– Очень похоже на то, как все устроено по ту сторону земли. Я хоть и не интересовалась особо, но знаю, что там есть министры, тоже отвечающие за определенные вопросы.
– Ну а что удивительного? Жизнь-то везде одинаковая, и нужно, чтобы кто-то поддерживал порядок, – философски изрек Гелиодор. – Так вот, заседания викариума, разбор споров, выслушивание жалоб – все происходит в этом дворце. Здесь центр жизни каждого петрамиума.
Луна рассматривала дворец Смарагдиуса. Из-за многочисленных растений, обвивающих его стены, создавалось впечатление, что он растет прямо из земли. Сходство с гигантским деревом усиливала крыша. Она выглядела как огромное гнездо аиста, украшенное цветами. Из крыши во все стороны торчали ветки, словно крона дерева тянулась к солнцу. Дополняли картину многочисленные высокие башни с такими же необычными кровлями.
Зайдя внутрь, они попали в большое фойе, где их уже ждали Цитрина и высокий мужчина с ясными зелеными глазами и изумрудными волосами. По его лицу вился невероятной красоты плющ с темно-синими цветами, похожими на ирисы.
– Мой сын Морион
[45], – с гордостью представил его Сардер. – По совместительству мой судебный викариум, самый честный и справедливый.
– Будучи самым честным и справедливым, как отрекомендовал меня отец, считаю честным и справедливым заметить, что иногда я все же лгал. Например, когда таскал конфеты из закрытого шкафа и совершенно несправедливо сваливал все на своего хранителя, – засмеялся Морион.
Потом он обернулся к Луне и протянул ей руку.
– Очень рад с тобой познакомиться, Луна. Наслышан о тебе.
«Ах вот он какой, бывший муж Жадеиды», – подумала девочка, потихоньку разглядывая его.
Морион производил впечатление такого мягкого и порядочного человека, что просто невозможно было представить его мужем ведьмы. Он пытливо и внимательно разглядывал гостей. Когда Морион улыбался, вокруг глаз у него собирались мелкие морщинки, отчего он казался еще добрее.
«Как же его угораздило так вляпаться?!» – недоумевала девочка.
– Ну что же, пройдемте, – нетерпеливо сказала Цитрина. – Мне весьма любопытно, зачем я вам вдруг понадобилась.
Все направились к дверям парадной залы. На пороге Гелиодор неожиданно остановил Мориона и Луну, которые тоже собирались войти.
– Извини, друг, – смущенно сказал он Мориону. – Ты же знаешь, на заседании Стеллиума могут присутствовать только правители и старейшины. Вот такие спички-свечки.
– Луна, и ты прости, – Гелиодор повернулся к девочке. – Это не потому, что мы вам не доверяем. Меры безопасности. На случай, если кто-то из вас попадет в плен. Чтобы ведьма не смогла покопаться в вашей памяти. Мы-то сможем ей противостоять. А вам не хватит силы.
И с этими словами он решительно закрыл тяжелые двери.
– Ну что, – улыбнулся Морион. – Мы остались не у дел, пойдем во двор, я тебе покажу наши чудеса.
Девочка шла и возмущалась про себя:
«Вообще-то это была моя идея! Несправедливо!»
– А зачем им понадобилась Цитрина? – неожиданно спросил Морион. – Обычно они приглашают на совет сразу всех старейшин, а тут только ее. Удивительно.
Луна уже открыла рот, чтобы пожаловаться. Но вовремя остановилась. Она вспомнила слова отца, что в военное время нужно следить за тем, что и кому говоришь.
– Не знаю. Вы же видите, они ничего не говорят. Просто выгнали, как маленькую, и все! – ей почти не пришлось играть, чтобы изобразить обиду.
– Да ладно, – улыбнулся Морион. – Я вон какой большой, а меня тоже выгнали. Хотя сам виноват. Я же правила знаю. Собирался просто встретить вас. Но заговорился, автоматически двинулся в зал вместе со всеми… Ну, идем в сад.
– Сентария! – радостно вскричала Луна, увидев свою недавнюю знакомую, которая в перчатках по самые локти сосредоточенно вытаскивала из земли сорняк размером с толстого удава.
– Луна! – обрадовалась та и, бросив сорняк, на ходу скинула перчатки и подбежала к ней. – Как ты тут оказалась? Ой! Приветствую вас, господин Морион, – церемонно присела она. – Извините, я вас не сразу увидела.
– Ничего страшного, – отмахнулся Морион и обернулся к Луне: – Раз у тебя здесь подружка, я пойду по своим делам. Сентария познакомит тебя с нашими обитателями, уж она знает здесь все вдоль и поперек. Заседания Совета, как правило, длятся несколько часов, так что до обеда у вас полно времени, гуляйте.
И Морион быстро пошел обратно во дворец.
Луна проводила взглядом его напряженную фигуру.
«Интересно, куда он так торопится», – подумала она, но тут же обо всем забыла, ведь рядом была Сентария.
– Как я рада, что встретила тебя!
– А я-то как рада! Этот сорняк отнял у меня все силы, – Сентария пнула толстый стебель. – Так что я очень рада отдохнуть, а еще больше рада поболтать. Ну, идем. Не терпится все тебе показать.
Они неторопливо пошли по широкой аллее.
Дремавший Фиччик вылез из сумки Луны и, зевая во весь рот, уселся ей на плечо.
– О, привет, – поздоровался он. – А где Серафим?
– Здесь, я здесь, – закряхтел тот, тоже выползая из рюкзачка.
– Отлично, теперь и мне есть с кем поболтать, – обрадовался Фиччик.
Хранители, взлетев над девочками, погрузились в приятную беседу.
– Наш сад совершенно уникален, – голосом экскурсовода начала Сентария. – Наряду с простыми растениями здесь собрано все самое необычное, что удалось вывести нашим селекционерам. Ты такого точно нигде не видела.
– Я и ваши обычные-то не видела, – пробормотала Луна себе под нос.
Она остановилась, чтобы разглядеть звонариум бархатновидный, выглядевший как земной колокольчик, только будто вывернутый наружу. Его тычинки украшали основание, а из колпачка рос стебель.
– Как странно! Я знаю, как он называется и даже для чего используется, хотя впервые его вижу, – поделилась она с Сентарией.
– Привыкнешь, я тоже поначалу была в шоке, когда у меня в голове стала всплывать вся эта информация, – ответила та. – И вообще, то ли еще будет! Ладно, хватит приседать у каждого цветка, – потянула она подругу.
– Куда ты меня тащишь? Подожди, дай посмотреть, – Луна со смехом пыталась отбиться от настойчивой Сентарии.
– Нет-нет, пойдем сначала туда. Потом посмотришь остальное, здесь ты все цветы знаешь, хоть и никогда не видела их. А там только опытные образцы, их ты точно не знаешь.
– Вот именно! Что ты тут копаешься, давай скорее, – вмешался подлетевший Фиччик.
Он так лучился загадочностью, что Луне стало любопытно.
– Хорошо, идем, – согласилась она, поняв, что подруга и хранитель от нее не отстанут, и с сожалением отошла от ядовито-красных одуванчиков с драгоценными каплями на каждом лепестке.
