– Сейчас, сейчас. Я помогу, потерпи еще чуть-чуть, – с этими словами он распутал сети, помогая себе изогнутым ножом с ярким драгоценным камнем на рукоятке.
Девочка дрожала как осиновый лист, зубы выбивали дробь, она не могла произнести ни слова.
Разрезав сети, юноша крепко взял ее за руку и потащил к выходу, прихватив фонарь. Девочка даже не стала оглядываться, чтобы не видеть в свете огня тех, с кем ей пришлось провести эту длинную ночь.
За дверью юноша остановился и сунул Луне фонарь:
– Подержи, надо тут прибраться немного.
Девочка вытянула руку, но не смогла разжать пальцы, которые судорожно сжимала всю ночь.
– Понятно, – сказал он и, прислонив ее к стене, поставил фонарь на пол.
Затем юноша стал затаскивать стражников, лежавших на полу, в камеру, из которой только что освободил Луну.
– Ты убил их? – дрожащим голосом спросила она.
– Нет, усыпил. Подмешал в вино отвар сонной травы. Они уже два часа спят и еще столько же будут в отключке. За это время нам надо выбраться. Я и так потерял много времени, пока искал ключ. У этих, – он показал на тела стражников, – его, к сожалению, не оказалось. Так что поспешим.
Он запер дверь и, взяв фонарь, потащил девочку к лестнице.
– Кто ты? – тихо спросила Луна, едва поспевавшая за своим спасителем, который ловко перепрыгивал сразу через две ступеньки.
– Меня зовут Эгирин
[46], и я твой друг. Так что не бойся. А пока помолчи, нас могут услышать, – шепотом ответил он.
Девочка послушно замолчала и сосредоточилась на полуразвалившихся ступенях подземелья, на которых можно было легко переломать ноги.
Когда они выбрались на улицу, Эгирин оставил фонарь у двери и жестом велел Луне пригнуться. Передвигаясь короткими перебежками и прячась за дырявым забором, они стали уходить прочь от дворца. Вокруг плавали клочья тумана, что было как нельзя более кстати для беглецов.
Вдруг Луна резко остановилась и замерла. Ей показалось, что из серой дымки на нее хищно уставилось какое-то существо. Раздалось утробное рычание. Эгирин схватил девочку за руку и жестом приказал молчать. Она послушно затаила дыхание. Тут туман рассеялся, и Луна с неимоверным облегчением увидела, что это не злобный зверь, а всего лишь целовальник гостеприимный. Только черный, как и все вокруг.
– Тьфу ты, – выдохнула она. – Напугал, зараза такая.
Луна хотела шагнуть к цветку, но Эгирин удержал ее, напряженно озираясь.
– Ты чего? – удивилась девочка. – Это же целовальник из Смарагдиуса. Он абсолютно безобидный, обожает целоваться и затаскивать к себе в гости. Я внутри одного уже побывала, – похвасталась она и вновь попыталась подойти к растению.
– Замри, – прошипел Эгирин. – У этого внутри ты вряд ли захочешь оказаться.
Луна с ужасом увидела, как растение стремительным броском схватило крысу, которая неосторожно замешкалась рядом, обнюхивая черствую корку хлеба, валявшуюся в грязи. Заурчав, с громким чавканьем растение сожрало ее. Сквозь тонкую оболочку было хорошо видно, как несчастный грызун бьется в последних судорогах. Через мгновение цветок, сыто рыгнув, выплюнул кучку костей и клочья шерсти.
– Какой ужас, – прошептала пораженная девочка. – Не только звери, но и растения здесь озлобились.
– Пойдем скорее, пока оно наелось, – быстро сказал Эгирин и потащил Луну дальше.
Вскоре они добежали до какого-то оврага. Юноша остановился.
– Нужно опять спуститься под землю, – пробормотал он, с тревогой взглянув на белое лицо девочки. – Там очень темно, а фонарь я оставил у дворца, чтобы не тащить его с собой. Но я буду рядом, ничего не бойся. Просто по-другому мы до купола не доберемся, нас быстро поймают.
Девочка слабо кивнула.
Держась за руки, они начали спускаться по скользкой глине в овраг. Луна несколько раз чуть не упала, но Эгирин неизменно оказывался рядом и подхватывал ее. Спустившись на дно оврага, девочка совсем выбилась из сил и тяжело дышала, вытирая со лба пот.
– Ты еле стоишь, – озабоченно сказал Эгирин. – Давай присядем на пару минут, немного отдохнешь.
– Нет, я могу идти, – заупрямилась девочка.
– Не спорь, под землей идти еще труднее. Так что присядь, отдохни пару минут.
Девочка упала прямо на землю, уже совсем не заботясь о том, как выглядит. Каждая клеточка тела молила об отдыхе. Луна совершенно выбилась из сил, осунулась, побледнела, а под глазами залегли глубокие тени.
Эгирин вытащил из рюкзака бутылку с водой и протянул Луне. Девочка, с трудом присев, стала жадно пить, проливая часть воды на землю. Немного придя в себя, она принялась разглядывать своего спасителя.
Высокий, волосы подстрижены коротко. Почти черные, но с каким-то отливом. В сером сумраке Луна никак не могла определить, с каким. То ли синим, то ли зеленым. Значит, юноша мог обладать как водным, так и земным даром. Девочка хотела посмотреть, есть ли у него орнамент, как у жителей Смарагдиуса, но он сидел к ней боком, и она могла видеть только профиль и левую половину лица.
– Эгирин, – тихо окликнула она в надежде, что он повернется.
Тот глухо отозвался, по-прежнему глядя прямо перед собой.
– Кто ты? И как сюда попал?
– Я не могу тебе этого рассказать, Луна.
– А откуда ты знаешь меня?
– Давай ты не будешь задавать вопросы, а дашь мне возможность тебя спасти. Нам надо идти, пока стражники не подняли тревогу.
– Хорошо, идем, – покорно согласилась девочка и кое-как поднялась.
Эгирин уже шагал по дну оврага. Девочка бросилась догонять его. Когда они добрались до противоположной стороны, Эгирин с усилием отодвинул большой валун, лежавший у отвесной стены оврага. За ним открылся лаз, вырытый в земле.
– Сюда, – сказал юноша и посторонился, пропуская девочку вперед.
Они забрались внутрь, и Эгирин, кряхтя от напряжения, втащил камень обратно. Сразу же наступила кромешная тьма.
– Я сам вырыл этот тоннель. Даже не тоннель, а небольшой лабиринт. Чтобы было не так скучно, – сказал юноша.
– Лабиринт? – испуганно переспросила Луна.
– Не бойся, мне здесь знаком каждый уголок. В лабиринте есть путь, который выведет нас прямо к куполу. Так совпало, что один из выходов оказался на границе. Давай руку, можешь закрыть глаза. Все равно ничего не видно.
– Ладно, – слабым голоском пропищала девочка.
Ей было невероятно страшно. Воображение рисовало тысячи неведомых опасностей, поджидающих в этой непроглядной тьме. Судорожно вцепившись в руку Эгирина, девочка брела за ним, панически боясь потеряться. Если она останется одна, она тут же заблудится в этих бесконечных поворотах и тупиках.
