Не знаю, почему она так важна для меня. То ли от того, что самая младшая среди всех сестер, то ли потому что она моя точная копия, но я всегда чувствовал, что Отталиа особенно близка мне. Будто бы я не брат ей, а отец. А она рыдала у меня на плече, вымочив его слезами и вышла потом из кабинета, утерев свой раскрасневшийся нос. Да какой походкой, словно она по меньшей мере Эрлин. Шагала с высоко поднятой головой, будто не она минуту назад ревела у меня на руках так, что слышно было аж на самых дальних уголках Севера, не меньше.
Обещание своё маленькая Эрлис сдержала. По крайней мере, до конца этого вечера «я буду себя хорошо вести» работало. Не удивлюсь, если уже завтра няньки будут носится за ней по всему дворцу, заставляя чинно вышивать, как прилежная барышня, а не играть в догонялки с дворянскими сыновьями-ровесниками. Отталия прекрасно себе вела и даже ни разу не подралась ни с кем из знатных отпрысков.
Что же касается Анны Авроры, то она не разделяла всеобщего восторга. Сидела за столом ни живая, ни мертвая, будто опоенная дурманом. Она ожидаемо потеряла сознание во время поединка, так что бабушке пришлось воспользоваться нюхательными солями, чтобы привести ее в чувство. Ее унесли в карету, а во дворце она так и просидела в своих покоях до самого банкета. Уставшая, вымотанная, даже такая она виделась мне самой прелестной женщиной. Моей женщиной, потому что завтра она наконец-то станет моей женой. Если опять что-что-нибудьне случится. С учетом последних событий, я не удивлюсь, если небо упадет на землю или случится нашествие мифических грифонов, или, например, мертвые поднимутся из могил.
— Эрлин пора отдыхать, Ваше Величество, мы уведем ее. — сказал воин на ухо, склонившись надо мной.
— Не надо, я сам. — встал из-за стола.
Анна Аврора смотрела пустым взглядом перед собой на танцующих гостей и даже не заметила, как я подошел к ней.
— Вставай, Душа моя, время идти отдыхать. — она как тряпичная кукла поддалась, стоило мне приподнять ее за плечи.
У меня внутри все сжималось от боли. Бедная, бедная моя Анна Аврора. Ей было слишком тяжело пережить все, что нежданно негаданно свалилось на нее, девушку, которая никогда не должна была стать императрицей. Я положил ее руку под свой локоть и повел в покои. Старался идти медленно, чтобы она поспевала за мной. А она послушно позволяла вести себя, не проронив ни слова.
— Вы остаетесь здесь. — остановил фрейлин и горничных, не дав им зайти за нами в спальню.
— Ты позволишь помочь тебе? — спросил у Анны Авроры, снимая с нее увесистые, звенящие украшения.
Мне оставалось только надеяться, что она опять отойдет от этого состояния. Я сделаю для этого все, залечу своей накопившейся страстью, изнежу всей лаской, на которую только способно мое северное нутро.
— Я не верю. — подала голос девушка.
Да так тихо, что я поначалу подумал, что мне послышалось.
— Не верю, что все закончилось. — повторила она, подняв на меня полные слез глаза.
Она неожиданно подскочила с кровати и ринулась к чайному столику. Схватила блюдце и разбила его об угол стола.
— Ты что творишь?! — испугался я, в последней момент перехватив ее руку.
Так опешил от ее неожиданной активность, что чуть было не прозевал момент, как она едва ли не порезала себя осколком. Аккуратно забрал его и прижал ее дрожащее тело к себе. Святые Бескрайнего Севера, неужто она умом тронулась.
Бойтесь своих желаний.
Я изнывал от желания завладеть ее телом. И Боги отдали его мне. Отныне никто мне не воспрепятствует измучить ее плоть своей необузданной страстью. Но мне мало этого. Я хочу получить душу в придачу. А Боги забрали ее, оставив мне роскошную оболочку?
— Чего ты, Эрлин, чего? — целовал я ее макушку, нежа в своих объятьях.
— Мне страшно, Витторио, — шептала она сумасшедшем тоном. — Вдруг это просто сон? Вдруг я проснусь сейчас в постели с Джорджем? Но мне больно. Больно, значит я не сплю, да? Не сплю?
Больно? Я отстранился немного и увидел, как она ногтями царапает свою шею. Так вот зачем она разбивала блюдце… Хотела сделать себе больно, хотела убедиться, что ей это все не сниться. Я схватил ее за запястья и медленно завел их за спину. Она уже не просто трусилась, она плакала, истерично приговаривая: «Я же не сплю, скажи мне, Витторио, не сплю?».
— Не спишь, Анна Аврора. Не спишь, вот же я, посмотри на меня. Я здесь, я никуда не исчезну.
Очевидно, ей, как и Отталии нужно было выплакаться. Сел на кровать и усадил ее на колени. Покачивался с ней, словно убаюкивал и шептал ей на ушко всякие глупости. Спустя пол часа она успокоилась и перестала вздрагивать от рыданий. А потом мы еще долго сидели в тишине при свете свечей. Она впервые за долгое время не пыталась вырваться из моих объятий. И я наслаждался моментом. Север внутри меня оттаивал от ее тепла.
— Анна Аврора.
— Что? — спросила она, подняв на меня глаза.
— Я должен спросить у тебя кое-что… — встал с ней на руках и усадил ее на кровать.
А сам сел перед ней на коленях и обнял ее стройные аппетитные бедра.
— Ты… Выйдешь за варвара?
Глава 89. Вакханалия
Витторио:
— Ты… выйдешь за варвара? — спросил я, будто мне важен ее ответ.
Хотя кому я вру — важен. То, что она станет моей законной супругой, не обсуждалось. По своей воле или по моей, но станет. Однако… Мне бы очень хотелось, чтобы все же по своей.
— Нет. — тихо отвечает она, глядя мне прямо в глаза.
Ну за что она так со мной? За что? Еще и руки свои кладет мне на голову и начинает гладить по волосам. А я сижу перед ней на коленях, до хруста в пальцах сжимая ткани ее юбки. Встать хочу, разворотить все вокруг, кричать, как раненный зверь, но продолжаю валяться в ее ногах. И отвечаю на ее ласки. Позволяю ей гладить себя, готовый вот-вот заурчать от ее нежных прикосновений. Мучительница моя. Зачем говорит такие жуткие вещи, а потом дарит свое тепло. Ее тонкие пальчики плавно погружаются в мои волосы и я готов вечность слушать ее «нет» лишь бы она не останавливалась. Тоже мне… Верховный Эрл, разве престало мне так таять от общества женщины? Перехватываю ее кисти, целую ладошки и трусь колючей щекой о руки. Молчу, не в силах выдавить из себя ни слова. То ли от отказа ее, то ли от ласк, но мне так мучительно. Хочется выть от отчаянья, как нордорийский волк. Я верно совсем помутнел рассудком. Ибо не могут губы говорить «нет», когда действия ее вторят мне «да».
— Потому что ты не варвар. — добавляет она.
Смысл ее слов доходит до меня не сразу. Поднимаю глаза, смотрю в ее изумрудные очи и пытаюсь понять, не обманывает ли меня слух.
— Повтори. — прошу я, не веря своему счастью.
Но Анна Аврора не спешит отвечать. Меня не перестают удивлять ее резкие перемены в настроении. Что ж, спишем все на трудные время. Моя Эрлин вмиг приобретает пунцовый оттенок и прячет глаза.
