– А с чего бы мне с вами церемониться? Я вообще не знаю, кто вы, – сквозь слезы ответила Луна. – Фиччик, отпусти ты его, он такой злой, что можно отравиться.
Зверек, яростно сверкнув глазенками, открыл пасть и выпустил пострадавший палец. Затем с недовольным видом достал из невидимого кармашка кружевной платочек и демонстративно вытер рот.
– А мы не обязаны представляться каждой шпионке, – баюкая укушенный палец, злобно бросил караульный.
– Карнеол, ты тоже полегче, – прикрикнул Гелиодор. – Надо сначала разобраться. Но вопрос в самом деле здравый. Действительно, почему Титаниту не обнаружили раньше, ведь стражники реагируют на любую вспышку силы и тут же отправляются на проверку.
– Потому что мама и папа нашли дом, в котором нас спрятали. На него навели чары, чтобы семья, живущая там, приняла нас, не задавая вопросов. Аниту же сделали моей сестрой, восемнадцатилетней девушкой, чтобы сбить со следа стражников.
– Но это же такое мощное колдовство, как стражники его не учуяли?
– Родители и его прикрыли сверху, другими чарами. В общем, сделали, чтобы не было видно вообще никаких чар, – устало проговорила девочка. – По крайней мере, так мне объяснила Анита.
– Допустим, ты говоришь правду… – начал Гелиодор.
Карнеол протестующе замотал головой.
– Я сказал: допустим, – с нажимом повторил правитель, неодобрительно глянув на караульного. – Что с твоим цветом волос? Если у тебя огненный дар, почему ты не такая, как мы?
– Откуда я знаю! – вздохнула Луна. – А еще, кажется, я могу управлять воздухом.
– Два дара! Ну ты загнула! – присвистнул Карнеол. – Ври, да не завирайся.
– Караульный Карнеол! – вскипел правитель. – Ты мешаешь мне вести допрос! Вон отсюда! И два наряда вне очереди!
– Есть два наряда вне очереди! – с вытянувшимся лицом ответил караульный и, чеканя шаг, покинул комнату.
Пленница с облегчением перевела дыхание. Враждебность Карнеола давила на нее, мешая сосредоточиться. Его бегающие глазки вызывали недоверие, а непонятное утолщение на кончике носа было просто противным. Девочку раздражала и его манера разговаривать: вкрадчиво, растягивая слова, и при этом до ужаса высокомерно. Луна даже порадовалась, когда Фиччик цапнул этого типа за палец. Так ему и надо.
А вот Гелиодора она совсем не боялась. Ведь у этого великана были такие добрые глаза. Что касается Галита, то Луна всегда мечтала иметь дедушку, похожего на него.
Девочка шумно выдохнула и даже немного улыбнулась.
– Может, в твоих словах и есть доля правды, – задумчиво проговорил правитель. – Теперь осталось придумать, как поаккуратнее сказать о тебе Алексу, а особенно Нефи. Учти, если ты наврала и я из-за тебя зря потревожу убитую горем мать, дав ей ложную надежду, тебе не поздоровится! А пока останешься здесь.
Луна поникла, слезы подступили к глазам. С трудом проглотив разочарование, она кивнула. Этот большой человек был прав. Кто она такая для них, чтобы они взяли и сразу поверили ей? Ведь у нее нет никаких доказательств. А рассказав свою историю вслух, Луна сама почувствовала, насколько странно и невероятно все это звучит.
– Накормить, напоить! – отрывисто приказал Гелиодор. – И принесите ей матрас да нормальные подушки с одеялом, а то действительно как в тюрьме. Пока вина не доказана, она может рассчитывать на небольшие поблажки. Завтра с утра выпустите ненадолго во двор, пусть погуляет и воздухом подышит да немного познакомится с нашим миром, раз она говорит, что никогда здесь не была.
С этими словами он вышел из комнаты. Луна как подкошенная упала на кровать, Фиччик сочувственно засуетился вокруг. Девочка казалась такой маленькой и несчастной, что у Галита дрогнуло сердце. Он тихонько подошел к ней и погладил по плечу:
– Ну-ну, дочка, не плачь, не держи на нас зла. Что поделать, мы живем в военное время, приходится быть подозрительными и осторожными.
– Просто я хотела увидеть маму и папу, – всхлипывала девочка. – Я так долго шла, столько всего вынесла и в итоге вместо долгожданной встречи попала в тюрьму. Я вообще всю жизнь думала, что я сирота и, кроме Аниты, у меня никого нет… А когда узнала, что родители живы, это было такое счастье… но все как будто против меня…
– Если тебя это хоть немного утешит, я тебе верю! – сказал Галит. – Да и правитель, кажется, тоже. Но ему по рангу положено во всем сомневаться и все перепроверять. Он обязательно примет справедливое решение о твоей судьбе. Не обижайся на него, ему сейчас тоже нелегко. Прийти к матери, потерявшей ребенка, и сказать, что тот, вопреки всему, жив… А это потом, допустим, окажется ложью…
– Но мама-то знает, что я жива, – вскричала девочка.
– Может, и знает, а может, и нет. Ведь у нас, кроме твоих слов, нет никаких доказательств.
– А Фиччик?! – неожиданно сообразила Луна. – Фиччик тринадцать лет сидел в амулете, только сегодня ему удалось выбраться, когда я попала в Драгомир. А иначе он был бы со мной с рождения!
– Да-да! – вскинулся хранитель. – Я могу все подтвердить!
– А вот этот номер, увы, не пройдет, – с сожалением покачал головой Галит. – Хранители всегда бесконечно преданы и говорят только то, что выгодно их подопечным. Поэтому их слова не считаются доказательством. Заметила, твоего хранителя сегодня даже не спрашивали? Но ты не переживай, правитель непременно докопается до истины.
– А чей он правитель? – спросила девочка.
– Нашего петрамиума, Гарнетуса. Мне казалось, это и без слов очевидно, – Галит провел пятерней по своим волосам, которые вспыхивали всеми оттенками пламени.
– А разве жители петрамиумов и внешне отличаются друг от друга? – удивилась Луна. – Анита говорила только, что силы у вас разные.
– У каждого петрамиума свои особенные черты. Как увидишь человека, сразу понятно, откуда он. На первый взгляд кажется, будто мы внутри своего петрамиума все похожи. Но и это не так. Обладая общими чертами, мы отличаемся друг от друга.
– А как? – полюбопытствовала девочка.
– Знаешь, из меня рассказчик еще тот. Вот утром пойдем во двор, раз господин Гелиодор разрешил, и я попробую объяснить, как сумею. А сейчас ужинай и отдыхай, ты ж совсем без сил. Я тоже пойду, доставила ты нам хлопот сегодня.
Галит подошел к двери и крикнул часовым:
– Откройте! И принесите девочке ужин. И хранителя накормите, а то он от голода уже на чужие пальцы кидается! Не переживай, – обернулся он к Луне. – Завтра все выяснится.
Галит вышел, а Луна растянулась на кровати и стала смотреть на одинокую звезду, заглядывавшую в небольшое окошко под самым потолком. На лице девочки больше не было отчаяния. Слова доброго старика приободрили ее.
Пленнице принесли матрас, подушки и теплое одеяло, а также незатейливый ужин – макароны и тушеное мясо в подливе. Еще на подносе лежало немного свежих фруктов и сладостей. Наверняка Галит распорядился, чтобы поднять ей настроение.
