Устав караулить у двери, она вышла в сад, чтобы хоть немного отвлечься.
Дворцовый сад был прекрасен. Луна опять вспомнила тетушку Мари. При всей своей склочности та всей душой любила цветы и ухаживала за ними, как любящая мать. Она читала много специальной литературы, изучала климат и почву, то есть подходила к садоводству весьма серьезно и ответственно. Благодаря ей Луна с раннего детства полюбила природу. Ведь хотя тетушка и не любила девочку, она никогда не прогоняла ее, когда работала в саду, а маленькая Луна крутилась возле.
И вот теперь Луна задумчиво шла по саду и, невольно подражая тетушке, здоровалась с каждым растением и вслух восхищалась его красотой.
Неугомонный Фиччик носился между деревьями, гоняясь то за бабочками, то за стрекозами. Разумеется, он их не ел! Разве может уважающий себя Лунфичилиус бесстрашный есть каких-то букашек? Просто ему было очень скучно, и он развлекался как мог. То соревновался с пучеглазыми стрекозами в умении зависать неподвижно и тихо звенеть, тараща глаза. То пытался превзойти бабочек в их способности изящно порхать с цветка на цветок.
Луна, наблюдавшая за этим, в соревновании со стрекозами не задумываясь отдала победу хранителю. Так сильно таращить глаза, как он, не могла ни одна стрекоза. А вот бабочки победили. Фиччику с его надувшимся после сытного обеда пузом было сложно изящно махать крылышками и при этом аристократически отставлять ножку. Он скорее походил на слона, который пытался переползти с цветка на цветок.
Так миновал день. Старейшины явились на ужин и объявили, что у них почти все готово и испытания для девочки начнутся завтра. Больше они не сказали ни слова, как ни пытались правители их разговорить.
«Завтра так завтра, – вздохнула Луна и поплелась в свою комнату. – И почему все самое интересное всегда откладывается на завтра?»
8
Промучившись всю ночь, девочка наспех позавтракала и уже была готова к встрече со старейшинами.
Все собрались в зале. Луна озиралась с опаской, ей было и любопытно, и страшно.
– Не бойся, девочка, мы рядом, – подмигнул Гелиодор.
Старейшины неспешно расселись по своим местам. Слово взял Ларимар
[35], старейший житель Сафайрина. Как все сафайринцы, он говорил очень быстро, будто горный ручей бежал по холмам. Учитывая, что все старейшины обожают долгие беседы, выбор Ларимара в качестве оратора казался самым удачным решением.
Это был высокий крепкий мужчина, про которого хотелось сказать, что он «в самом расцвете сил». На самом же деле Ларимару уже перевалило за сто шестьдесят пять лет. Он почти всю жизнь провел в море и, казалось, пропитался солнечными лучами и соленой водой до самых костей. Обветренное бронзовое лицо бороздили глубокие морщины, которые становились еще глубже, когда Ларимар улыбался. Темно-синие волосы с выцветшими на солнце золотистыми прядями вились до плеч, придавая ему сходство с древним викингом. Ларимар до сих пор активно участвовал в делах своего петрамиума и всего Драгомира, и многие приходили к нему за помощью.
Ларимар встал и откашлялся.
– Ни нам, ни науке неизвестны случаи, чтобы человек обладал более чем двумя дарами. Ну, за исключением Жадеиды, – поправился он. – Но про нее-то мы все знаем, каким путем она получила свои так называемые дары.
Все присутствующие в зале поежились.
– Итак, мы решили провести для девочки испытания, – продолжал Ларимар. – Отдали слугам соответствующие распоряжения. Если вы готовы, можем начинать.
Все посмотрели на Луну, которая сидела в центре стола и боялась даже дышать.
– А это не страшно? – спросила она.
– Конечно нет, – ответила за всех Турмалина. – После долгих споров мы выбрали самые простые. И, в конце концов, мы же рядом.
– Хорошо, я готова, – произнесла Луна.
Она очень боялась. Неприятные мурашки пробегали вдоль позвоночника к голове и, казалось, даже немного шевелили волосы на затылке. Но в глубине души ей самой было любопытно наконец узнать, кто она такая. Поэтому Луне не терпелось поскорее приступить к испытаниям.
– Начнем с самого простого, – сказал Андалузит. – С огня. Как мы поняли, у тебя уже дважды получилось его вызывать.
Гелиодор немедленно вызвался помочь.
– Ничего не бойся, если случайно что-нибудь подожжешь, мы начеку! – пробасил он.
– Да. Сосредоточься только на задании, – проговорил Андалузит. – Это самое легкое задание из тех, что мы даем нашим ученикам. Перед тобой свеча, прикажи ей загореться.
Девочка, чувствуя себя ужасно глупо, встала напротив свечи.
– И что я должна сделать? – спросила она. – Просто сказать: «Гори»?
– Нет! Ты должна представить огонь внутри себя, должна сама стать огнем, а затем силой мысли передать его частичку на фитиль свечи.
– Ладно, попробую, – сказала Луна.
Она сосредоточилась и представила себя огнем, который пляшет внутри камина.
«Эй, кто-нибудь, подбросьте дровишек! Стоп, не время шутить. Все ждут. Ладно, я огонь, огонь… Я могу силой мысли поджечь что угодно… Главное – сильно захотеть, а я хочу. Я приказываю свече загореться».
Луна наморщила лоб от напряжения.
– Гори! – уже вслух с силой сказала она и ткнула пальцем в свечу.
Свеча и не подумала загореться.
– Бесполезно, ничего не получается, – вздохнула девочка.
– Луна, смотри, – позвал ее огненный правитель и показал рукой наверх.
Девочка подняла голову и разинула рот. В каждой люстре ярким огнем пылали свечи. Свечи горели и в напольных канделябрах, и в миниатюрных подсвечниках, расставленных на мебели. Свеча в руках Андалузита тоже медленно занялась маленьким огоньком.
– Это что? – недоуменно спросила Луна.
– Вот спички-свечки! Это ты их зажгла, разрази огонь мою бороду! – восхищенно сказал Гелиодор. – Даже у меня так не всегда получается!
– А вы мне не помогали? – с сомнением спросила девочка, глядя на обоих представителей Гарнетуса.
– Что ты, что ты! – оба замахали на нее руками, а Гелиодор добавил: – Да чтоб нам огня до конца жизни не видать!
– Что же, – торжественно произнес Андалузит. – Теперь мы без сомнения убедились, что ты, девочка, обладаешь огненным даром. Пока ты не умеешь им управлять. Но я абсолютно уверен, что твой дар очень силен и после обучения ты станешь весьма сильной огненной чародейкой.
– Вот повезло! – восхищенно присвистнул Фиччик. – Теперь я знаю, что, куда бы нас ни забросила судьба, мне всегда будет сухо, тепло и сытно!
В зале заулыбались.
– Кто о чем, а Фиччик о еде!
