– Да, – говорит Кики. – Тогда все удаляется. Только…
– Только что?
– Только не в реальности, конечно, – говорит Кики. – Что удаляется на самом деле?
– Ты думаешь, что данные сохраняются?
Кики кивает:
– Должно быть, так! Просто представь себе, что ты достиг уровня 60, и ты сделал что-то недостойное и хочешь, чтобы все об этом забыли. Простой пример: ты был в борделе, там напился и каким-то образом повелся на идею, что было бы здорово, в этом контексте БДСМ (безграничное доверие, сострадание и милосердие) сделать селфи с тобой и женским персоналом заведения. Но на следующее утро ты думаешь: гм, возможно, это была не самая хорошая идея, в конце концов, ты ведь уполномоченный по вопросам равноправия полов собственной фирмы. И тогда ты говоришь системе: должно быть забыто все, что связано с твоим визитом в бордель. Пока все хорошо.
Кики смотрит на Старика.
– Я слушаю, – говорит он.
– Но, возможно, женский персонал борделя тоже сделал пару снимков. И через несколько недель они загрузят их в Сеть ради хохмы или в рекламных целях.
– Если бы система действительно удалила данные, эти фотографии остались бы в Сети.
– Да, – говорит Кики. – Но они этого не делают. Фотографии, едва их загрузят, вновь исчезнут из Сети. И это происходит только в том случае, если…
– …система вспомнит о том, что это следует забыть.
– Верно.
– О! Мне это нравится! – восклицает Старик. – Чтобы забыть то, что следует забыть, система не должна забыть то, что она должна забыть! Это была фраза, в которой очень часто встречается слово «забыть».
– И, следовательно, где-то есть сервер забытого.
– Гм. Нечто напоминающее коллективное подсознание… Фрейду это понравилось бы.
– И я хочу туда войти.
– Ты все еще ищешь своих родителей?
– Как ты знаешь, про меня ничего нет в сетях. Никаких заявлений о розыске пропавшего без вести лица. Никаких сообщений об исчезнувшем ребенке, – говорит Кики. – Но ты знаешь, что я еще не могу найти? Мои запросы на поиск!
– Они были удалены!
Глаза Старика загораются.
Кики спокойно кивает.
С громким треском окно разлетается на тысячи осколков. И посередине комнаты приземляется красный, почти безликий робот. Новый циклоп.
– Замена аватара? – вздыхает Кики. – Это несправедливо.
– Мы снова встретились, – говорит Кукловод.
– Мы знакомы? – спрашивает удивленно Старик.
– Я имел в виду не вас, а Кики Неизвестную.
– Вот как, – говорит Старик. – Мне интересно. У вас очень импозантный внешний вид. Я бы вас наверняка вспомнил.
– Я – циклоп, – представляется аватар, – слуга Кукловода…
Старик смеется.
– Что здесь смешного?
– Я – циклоп, – передразнивает Старик аватара, – слуга Кукловода, и я вырвался из своей детсадовской группы…
– Замолчи! – кричит циклоп и выпускает из своей правой руки мини-ракету. Она пролетает между Кики и Стариком и взрывается у стены, из-за чего стена перестает быть стеной, и продолжает свое существование в качестве отверстия.
Прежде чем улеглась пыль, Старик быстрее, чем можно было ожидать, нажимает кнопку, и бронированное стекло опускается. Кики поднимается на ноги. Циклоп смотрит на нее через стекло.
– Ты завела себе новых друзей, детка, – говорит Старик.
– Кажется, да.
Циклоп замахивается и со всей силы ударяет по стеклу. Стекло выдерживает, но после второго удара на нем образуются небольшие трещины. Кики берет Старика за руку и тянет его через отверстие в стене. Они бегут вниз по коридору в направлении лестницы. По громкому дребезжанию они догадываются, что бронированное стекло перестало быть для циклопа серьезным препятствием.
ПОСМОТРИ-КА НА BILLY & SHILON BLUE! ОНИ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ДО СИХ ПОР ЖИВУТ КАК ЛЮДИ ИЗ КАБЕЛЬНОГО ВЕКА!
Однажды в жизни каждого ребенка наступает момент, когда восхищение собственными родителями уступает место новому чувству, которое можно назвать одним словом: неловкость. Спустя несколько лет это чувство смягчается снисходительной улыбкой, за которой следует вздох. Но Петер еще до этого не дошел.
Тем не менее он решил опять навестить своих родителей. И не потому, что в последнее время RateMe дает за это бонусные баллы. Это не имеет никакого значения. Вовсе никакого. Абсолютно никакого. Петеру безразлично, что от уровня 19 его отделяют только несколько пунктов. Совершенно безразлично. Абсолютно безразлично. Но уровень 19 – это, конечно, кое-что. Уровня 19 достигает не каждый. Кстати, начисление бонусных баллов за посещение родителей ответственные лица скопировали в Кван1. И, как обычно, не совсем ясно, кто именно является этими ответственными лицами. Во многих комментариях RateMe приходилось отвечать на вопрос, не обесценивается ли ощутимо посещение собственных родителей, если это делается не из любви, а для получения бонусных баллов, но на стороне RateMe, как это часто бывает, была статистика. Для большинства родителей, совершенно очевидно, не играет никакой роли, по какой именно причине заглядывают к ним их дети, они просто хотят, чтобы те их навещали.
Родители Петера живут в относительно дешевом окраинном районе Города Качества. Когда он подходит к их компактному штабелируемому, но не сложенному в штабель дому, практически одновременно с ним прибывает дрон из компании FooDrones. Наверняка его мать приурочила заказ ко времени прихода Петера.
– У меня посылка для Shilon Blue – экопереработка и Billy – упаковка мебели, – сообщает до абсурда добродушный дрон.
– Ты можешь отдать их мне. Я их сын.
– Я знаю!
– Конечно.
Петер берет коробки.
– Наслаждайтесь! – говорит дрон и улетает. Он не просит у Петера ни баллов, ни звезд. Многие эксперты предполагают, что компания FooDrones выиграла борьбу у своих многочисленных конкурентов прежде всего потому, что первой отказалась от принудительных оценок. (Алгоритмы FooDrones вычисляют оценку автоматически. Она складывается из мимики, жестов и интонации их клиентов.)
– Привет, Петер! Замечательно, что ты зашел! Ты ведь у нас редкий гость, – говорит дверь и открывается перед ним.
– Привет, дверь, – отвечает Петер.
В гостиной, в игровом кресле сидит его отец и играет на своем игровом боксе. По его собственному высказыванию, Билли уже не пятьдесят пять, но еще и не шестьдесят. Он где-то в интервале между пятьюдесятью пятью и шестьюдесятью. Мужчина в возрасте пятидесяти пяти – шестидесяти лет в очках виртуальной реальности, с наушниками-ракушками и с двумя пультами управления в руках – это хоть и не редкость, но выглядит совершенно нелепо. Петеру раньше было из-за этого всегда неловко перед своими друзьями. Ему и сейчас было бы по-прежнему неловко, если бы у него еще были друзья.
