Но Умар как раз Закалка. Позабыв о слабости, он сорвался со своего лежака и бросился к дверям. Я уступил ему дорогу и лишь проводил взглядом. Ему же лучше успеть выбраться из жилых комнат, убирать за него никто не станет. Когда тебя одновременно тошнит и слабит живот, приятного мало. Зато останется жив. Среди кабальных уже попадался один умник, который тоже пил пропавшие зелья, чтобы Возвыситься. Давно правда. Ещё до Арнуза и всех тех, кто живёт в нашем крыле. Но старик Фимрам с удовольствием рассказывал эту историю Маро и Лейле, нагоняя на них страху. А может это была лишь очередная байка. Только на этот раз не от ватажника Гунира, а от старика алхимика.
Я вышел в коридор, встретил взгляд Арнуза, но, вместо того чтобы сообщить, что всё в порядке, спросил другое:
– Почему он так уверен, что став Воином, его переведут в обычные слуги и снимут долг? Разве такое случалось?
– Это нужно у Ракола спросить, но я его уже отослал. – Арнуз явно с намёком продолжил: – Может у них в семье был кто-то, вышедший из Первого? Вот парня и повернуло?
– Так нет?
– Нет, конечно. Таланта могут пригласить из простых слуг в семью. Но… Даже ты недостаточно хорош для Саул.
Хмыкнув, я отмахнулся:
– Ну да, конечно. – Но сам с подозрением оглядел Арнуза. Какая неуклюжая лесть. Чего это он хочет от меня? – Даже старик Фимрам не упускает случая назвать меня ленивой бестолочью.
– Он придирается. Ты похоже быстро учишь техники. К тому же полный Воин, тебя только учи и учи, не нужно тратить ресурсы семьи на твоё Возвышение.
Я усмехнулся. Меня до сих пор удивляет, как никто не может понять, что Лейла Воин? Словно всем Воинам и Мастерам, что глядели на неё, Небо закрывает глаза. Я отлично вижу, как глубока вода её крохотного озера, пусть она и прозрачна до самого дна. Образ, конечно, сильно отличается от всего того, что я вижу у других. И не только размером озера, но количество силы не может обманывать, я ведь не зря весь этот месяц пытаюсь научиться пользоваться тем, что у меня осталось. И при всём этом, старик Фимрам, Воин восьмой звезды, тыкал в Лейлу скрюченным пальцем, втолковывая, как опасны воинские зелья Закалкам. Заботился о ней.
Что там старик Фимрам, пристроившийся в поместье Саул на непыльную должность лекаря. Ни Домар, ни Сирк, ни Симар, так и не поняли, насколько Лейла талантлива. Одно время, когда Домар зачастил в Павильон к Фимраму, мне казалось, что все эти долговые контракты использовали лишь чтобы заполучить в семью именно Лейлу. Но потом понял, что это не так. Какой смысл? Нет. Если бы они видели её Возвышение, то никто бы и не подумал навешивать на нас такие контракты. Если только… Если только им не нужен был талантливый и ничего не умеющий ребёнок ещё для чего-то.
Поэтому я внимательно вглядывался в старика Фимрама, в слуг семьи, что приходили в лекарскую и алхимическую комнаты за помощью. Искал подвох. И находил. Замечал кривые взгляды, странные фразы. Пока выходило уговаривать себя, будто это всё выдумки. Но меня всё это беспокоило. Иногда даже сильнее, чем моя цепочка.
Хотя бы тем, что мне точно не светило снять с себя контракт, доказав Возвышение и перешагнув на следующий ранг. Всё так, как и думал месяц назад – выдав свою ложь, я сделаю только хуже. Дарсова цепочка. За весь месяц я так и не сумел улучшить своё Возвышение как Мастера даже на узел. Мне, привыкшему к медитации и Круговороту, не хватало сил на тренировки.
