Перун возглавлял пантеон Владимира.
И стал Владимир княжить в Киеве один и поставил кумиры на холме за теремным двором: деревянного Перуна с серебряной головой и золотыми усами, и Хорса, и Даждьбога, и Стрибога, и Семаргла, и Мокошь. И приносили им жертвы, называя их богами, и приводили своих сыновей, и приносили жертвы бесам, и оскверняли землю жертвоприношениями своими.
Владимир же насильно вводил культ Перуна в Новгороде – за местом капища по сей день сохранилось название Перынь; как полагает Б. А. Рыбаков, стоявший там идол Ящера низвергли, и это в итоге послужило основой для поздних легенд о «лютом звере коркодиле» и истории его погребения.
Суть религиозной реформы Владимира заключалась в том, что он хотел сделать Перуна, бывшего богом руси (дружинников), верховным богом всей страны, именно поэтому он поставил идола вне двора теремного. Народный культ Велеса (как мы увидим, несравнимо более распространенный и живучий, чем культ Перуна) он вообще игнорировал. Но подлинные цели Владимира лежали не в религиозной, а в политической области – и спустя восемь лет он принял христианство, что позволило ему провести огромные внутриполитические реформы (напомним, принятие христианства повлекло за собой введение письменности и появление совершенно нового социального слоя – книжников, грамотных людей) и радикально изменить положение Русской земли в глазах Византии и Европы.
Что же он после этого сделал с Перуном? «Повесть временных лет», написанная монахом Нестором, изображает обхождение с поверженным идолом как глумление:
…повелел повергнуть идолы – одни изрубить, а другие сжечь. Перуна же приказал привязать к хвосту коня и волочить его с горы… и приставил двенадцать мужей колотить его палками… Когда влекли Перуна к Днепру, оплакивали его неверные, так как не приняли они еще святого крещения. И, приволочив, кинули его в Днепр. И поручил Владимир <людям>, сказав: «Если пристанет где к берегу, отпихивайте его, пока не пройдет пороги, тогда только оставьте его». Они же исполнили повеленное.
Княжение Владимира Святославовича в Киеве; воздвижение по его повелению на холме деревянных фигур бога Перуна и других языческих божеств. Миниатюра из Радзивилловской летописи, XV в. Радзивилловская летопись. Библиотека РАН. (Wikimedia Commons).
Двенадцать мужей – это, несомненно, дружинники. Они обязаны продемонстрировать Киеву радикальную смену веры… но что они предпринимают потом? Они сопровождают Перуна до порогов. Хочется напомнить, что дружина – это социальная и воинская элита, и было просто немыслимо отправить их провожать поверженного бога лишь для того, чтобы отпихивать идол от берегов. Не является ли эта процедура аналогом похорон с отданием последних воинских почестей? Чем иначе объяснить столь сложные действия? Чтобы низвести языческого бога, хватило бы и того, что проделали с остальными идолами, – изрубить и сжечь.
Так и завершилась бы история этого бога со сложной судьбой (имеющая особенность в финале – в народном православии черты бога-громовержца были перенесены на Илью-пророка), если бы в ХХ веке он не стал жертвой «кабинетного мифа». Вяч. Вс. Иванов и В. Н. Топоров в книге «Исследования в области славянских древностей» изложили теорию, согласно которой Перун сражался с Велесом и убивал его. Рассуждали они так: в балтийских текстах Бог бьет молнией черта-велняса, велняс прячется от Бога в камень, дерево, человека, но в итоге Бог поражает его; христианский Бог здесь выступает в функции громовержца, следовательно, он заменил Перуна; слово «велняс» этимологически родственно имени Велеса, а значит, у славян был миф, где Перун поражал молнией Велеса. Шаткость этих построений очевидна, и исследователи подкрепляют их более прочными. Они пишут о том, что Велес – бог богатства и преисподней, а владыкой подземных богатств в мировой мифологии является змей. Миф же о том, как громовержец поражает змея, присутствует в мифологии практически всех индоевропейских народов – ученые называют его «основным индоевропейским мифом». Свои выводы, как верные, так и ложные, Топоров и Иванов подкрепляют гигантским количеством цитат на древних языках, совершенно задавливая этим неподготовленного читателя. И так «поединок Перуна с Велесом» начинает гулять по страницам научно-популярных и художественных книг.
Битва громовержца со змеем – действительно миф практически универсальный. Индийский Индра поражает каменного змея Вритру и выпускает проглоченные им реки; греческий Зевс побеждает стоглавого огнедышащего змея Тифона и змееногих гигантов; скандинавский Тор сражается с мировым змеем Ёрмунгандом… менее известных богов перечислять не будем. За пределами индоевропейской мифологии этот миф тоже известен: так, у египтян громовержцем является Сет, и именно он каждую ночь повергает исполинского змея Апопа, который выпил воду подземного Нила и не дает пройти солнечной ладье.
В книге Топорова и Иванова есть и другие примеры поединков громовержца со змеем, так что называть этот миф «основным», безусловно, можно, а вот «индоевропейским» – нет.
Зададимся вопросом: был ли все-таки у славян миф о бое Перуна с каким-то змеем? Мы полагаем, что да. Если абсолютное большинство известных нам громовержцев повергают змея, то и Перун не должен стать исключением. Кроме того, миф строится на принципе подобия черт героя и антагониста (о чем весьма детально писал В. Я. Пропп в «Исторических корнях волшебной сказки» – в главе, которая так и называется: «Гибель змея от змея»); в сказке змееборец всегда имеет змеиные черты, а змей и молния в некоторых сюжетах взаимозаменяемы. Итак, Перун повергал некоего змея. Но точно ли этот змей – Велес?
Языческие боги в христианской пропаганде XVII века (слева направо: Перун, Мокошь, Хорс, Стрибог). Иллюстрация из книги Georg Andreas Schleusing, La religion ancienne et moderne des Moscovites. Amsterdam, 1698.
Обратимся к уже известному нам договору руси с греками. Мы видим, что имена Велеса и Перуна стоят вместе, то есть их культ был в одном и том же месте в одно и то же время. Однако ни один из перечисленных выше змеев не имел культа у того же народа и в то же время, что и громовержец! (У индийцев и иранцев боги и демоны зеркальные: хорошие у одного народа являются врагами у другого; применительно к прочим перечисленным змеям все просто – культа не имел никто и никогда). Даже не касаясь пока образа Велеса и не отвечая на вопрос, мыслился ли он змеем, мы можем твердо сказать: громовержец во всех случаях сражается с монстром, а не с богом преисподней и богом богатства. Посмотрим на «коллег» Велеса: скандинавский Ньёрд, владыка морей; греческий Аид, царь мира мертвых, он же Плутон; в Индии времен гимнов Ригведы (оттуда – бой Индры с Вритрой) представлений о преисподней не было, а с мольбами о богатстве обращались к богам солнца и света; в Египте бог преисподней – Осирис, причем он стал владыкой подземного мира после того, как его убил Сет и воскресила Исида (то есть Сет не пытался сражаться с богом преисподней). Как видим, нет ничего общего между владыками подземного царства и теми змеями, которых разили громовержцы; более того, громовержец ни в одном из мифов не враждует с богом богатства и тем паче – не убивает его!
