– Извини, брат, я заходил в Павильон Цветов, ни одна не согласилась пойти с нами в лес.
Ответом ему стал смех, заставивший меня скривиться:
– Похоже, что брат Кирт не так уж хорош, как он нам рассказывал, а, братья?
Стражнику ответили:
– Да ты и сам в этом деле любишь прихвастнуть!
Кирт смеялся со всеми, затем предложил:
– Так что? Отпразднуем находку господина? Мы прихватили с собой и котёл, и припасы. Будет суп из рёбрышек и корней лотоса, хотите?
Ответом ему стал одобрительный гул голосов.
Я огляделся. Аймар подошёл ещё ближе к Сердцу, сел прямо на голый камень и сейчас глотал какое-то зелье. Люди Кирта и впрямь достали большой котёл, мясо и готовились варить похлёбку. Глупцы. Неужели не заметили, что ветер не только дует сюда, но и уходит из пещеры?
Впрочем, мне нет дела до того, кто может прийти на этот запах. Гораздо больше меня интересует спокойное место, где можно будет укрыться от любопытных глаз и закончить с цепочкой. Хотя, до того, как стражники лягут спать, это не более чем мечты. Заметив в толпе Зотара, я дождался, когда наши взгляды встретятся и мотнул головой в сторону. Через два десятка вдохов мы столкнулись, словно случайно и устроились у стены, в отдалении ото всех остальных.
Помолчали. Слов неожиданно не нашлось. Я, припомнив давний, оборвавшийся разговор, спросил, чтобы хоть как-то начать:
– Так значит вот это и есть та штука, которая поднимает Возвышение Мастеров?
Зотар скосил взгляд в центр пещеры и кивнул:
– Да, старший. Самое важное для Мастера, это сродство со стихией, её понимание. Чем лучше он понимает тайны своей стихии, её суть, её законы, тем лучше он может ощущать её в своём теле. А главное, тем лучше может управлять её движением в меридианах.
Я пожал плечами, скривился в недоумении:
– Стоило ли делать из этого такую тайну в Первом поясе?
Зотар развёл руками:
– Не знаю, старший.
Я вгляделся в сияющий шар:
– И часто такие штуки находят?
На его поверхности и в его глубине то и дело мелькали туманные сгущения, словно тонкие нити облаков на голубом небе. Зотар покачал головой:
– Очень и очень редко. Это настоящее сокровище, которое на землях Пояса встречается реже, чем Сердца Силы в Первом. Даже мы с дедом… – Зотар на миг замолчал, а потом усмехнулся. – Чего это я? Теперь какая разница? Даже мы с дедом осушили четыре Сердца Силы. – покрутив рукой в воздухе, Зотар пояснил на мой немой вопрос: – Украли у одной мелкой фракции.
Я кивнул. Как и я. До сих пор не знаю, кому принадлежал Фонтан, Волкам или Ордену? И подозреваю, что Ордену. Раз есть сходство в одном, то есть оно и в другом, поэтому я озвучил свои догадки:
– Но можно обойтись и без Сердца, познать тайны стихии самому.
– Можно, старший, – не стал спорить со мной Зотар. – Но этот путь, как и для Воина путь накопления силы и раскрытия узлов, может занимать долгие годы. Десятилетия.
– А с Сердцем? Сколько мы здесь пробудем?
– Не знаю, – Зотар пожал плечами. – Таких тонкостей и дед не знал. Но припасов только наш отряд взял из поместья на пару месяцев, а сколько походных пайков у лесовиков господина Аймара я даже не знаю. Дед рассказывал, что некоторые идущие годами медитируют у Сердец.
Я кивнул, принимая ответ, но не особо в него веря. Домар должен был знать больше и наверняка снял ограничения с цепочки с запасом. Как раз на эти два месяца. Или…
Я впервые задумался об этом. Или же Домар не подозревал, что мы сильно задержимся и, как и я во время перехода Врат, ошибся? Впрочем, неважно. Поняв, что молчание затянулось, а я всё это время глазею на Аймара, спросил:
– Он уже поглощает Сердце? Или оно уцелеет?
Зотар покачал головой:
– Нет. Это только Сердце Силы со временем наполнится, а Сердце Стихии исчезнет окончательно. И даже спустя десятки лет вряд ли появится вновь в этом самом месте. Никто не знает что нужно, чтобы зародилось Сердце Стихии. Вернее знают, что нужна сама стихия. Но, – Зотар обвёл рукой камни вокруг, – я бы и сам никогда не подумал, что подземная пещера создаст Сердце Воздуха. Земли? Да. Может быть даже воды, будь здесь подземная река. Но воздуха?
Помедлив, я спросил:
– Ты в Сердце что-то видишь? У тебя же воздух.
– Нет, не вижу, – Зотар вздохнул. – Нужно быть ближе, лучше даже касаться, хотя не все на это решаются.
Я оглядел висящий шар. Коснуться его у Аймара вряд ли выйдет. Если только он не использует технику движения. Но это ведь мгновение, а не месяц.
– Тогда чего он ждёт?
– Залечивает раны, восстанавливает силы, готовится… – Зотар покосился на меня, неуверенно продолжил: – Мне дед всегда говорил, что наилучший результат даёт медитация в спокойном состоянии, когда тебя не тревожат заботы и беды. Что идущий должен быть сосредоточен только на одном. На пути к Небу.
Я вновь пожал плечами и честно признался:
– По-настоящему я учился всего полгода. Всё остальное время у меня либо не было учителя, либо не находилось и свободной минуты, чтобы думать о пути к Небу. Мне нужно было становиться сильным, чтобы выжить.
Замолчав, я признался себе, что на моём пути все же встречались такие люди, которые могли бы научить меня очень и очень многому. Люди и… духи, в сравнении со знаниями которых все познания современных идущих, как знания лягушки о мире перед птицей, что обозревает этот мир с высоты полёта. Но не сложилось.
Кто-то скрывал знания. Кто-то не мог учить. А кто-то не хотел сам и не желал, чтобы я даже сумел найти учителя. Ничем иным я ограничения собрата Клатира назвать не могу. К чему было ограничивать меня временем? Я не увидел Первого пояса, не прочёл его книг и не услышал мудрости тех, кто жил в нём.
Как ни удивительно, но в Ясене Первого уходящие из него оставляли только многословные трактаты о сущности силы, стихий и Неба. И полезного в них нашлось не больше, чем в трактате, который мне достался от комтура Пратия. Пустопорожние рассуждения, в которых не было и намёка на суть стихий или рассказ Зотара. Или же я не видел этих намёков. Отстранившись от рассуждений и старых обид, я продолжил вслушиваться в слова Зотара:
– …потому он и взял с собой отряд. Путь Возвышения Мастера гораздо опасней, чем у Воина. Если прерванная медитация у Воина ничего не значит, то прервать Мастера, когда он погружен в тайны стихии, означает навредить ему. Стихия не терпит пренебрежения собой. Множество сильных Мастеров получали травмы, когда враги срывали их медитации. Даже громкий звук может заставить стихию разрушить меридианы.
С каждым новым словом Зотара я всё сильней и сильней прищуривался, пытаясь скрыть досаду и одновременно восторг. Вот значит, как всё обстоит. Мог бы и сам немного обдумать случившееся с мной, когда я решил, что Гнилому Лосю нет до меня дела. Вопрос в другом.