Вот как сейчас. Я потратил на Умара жалкие крохи своей силы. Боевая медитация должна была бы восполнить эти потери ещё до того, как прозвонят обед. Была бы должна. Сила Неба вливалась в меня таким жалким ручейком, что я едва ощущал эту прибавку. Даже забудь я о работе, усядься на пол прямо здесь и займись полноценной медитацией Возвышения, затраты на технику низкого уровня человеческого ранга я буду восстанавливать около тысячи вдохов. Дела со стихией идут лучше, но техники без духовной энергии не получится использовать. И приходить с утра в Павильон Дерева с пустым средоточием совсем не лучшая идея. Старик Фимрам не дурак.
Арнуз кивнул мне, перед тем как отвернуться и выйти:
– Спасибо.
Драка среди слуг – это плохо. Больной слуга – нехорошо. А ворующий слуга – хуже всего. Так что, я разом уберёг его от двух неприятностей. Мелочь, но именно благодаря подобным мелочам все знают: попробуй обидеть мою семью и Арнуз точно будет на моей стороне. Главное, знать меру в своей наглости среди слуг и усердно помогать Фимраму в Павильоне Дерева.
Поэтому вбежав в лекарскую, первым делом я заглянул в алхимическую к старику Фимраму:
– Господин, этот слуга виноват. Прошу его простить.
Не знаю сколько лет морщинистому зеленоволосому, словно обросшему мхом и лишайником старику в синем халате, но он обожает именно такие фразы, когда я говорю о себе так, словно о постороннем человеке. Держа в руке альбарелло, старик Фимрам скосил на меня недовольный взгляд, наморщил лоб и пробурчал:
– Когда-нибудь терпение этого старика лопнет. Этот старик слишком добр к тебе, зря только лечит тебе плечо.
Меня примиряет в этой игре то, что о себе старик Фимрам говорит точно так же. То ли странная привычка из молодости, то ли его разум одряхлел вместе с телом. Но во второе я не верю, несмотря на морщины, сгорбленную спину и бороду с длинными усами. Уж слишком хороша его память, когда он проверяет, как точно я заучил очередной рецепт. Старик Фимрам ткнул скрюченным пальцем в мою сторону:
– Слуге пора работать, травы уже заждались этого бездаря.
Я поклонился ещё раз, перед тем как нырнуть мимо Фимрама в комнату, где и работали с заготовками. И не только с травами, но и со всем, что шло на изготовление зелий. Всё же старик Фимрам больше алхимик, чем лекарь. Но в поместье он единственный, кто знает множество лечебных техник и при этом обладает стихией Дерева. И больше внимания уделяет не мне, а маме. Ведь её стихия тоже Дерево. И хорошо, что в волосах Лейлы по-прежнему нет ни одной зелёной пряди.
– Толчи давай. – сварливо заметил в спину старик Фимрам и в сотый, наверное, раз пробурчал себе под нос: – Эх, будь твоей стихией не Вода, а…
И замолчал, оставив, наконец, меня одного. Чтобы он ни говорил, но до появления нашей семьи в Павильоне ему приходилось делать всё либо самому, либо поручать это одному из слуг. Которые тоже не горели желанием работать со ступкой. Травы Фимрам мог перетереть и сам, а к зельям даже Маро начал подпускать не так давно. Слугам же раньше доставались рога, какие-то камни, щепки дерева, лишь чуть менее твёрдые, чем оружейная сталь. Не будь у меня идеальной закалки тела, думаю, я стал бы первым Мастером, заработавшим мозоли. Потому ни один из слуг, особенно простых, не торопился помогать Фимраму.
Даже долговые слуги предпочитали сделать какую-нибудь ошибку в задании, плохо потолочь, получить наказание и забыть про Павильон Дерева и десятки ступок придирчивого старика Фимрама. Даже если наказанием оказывался Столб. Всё потому, что в самую большую ступку влезало полведра рогов и её колотушка была толщиной с руку, а больше первой печати Симар использовал редко.
