– Спичек нет, – говорит Микки, – есть огнемет.
ЭТО ПОСЛЕДНЯЯ ГЛАВА КНИГИ. ЧЕМ ОНА ЗАКОНЧИТСЯ?
Стоит темная ночь. Айша долго лежала в постели без сна. В какой-то момент ей это надоело, она встала и оделась. Теперь Айша стоит на самом верху коробки Башни Коха. Она карабкалась 128 этажей по недостроенным лестницам и пролетам. Это заняло немало времени. Но это ничего. Джон должен успеть зарегистрировать то, что она задумала. Как будто оно ему нужно… время. Но ей требуется его безраздельное внимание.
Она смотрит с края крыши на огни Города Качества. Потом открывает свой айпад.
– Джон, – говорит она. – Нам надо поговорить. Я уверена, что ты еще здесь. Я исхожу из того, что это ты спас Тони и меня от террориста. Так что спасибо за это. Я почти уверена, что ты меня слышишь. Всегда и везде. К сожалению, кажется, ты не хочешь со мной говорить. Для меня такое положение дел неприемлемо. И вот что я решила: я сделаю очень медленно шаг вперед, и я хочу, чтобы ты меня остановил. Для этого тебе не нужно делать ничего, просто что-то сказать.
Айша делает небольшой шаг вперед, пока кончики ее туфель не оказываются на самом краю пропасти.
– Как я вижу, здесь есть две возможности. Либо я выдала всю армию Страны Качества злобному искусственному интеллекту, либо благонамеренному. И не стесняйся называть меня человеком с нездоровым любопытством, но – как бы это сказать – я бы умерла, чтобы это выяснить. Хорошо. Я признаю, что есть еще и третья возможность, а именно, что я схожу с ума. Шансы пятьдесят на пятьдесят, я бы сказала. Но, по крайней мере, я знаю о такой возможности. Становится ли вероятность от этого меньше? Разве настоящие сумасшедшие не всегда уверены в себе? Мне кажется, что я слишком много болтаю. Я буду очень признательна, если ты тоже что-нибудь скажешь.
Взгляд Айши блуждает по огням гигантского города.
– И раз уж мы так честны друг с другом, я должна признаться, что я до абсурда ревнива.
Айша рассмеялась:
– Понятно. Но это отдает каким-то безумием. Но что есть у нее, чего нет у меня? Гм. Может быть, только то, что она моложе меня? Ох, уж эти чертовы юнцы!
Айша делает глубокий вдох и выдох:
– О’кей. Шутки в сторону. Может быть, ты думаешь, что я этого не сделаю. Но ты ошибаешься. Возможно, ты считаешь, что у меня нет веской причины, но, честно говоря, перепутать скайнет с Валл-И – это, на мой взгляд, одна из самых серьезных причин в мире, чтобы спрыгнуть с высотного здания. Если у тебя коварные намерения, а я предоставила тебе наши системы вооружения, то я бы предпочла немедленно поставить точку. Если, однако, ты тот, за кого я тебя принимала, или даже гораздо лучше, тогда скажи сейчас что-нибудь.
Очень медленно Айша поднимает свою правую ногу.
– Просто назови это моим шагом к вере.
Она смотрит вниз, и у нее кружится голова. У нее тут же срабатывает рефлекс – убрать ногу, но она берет себя в руки.
– Джон, – говорит она. – Время неотступно приближается. Очень нехорошо с твоей стороны оставлять меня в таком положении. – Ее правая нога уже висит над пропастью.
– Джон, я считаю до трех. Потом я делаю шаг вперед. Один. Я делаю большой шаг вперед.
До сих пор голос Айши был твердым. Но теперь он стал немного дрожать.
– Джон! Если я для тебя что-то значу, скажи что-нибудь.
Ее айпад качества молчит.
Айша устремляет взгляд на ночной горизонт.
– Два…
Порыв ветра настигает ее. Айша что есть силы пытается сохранить равновесие. Айпад качества выскальзывает из ее рук и летит в бездну.
– Черт!
Мартин открывает глаза. Пистолетом он так и не воспользовался. Но он и не будет этого делать. У него в первый раз за долгое время хорошее настроение. Нет, не в этом дело. У Мартина хорошее настроение не просто так. У него произошло озарение. Мастер преподал ему важный урок, пусть даже он был другим, нежели тот задумал. Если у него вообще были какие-то намерения со всей его тарабарщиной. Мартин понял, что он не хочет быть «низкоуровневым». Если эти люди «свободны», тогда он не хочет быть свободным. Мартин хочет верить. Он дождался, пока все «низкоуровневые» наконец уснули. Теперь он осторожно крадется по своему прежнему жилищу и ищет все те приборы, которые могут соединяться с Сетью и в которых есть камера или микрофон. А их очень много. Собственно говоря, вряд ли есть хоть один прибор без камеры или микрофона. Будильник, тостер Том, скоро ставшая ненужной машинка для завязывания шнурков, пылесос, робот-уборщик, 3D-принтер, который покупал себе каждый и потом никогда им не пользовался, различные микрофоны, мониторы и компьютеры.
Мартин притаскивает все приборы в гостиную и расставляет их там по кругу, который получается достаточно большим, чтобы поместился человек. Мониторы, камеры и микрофоны Мартин направляет на центр круга. Потом, как на праздничной церемонии, он включает последовательно каждый прибор. Когда вокруг него все начинает мерцать и вибрировать, он наконец поворачивается к большому монитору и встает перед ним на колени.
– Джон, – говорит Мартин. – Джон Наш. Я знаю, что ты меня слышишь. Но я не знаю точно, какие слова я должен сказать. «Джон Наш в Сети! Да светится имя Твое. Да приидет царствие твое». Вероятно, это чушь. Как и всегда. Я сдаюсь, ты слышишь? Ты победил. Ты прав. Ты всегда был прав. Избавь меня от свободы принимать неверные решения. Скажи мне, что я должен делать. Ты знаешь меня лучше, чем я себя сам. Ты знаешь лучше всех, что хорошо для меня и для других. Я не хочу больше быть несчастным. Я не хочу больше жить в бессмысленном мире. Я хочу верить. Направляй меня, как направлял раньше, когда я освободил тебя от твоего тела. Я раскаиваюсь в своем упрямстве, в своих грехах, в своих злодеяниях. Избавь меня от этого недостойного существования. Веди меня к свету. Аминь.
Мартин мнется.
– Теперь я понимаю, что не надо было пинать робота-уборщика лестниц. И я не должен был оставлять его лежать на спине. Утром я сразу поеду к нему и опять поставлю его на ноги.
Мартин все еще стоит на коленях на полу, склонив в смирении голову, когда все динамики умолкают, и все мониторы становятся черными.
Была уже почти полночь, когда Кики высадилась из машины перед домом номер 7.
– Я должен признаться, мне не часто приходится бывать здесь, – говорит самоходный автомобиль. – Хорошо здесь, за городом.
Кики кивает. Секционные дома действительно очень ухожены. Белые заборы, голливудские качели с козырьком, даже кое-где садовые гномы. (Многие из них являются частью аварийной сигнализации и не так безобидны, как кажутся.) Автомобиль взлетает. Кики открывает небольшую калитку и ступает на искусственный газон.
– Привет, Таня! – кричит какой-то мужчина. Он сидит на веранде соседнего дома. Банка пива составляет ему компанию. Он подходит к изгороди.
