уже шесть таких писем, но ни в одном из них даже не упомянула имя этого подонка! Чертов козел уволок к себе невинную девочку и даже не потрудился хотя бы пару слов извинений приписать к ее письмам!
На крышу купе что-то с шумом свалилось; Натан дернулся и очнулся от раздумий.
— Это что? — резко спросил он. Бройд рассеянно взглянул на него поверх пенсне.
— Где?
— На крышу вагона что-то упало.
— Ветка дерева.
— Это что-то тяжелое.
— На такой скорости? Не смешите меня, Бреннон. Ложитесь спать, мы приезжаем в половине шестого утра. Хоть выспитесь.
— А вы?
— У меня в поездах бессонница. Миссис Бройд всегда дает мне с собой какой-то бальзам для успокоения нервов. Мне ни разу не помог. Хотите?
Поезд мчался сквозь ночь так стремительно, что Бреннон уже хотел было согласиться на бальзам — в самом деле, кто удержится на крыше вагона на такой скорости — как вдруг состав вылетел на длинную прогалину среди леса. В яркую лунную ночь тень поезда отчетливо легла на траву, и комиссар увидел несколько других, тонких и гибких теней, скользящих по крыше.
— Вы видели? — Натан встал и подхватил наплечную кобуру с револьверами. Бройд терпеливо вздохнул, отгородился газетой и пробормотал:
— Ну сходите погуляйте, только не палите во все, что шевелится.
Бреннон приник к окну, но поезд снова нырнул в лес, и комиссар ничего не разглядел. Он надел кобуру, вытащил один револьвер и вышел из купе.
В длинном узком коридоре никого не было: немногочисленные пассажиры давно легли спать. Свет мелькал только в купе проводника. Под окнами коридора тянулся поручень, и Натан, держась за него, пошел туда же, куда двигались тени на крыше. Их было три или четыре, и вряд ли это люди. Бреннон проверил, легко ли выходит из ножен подаренный Лонгсдейлом акрам, который он теперь носил на ремне сзади.
Комиссар уже добрался до конца вагона, когда в окне наконец снова мелькнула тень. Он замер, прижавшись к стенке между дверями двух купе. Что-то ударилось о вагон, и сразу же за тем Натан разобрал сквозь стук колес натужный скрежет металла. По вагону протянуло сквозняком.
«Дверь, — осознал Бреннон и похолодел без всякого сквозняка. — Они оторвали дверь!»
Словно в ответ, снаружи что-то загрохотало по насыпи. В вагон плеснуло лунным светом, стуком колес, свистом и ветром. Скрипнула дверь в купе проводника — Натан оглянулся, увидел его щекастую физиономию и медленно вылезающие на лоб глаза. Комиссар круто повернулся и выстрелил в длинную, тонкую, гибкую тварь. Пуля отбросила ее назад, к вырванной с корнем двери — и тут раздался звон выбитого стекла, а проводник завизжал, как поросенок. Бреннон только и успел заметить, как изящные белые руки обвились вокруг груди проводника, чья-то темноволосая голова уткнулась ему в плечо, на серую униформу брызнула кровь — а потом тварь подняла голову, сверкнула на комиссара алыми глазами и прыгнула в окно вместе с несчастным, который верещал не переставая.
— Черт подери! — зарычал Натан и ринулся к окну. Захлопали двери, из остальных купе стали высовываться пассажиры.
— Какого черта происходит?! — крикнул Бройд, тоже высунувшись, точно сова из дупла.
— Полиция! — громко объявил Бреннон. — Всем сохранять спокойствие и вернуться на свои места! Закройте двери купе и заблокируйте их изнутри!
— Что тут творится, ради Бога?! — пронзительно завопила какая-то тощая матрона.
— Задержание преступника, — невозмутимо сказал шеф полиции и захлопнул дверь в купе. — Будьте добры, мэм, вернуться на свое место.
Предоставив начальству очаровывать публику, Бреннон вернулся в конец вагона. Дверь была вырвана с корнем, и комиссар чуть не вылетел навстречу деревьям, когда поезд резко накренился. В зеленой краске вокруг дверного проема тянулись длинные глубокие царапины от когтей. Ухватившись за поручень, Натан быстро высунулся наружу, задрал голову и мигом нырнул обратно. Прижался спиной к стене и смахнул пот.
На крыше несколько темных изящных существ разрывали на куски тело бедолаги проводника.
«А если этим тварям хватит ума отсоединить вагон от состава?»
Натан отступил назад в коридор. Он был пуст, и только Бройд караулил второй вход в вагон.
— Что там?
— Вампировидные, сэр.
— Кто?
— Нежить.
— Так, — помолчав, изрек шеф. — Чем она сейчас занята?
— Они. Кушают проводника. Я видел троих или четверых. Что будем делать, сэр?
Бройд задумался. Натан видел два выхода — увести пассажиров в другие вагоны, а потом вернуться и убить нежить, либо сразу дать бой паскудам. Вопрос заключался только в том, как их прикончить, имея под рукой всего один заговоренный кинжал?
— Сэр, если позволите…
В тамбуре мелькнула узкая тень; поезд вылетел из леса на равнину, вагон залило лунным светом, и в серебряную полосу ступила высокая стройная женщина, с белой кожей, фиалково-винными огромными глазами и гривой смоляных волос. На ней не было ни единой нитки, однако Натан не испытал ни восторга, ни смущения. Он и Бройд заняли позицию спина к спине; шеф полиции щелкнул курком револьвера.
— Давай потанцуем, красавец, — мелодично предложила нежить. На руках и ногах у нее были длинные цепкие когти, вроде тех, что Лонгсдейл нашел в театре. Но Блэкуит же чертовски далеко!
— А если огнем, Натан? — шепнул Бройд.
