— Так это вам я обязан столь милому лживому слуху, донесшемуся через уста этой девушки до меня? — Голос его был непередаваемо спокоен, что невольно напомнило Леду случай с богиней.
— Ну почему же сразу лживому? — не поняв угрозы, стал выкручиваться Сарграр.
Александр моргнул. Опустил руку к поясу, где, как теперь знал Лед, всегда находились кинжалы, ножи.
— Александр, — напряженно вспоминая хоть какое-нибудь заклинание, вмешался Ледоник. Его брат не отреагировал. — Ил! — окрикнул он.
Бывший вор вздрогнул, отдернул руку, глаза его неестественно расширились. С минуту он, словно не понимая, оглядывался. Затем встряхнул головой, приходя в себя. И вернулся к прежней теме.
— И что же дало вам повод так думать? — мягко поинтересовался он у герцога.
Тот расслабился.
— Не подумайте, принц, я вас не осуждаю. Каждый имеет право на… гм… на собственные взгляды.
— Вы так смелы, что беретесь рассуждать о моих взглядах? Нет, я думаю, дело в жизненном правиле: ведь каждый судит по себе? Вы, наверное, тоже стали жертвой столь ошибочной жизненной позиции? Смею вас уверить, что мои взгляды не схожи с вашими, и мне, вопреки вашему мнению, нравятся девушки.
Во время этого монолога Сарграр медленно бледнел. Лед же, наоборот, зверел, въезжая в ситуацию.
— Да… да как вы смеете! Поединок! Я так этого не оставлю! Да я… — наконец очухался собеседник Ила.
— Ваше счастье, герцог, что вы успели вызвать моего брата на поединок, прежде чем осыпались пеплом! — вмешался Лед. В глазах его медленно разгоралась тьма, а в руках расцветала Черная Молния. — И, как свидетель вызова и как принц, я сам назначу время, место и оружие. Впредь прошу вас не забываться. И еще один дружеский совет: не попадайтесь мне на глаза, хотя бы до поединка, если хотите жить!
— Лед! — поспешил одернуть брата Ил, так как тот уже всерьез вознамерился подпалить герцога молнией.
Лед опомнился. Сарграр отдышался. Перевел взгляд на Александра. Тот мило улыбнулся.
— Вызов принят, — выдал он и поспешил удалиться.
— Какой мужчина… — влюбленно прошептала фрейлина.
Ну хоть какой-то толк от этой ситуации, решил Лед. Наконец-то эти маньячки от него отстанут.
А вот Александру не поздоровится…
— Ну хочешь, я волосы перекрашу в темный цвет и вместо тебя выйду, а? — вот уже полчаса уговаривал меня Лед.
— Иди к демонам. — Я меланхолично грыз яблоко, сидя на крыше императорского дворца. Искать меня здесь фрейлины еще не догадались.
— Или давай по-тихому его раньше… того.
— Ммм…
— Что, совсем не умеешь сражаться? — растерянно непонимающий тон.
— Если только на ножах или с луком.
— Нельзя. Правила.
— Ну какого демона я согласился? — отчаянный вопль зимнему небу.
— Может, пойдем внутрь? Холодновато тут, — поежился мой братец.
Я скосил на него взгляд. Да уж, ему-то холодновато. В одной тонкой рубашке и штанах сидит!
— На себя глянь! — фыркнул белобрысый. Я глянул: точно такой. — А я придумал! Я назначил этот поединок через две недели. Я, конечно, понимаю, герцог вообще хороший боец, но я с ним тренировался, и все его слабые стороны мне известны.
— Ты на что намекаешь?
— Только на одно: я буду тебя тренировать все эти две недели!
— Не получится. Шэм уже пробовал.
— Я и Шэм — разные люди! — хитро прищурился Лед, а я начал подозревать…
И не зря.
…Вылезти в окно.
Пройтись по карнизу налево-о-о.
Спрыгнуть на нижний балкон.
Пересечь пустующую комнату.
Свернуть в боковой коридор.
Войти в потайной ход.
Подняться наверх.
Снова окно.
Карниз направо.
Балкон сверху.
Вот!
Я удовлетворенно осмотрел площадку на самом верху одной из башен императорского дворца. Как я и подозревал, нашел ее только я. Скинув одеяло, постелил его прямо на полу и улегся сверху, уставившись в голубое-голубое небо, словно улыбающееся мне лучами солнца.
До поединка, как и до бала в честь меня любимого, осталась ровно неделя. Что я делал последние семь дней? Убегал, скрывался, прятался. От кого? От Леда, изверга треклятого! Мне хватило двух дней, чтобы понять: к демонам поединок! Уж лучше меня угробит этот Сарграр, чем я окочурюсь от неимоверных нагрузок, которые мне, без зазрения совести, стал наваливать любимый братец. Все дело в том, что каждый раз это белобрысое нечто неизменно меня находило. Но время близилось к глубокой ночи, и он милостиво откладывал «до завтра»… А завтра все повторялось. Как сейчас.
А на вершине башни я скрывался!
И тихо пялился на голубое небо!
И, в ус не дуя, мило расслаблялся!
Хотя вообще-то мне нельзя, вот демон! —
от невыразимой тоски внезапно взвыл я.
Ворон, доселе внимательно оглядывающий дворец сверху, каркнул и камнем рухнул на землю. Вот так-то. Нечего тут ему делать. А то знаю я: летает, летает, а потом — бац! — вылезает невесть как прознавший о моем местонахождении некромант. Я достал яблоко и откусил, пожевал… Что-то у меня в последнее время к яблокам страсть неописуемая. Даже страшно становится: сегодня, например, это уже двадцать первое (а сейчас полдень). Может, девушку завести? Я представил девушку, которая мне понравится, и вздрогнул. Вот только представьте: рыжая коса до… гм… пояса. Моего роста. Серые хищные раскосые глаза, с насмешкой взирающие на жизнь. Кожа смуглая от загара, губы кривятся в ехидной усмешке. Гибкая, как тростинка. Опасная, как клинок.
Воровка. Обязательно. Или — авантюристка.
И ни в коем случае не эльфийка!
Жаль, что таких не бывает. Не спрашивайте, откуда знаю. Знаю — и все.
Внизу раздался шум. Заинтересовавшись, я свесился через край площадки. О-о-о! Люблю высоту! Так, а это что? Очередной гость, прибывший с помпой на бал? Присмотревшись, я чуть не свалился.
К центральному входу во дворец приближался во всей своей красе Повелитель вампиров. Вот только не надо спрашивать, как я узнал, что это он.
Лед с любовью смотрел на Анжелику.
— Лик… а Лик!
— Не мешай! — Вампирша увлеченно ползала в комнате принца по полу, усеянному ворохом конспектов.
Ее манией была учеба. Никто из преподавателей Академии не мог обвинить Лику в пренебрежительном отношении к занятиям. Но как подозревал Лед, у вампирессы были свои причины, чтобы так учиться.
