– Далеко не уходим, следим за тем, чтобы нас не зажали.
На этот раз со мной заговорил Кирт. Я, впрочем, в этом и не сомневался, ждал его голос.
– Господин, это очень опасно.
Я спокойно возразил:
– Ты забыл кто я? Я разыскиваемый мастер Указов. Поверь, меня сложно взять числом.
Про себя же добавил: «Главное, чтобы рядом с нами не открылся портал Предводителя». После того, что случилось на Поле Битвы, я даже такому не удивлюсь. Хотя, надеюсь, что Небо всё же даст мне передохнуть от его испытаний. Жаль, надежда на это не очень велика.
Как ни удивительно, но на нас, замерших в двадцати шагах от синего портала, не обращали внимания. Вернее, не так. Обратили, но и толпа Воинов осталась на месте и ближайшие отряды, собравшиеся вокруг Мастеров, не торопились нападать.
Зотар вскинул руку к пробою, резко выдохнул:
– Там тень!
Через миг, когда поверхность пробоя пошла волнами, выбросив из себя фигуру сектанта, на него обрушились сразу три мастерские техники. Сначала от Зотара и Кирта, а затем и от меня. Они, словно сговорившись без слов, одной мыслью, техники удержания: каменные и воздушные щупальца. Я же не собирался рисковать и сполна использовал выигранное мне время – сразу третье созвездие Звёздного Клинка. Призрачный клинок пробил шею сектанта, почти отделив голову от туловища. Ему не помогли ни амулеты, ни техники защиты. Если он вообще успел их использовать.
Гавал, держа меч у плеча, глухо приказал:
– Версам, за телом.
Несколько мгновений тишины, злой, сдавленный выдох через зубы за нашими спинами, и Версам рванул вперёд, скользя по земле и сминая зелень травы.
Даже за это сектанты не наказали. Продолжали безучастно глазеть на нас.
Версам вернулся, бросил тело, которое волочил за ногу.
Снова раздался приказ Гавала:
– Обыщи его.
Я вспомнил своё прошлое и советы более опытного Улира, служителя отдела дознания Ордена Морозной Гряды, который когда-то послал меня делать почти то же самое:
– Только с опаской и не голыми руками.
Версам замер, услышав это, на его лбу заблестели капельки пота.
Склонившись над сектантом, он вытащил свой клинок, забормотал:
– Тысячеглазый. На груди какой-то амулет. Кольцо с камнем. Кисет… – откинув его ножнами, замолчал. Готовый отскочить, капнул на него кровью, а затем с опаской коснулся. Облегчённо вздохнул, скороговоркой сказал. – Полно всего. Оружие, пилюли, еда, тряпки какие-то.
Я оборвал его бормотание:
– Довольно. Ясно.
Зотар тут же добавил:
– Тень.
Я снова не видел ничего, но не доверять не имел причин. Вскинул Верный, направляя его остриё в центр пробоя.
Мы убили уже шестерых, когда всё изменилось.
Появились ещё порталы.
Фиолетовые.
Даже я вздрогнул, когда они открылись и справа, и слева от нас. Два Предводителя? Не слишком ли пристально Небо приглядывает за мной? Судя по яростной ругани наёмников, так думал не только я.
– Уходим!
Обернулся я спустя пять вдохов, когда позади нас осталось две сотни шагов. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как из пробоев высунулись руки, сжимающие толстенные древки. Короткое движение и они оказались буквально вбиты в землю. На их вершинах затрепетали на призрачном ветру появившиеся из пустоты огромные чёрные полотнища, заклубился туман, который тут же растянулся на сотни шагов, стелясь так, как не мог стелиться ни один туман – только наверху, тонким слоем, затягивая серой пеленой небо.
От толпы сектантов раздался рёв. И они тут же рванули вперёд. К нам.
– Господин!
Меня дёрнули за плечо.
Я отмахнулся. Вгляделся. Из фиолетовых порталов так никто и не вышел. Кто бы ни стоял в них, но к нам он протянул только руку с Флагом. Я бы хотел сказать, что это флаг призраков, но отчётливо видел различия в полотнищах, на которых не было надписей, да и призраков не появилось, а тёмная дымка ползла всё выше. Какого дарса происходит?
– Леград!
На этот раз кричал Зотар. Он не только назвал меня по опасному имени, но ещё и ухватил за руку, пытаясь утащить за собой. Я позволил себя развернуть, ожёг его злым взглядом, скомандовал замершим с оружием в руках наёмникам:
– Уходим.
Символы над их головами тут же перестали мерцать.
На стене какой-то Мастер встретил нас кривой ухмылкой:
– Ну вы и безголовые. Так духовных камней не хватает? Как ваш отряд называется?
Я смерил его взглядом, оценил невысокую силу и молча отвернулся.
Он процедил мне в спину с угрозой:
– Ладно, я тебя запомню.
Зотар хмыкнул:
– Ты сначала переживи Бедствие, потом будешь припоминать.
Глядя на накатывающую на стены волну сектантов, я не мог не согласиться с Зотаром. Тем более что дымка от флагов уже накатывала на город, закрыла солнце серой пеленой.
Тому, что происходило вокруг меня следующие две сотни вдохов, я не смог даже подобрать описание. Рубилово?
Как я и думал, глядя когда-то на стену Ясеня: «Это не преграда для идущего. Даже для средней силы Воина».
В набегающих сектантов со стены летели редкие стрелы и сотни техник, встречая на своём пути защитные. Очень редко я видел, чтобы кто-то из врагов падал на землю. Сами же сектанты использовали техники, чтобы разом пересечь оставшиеся до города шаги и оказаться на гребне стены.
Но и мы не стояли, сложа руки. Каждого сектанта встречали клинки и техники. Над стеной повис звон стали, вопли ярости и хрипы умирающих.
То и дело над нашими головами сталкивались тела. Сектанты пытались сразу оказаться за стеной, но их встречали в воздухе защитники города. Хорошо, что для такого трюка сектантам нужно было быть либо Мастером, либо воспользоваться Умножением. И за таких сразу брались Мастера защитников.
Зотар ухмыльнулся, громко крикнул:
– Первый брат, воздух – это моя стихия!
И от него тут же метнулась вверх полупрозрачная голубая плеть, ухватившая очередного хитреца за ногу и сдёрнувшая вниз.
Я лишь кивнул и сосредоточился на остальном.
Хотел бы сказать, что защитники города и на стене легко справлялись, но это было не так. Они тоже то и дело срывались вниз сбитые, раненые и убитые.
Меня, с моей непрерывной Опорой сложно было столкнуть, но даже мне эта схватка давалась тяжело. Я привык уворачиваться от опасных техник, а здесь стоял, зажатый телами своих наёмников. Мне некуда было уходить, приходилось все техники встречать на доспех. Только самые опасные на Покров. И особенно беречь лицо от острых, как лезвия осколков камня.
