Лир потёр лоб, спросил:
– Раз ты здесь, ты что, сбежал вместе с богатством семьи?
Я отвёл дёрнувшуюся руку от кисета на поясе.
– Все хозяева погибли, понимаете… погибли. Их нет больше.
– А кого ты тогда привёл с собой?
– Это моя семья. И парень, что заплатил мне. Мне… мне не хватало на переход родных.
– Семья которой ты служил, была бедна?
– Она была и не богатой, и не бедной, старший.
– Ты мало украл?
– Я не крал, старший! – я осёкся, опустил глаза и глухо буркнул: – Мой талант плох, учитель всегда ругал меня и старшего господина… Я потратил на зелья больше, чем следовало.
– Выходит, ты не сумел спасти своего господина, так потом ещё и продал все его сокровища?
– Да, старший.
Лир шагнул ко мне, влепил такую пощёчину, что я рухнул ему под ноги. Испуганно вскрикнули тётя Ралио и Маро. У меня самого перехватило дыхание от неожиданности. Я ощущал себя сейчас слабым и беспомощным. Никчёмным. Опасность не обдавала жаром, но это не мешало сердцу колотиться в груди. Лир презрительно процедил, возвышаясь надо мной:
– Такие как ты точно не нужны моему клану. Если ты от меня что-то скрываешь, то моли Небо, потому что в таком случае я тебя убью.
Второй, тот, что Крам, быстро шагнул ближе к Лиру, склонился к его уху, но я услышал шёпот:
– Господин, Геор не упустит шанса обвинить вас. Какое дело вам до того, что за грязь поднимается из Первого?
– Эта грязь лезет на наши земли.
– Господин…
– Истину сюда.
Извиваясь под ногами Мастеров, я облегчённо выдохнул. Истина. Даже если она сильнее тех амулетов, с которыми я проверял задумку в Гряде, то должен справиться. Главное, что сюда не позвали мастера Указов. А амулет я научился обманывать, превратив в пыль почти десяток из запасов Равоя.
Спустя полсотни вдохов я сжимал треугольный амулет и затравленно глядел на Лира.
– Ты мог спасти молодого господина?
– Нет!
Амулет чуть нагрелся в ладони, не причинив мне вреда и не рассыпавшись, как изделия мастеров Ордена, а я с жаром продолжил:
– Старик вечно зажимал техники, называл бездарью. Раны молодого господина оказались слишком серьёзны. А я тогда знал только одну лечебную технику.
– Сколько знаешь сейчас?
– …Три.
– Мусор, – презрительно выдохнул мне в лицо Лир, стискивая мою ладонь. Задал новый вопрос: – Что с твоей рукой?
– Защищал молодого господина.
Лир дёрнул губами, шепнул:
– Плохо защищал. – и громко объявил: – Верность лучшая из добродетелей идущего. Мне неприятно видеть, что сегодня к нам попал подобный отброс. Моему клану он не нужен. Слушайте все. Этот младший клана Гарой просит пришедших сюда об одолжении. Этот младший не желает видеть на нём герба. Что вы скажете?
Сначала послышались нестройные ответы:
– Хорошо, старший Лир.
А затем прозвучал насмешливый вопрос:
– А что, если нет?
Я бросил быстрый взгляд в сторону. Говорил мужчина в ярко-белых одеждах, нагло улыбаясь.
Лир даже не обернулся:
– Крам, позаботься, чтобы все наши союзники знали, что он ни к чему не годный отброс из Первого.
Я глубоко поклонился:
– Благодарю старшего за снисходительность.
Лир ещё раз оглядел меня, окружённых стражниками моих родных, скользя взглядом по нашей одежде и поясам. Я догадывался, что он там ищет. Кисет на поясе у меня и у Маро, за спиной дяди Ди висел мешок Путника. Лир протянул руку:
– Дай сюда кисет.
Ни разу никто из тех, кого я расспрашивал в Ясене, не говорил мне, что перешедших на ту сторону обыскивают. Сколько у меня было кисетов? Старшего Тарсил, старейшин теневиков, Мадов, Тигров, Киртано, Ария, Пратия, Угриоста. Почти всё, что лежало в них, я с помощью Ирама обратил в деньги, добавил к тем, что собрал по кисетам и в лагере Ордена, получил за работу от Ирала и Равоя. Большая часть ушла на оплату перехода через Врата, но и вещей, которые я не мог и не хотел продать, оставалось немало. Тот же Флаг Призрака или Цикад. Никто, даже Золак не рассказывал, что кто-то будет обыскивать перешедших. Впрочем… мало ли что происходило дальше, за стенами крепости Врат?
Крам снова шепнул:
– Господин, на вас смотрят.
Но Лир не опустил руки. И я протянул ему кисет. Тот, который когда-то принадлежал старейшине Мадов: тёмного атласа. Виски кольнуло резкой болью, когда Лир спрятал кисет в ладонях. Я не видел, чтобы он капал на него кровью, но через несколько вдохов, его губы презрительно скривились:
– И впрямь, продал всё, что сумел украсть у благодетелей.
Поймать кисет я не успел, брошенный рукой Мастера, он свистнул в воздухе, влетел мне в грудь и заставил сделать шаг назад, так силён оказался удар почти невесомой вещью. Интересно, каково Возвышение Лира? Думаю, через пару дней я уже это узнаю.
Сейчас моя способность оценивать силу людей подводит меня. Так же, как в день моего проникновения в Гряду. Тогда я понизил своё Возвышение и взгляд даже несильного Воина придавливал меня к земле. Сейчас Возвышение со мной, но не осталось возможностей сражаться. А моя способность очень зависит от моей мощи. Когда в руках сжат Пронзатель и я стою напротив Тортуса – это одно. А когда я связан по рукам и ногам и лежу под ногами у Пратия – это другое. И снимать с себя эти путы сейчас не время.
Пока лишь радовался тому, что в последний момент передумал помещать в кисет на поясе простой Флаг призрака. Сначала хотел перестраховаться, если в этой крепости будет формация или массив, которые могут обнаружить моего Призрака, вернее, его Флаг. Но передумал. Решил довериться тем, кто говорил, что, по сути, большой разницы между Флагами нет. Ведь даже в лагере Ордена, где использовались знания Древних, не нашлось ничего подобного для их обнаружения. Выходило – поступил верно.
Как не ошибся и со своим представлением. Возможно, я слишком наслушался россказней Мириота, но и Равой во многом подтвердил все его слова. Почти никто из ушедших во Второй пояс не подавал о себе вестей. Я не раз представлял, как они приходили сюда, в крепость Врат. Вспоминал себя после границы Нулевого. Талант, который исполнил мечту предков и вырвался из тюрьмы. И поэтому решил действовать полностью противоположно. Они были таланты? Я представлюсь тем, кто случайно урвал шанс. Они прошли сотни схваток? Я стану мальчишкой, которому не доверяли даже перетирать травы. Другие приходили одни или с равными соратниками – у меня целая семья слабосилков.
И это тоже причина, по которой я забрал с собой старика и старуху. Только обратная. Надеяться, что в одиночку, пусть даже и с деньгами, две Закалки долго протянут в Ясене? Нет. В это я не верил. Особенно после встречи с Мириотом. Ясень добр только к тем, у кого есть сила. К западной стене крепости жмутся трущобы. В них живут сплошь Закалки, которым не нашлось места внутри стен. Не сомневаюсь, что рано или поздно старики оказались бы там. Это в лучшем случае.
