Мне нужно следовать нордорийским законам и приструнить женщину, посмевшую ворваться ко мне в кабинет и мало того, что прервать совещание, так еще и устроить мне самую, что ни есть истерику. Пусть все думают, что я действительно выпорол Ее. Обычное наказание за подобного рода проступки.
— Анджей! — крикнул я и мальчишка тут же явился на мой зов.
Напуганный, с глазами размером с пушечное ядро, он с ужасом осматривал обстановку, остановив взгляд на герцогине:
— Да, Ваше Высочество! — сказал он, безмолвно молясь Богам Великого и Бескрайнего Севера.
— Лекаря сюда позови мне, быстро. — приказал я.
Спустя минут десять вышеупомянутый явился ко мне в кабинет.
— Анна Аврора получила пять ударов кнутом. — пояснил я ему.
Старичок тревожно глянул на меня и тут же бросился к ней, подойдя со спинки дивана. Он слегка отодвинул плащ, в который я замотал девушку, заглянул под него, и с немым вопросом уставился на меня, ожидая каких-то объяснений.
Анджей, находившийся рядом, все порывался и сам глянуть в каком состоянии спина герцогини. Шея юного нордорийца вытянулась, как у жирафа, однако с того ракурса он точно никак не мог разглядеть истинное положение дел. А двинутся туда он не решался, остановленный моим цепким суровым взглядом.
Кроме того, пожилой лекарь обратно прислонил отвернутую ткань к спине девушки и разглядеть там точно уже ничего не получится. Старичок уставился на меня и было хотел спросить, что тут вообще происходит, однако был решительно остановлен мной:
— Я надеюсь Вы как следует позаботитесь о Ее ранах, так ведь? — с нажимом спросил я.
Лицо старика озарило понятное только нам двоим просветление и он, в присутствии Анджея чинно заверил, что сделает все возможное.
— Передайте Его Величеству, что я выпорол Анну Аврору. Пусть пришлет ей для ужина платье с закрытой спиной. — приказал я свите, которая уже успела набиться в кабинет.
Но никто из воинов не двинулся, нервно бледнея от одной только мысли, что им нужно будет доложить Верховному Эрлу, что его невесту избили кнутом. Как бы самому после такого живым остаться.
— Чего застыли?! — прорычал я. — Метнулись быстро доложить обо всем Его Величеству. И унесите Ее уже в покои. — добавил я. Оставьте герцогиню на лекаря, он справится. Маркус, — обратился я к капитану, — Пока лекарь обрабатывает спину Ее Светлости, ты и стража отворачиваетесь, ясно?
— Так точно, Ваше Высочество. — ответил он. — Дозвольте исполнять?
— Исполняй. — разрешил я и он, подхватив на руки свою маленькую ношу, укутанную в мой синий плащ, улетучился из моего кабинета с глаз долой.
А Годриком я поговорю еще, как она там выпрашивал у Джорджа визит ко мне в кабинет. Убивать его не планирую. Даже бить не буду. Тут и так все ясно. Давно было пора понять — Анне Авроре все равно кого защищать и через кого меня доставать.
«Никого не наказывать без судебного разбирательства», — перекривлял я мысленно Ее и невольно улыбнулся.
— Ваше Высочество? — вопросительно покосился Анджей. Завидев мою улыбку.
— Все в порядке. Сели и продолжаем работу. — приказал я.
«Глупенькая, семнадцатилетняя девочка. Я здесь закон и я здесь суд. Я вынесу приговор не только нам с тобой, но и Джорджу…».
Глава 41. Правда
Анна Аврора:
Я проснулась у себя в покоях, одетая в шелковую сорочку. И я уже даже почти поверила, что случившее было просто ночным кошмаром. Однако за окном была не ночь и даже не утро. Об этом свидетельствовало яркое солнце в зените, а еще…
…Еще об этом говорили бинты.
Я увидела их, когда, отодвинув руками воротник, заглянула под платье. Мое тело опоясывала тугая белая повязка, полностью прикрывавшая грудь, живот и по ощущениям еще и спину. Она нежно сдавливала мои немного выпирающие из-за недавней лихорадки ребра, напоминая мягкий девичий корсет, который носят совсем юные девушки. Поэтому особого дискомфорта не доставляла.
К счастью или к сожалению, я не могла толком восстановить в памяти, что случилось. В моей голове все перемешалось и последнее, что я помнила было то, как Витторио замахивался на меня кнутом. И свист. Противный такой, режущий ухо. А потом темнота.
Увидев, что я проснулась, ко мне подбежали горничные, спрашивая все ли со мной в порядке. И, кто бы мог подумать, Вы только представьте себе, о моей скромной персоне забеспокоился даже сам капитан Маркус, подошедший ко мне. Он…
Так, подождите. Маркус? Сегодня же дежурит Годрик. Где он? Неужели…?
О, святые Эльрата, нет! Что я наделала?! На что я вообще надеялась?! Что Витторио послушается меня и перестанет применять физические наказания к своим поданным? Да, конечно. Он не глумится поднимать руку на женщину, не то что на крепкого воина! Одному Богу сейчас известно, что с Годриком. Я сделала только хуже. А что если Витторио вообще убил его? Он же варвар! Он может!
Я должна убедиться, что Годрик жив! Не теряя ни минуты, подскочила с кровати прямо в ночной сорочке и рванулась к двери, где была остановлена стражниками.
— Ваша Светлость, Вам нельзя так резко двигаться! Куда вы собрались? — крикнул Маркус, догнав меня. — Немедленно вернитесь в кровать или я отведу Вас туда сам.
В его вечно монотонном, спокойном голосе улавливалось неподдельное беспокойство.
— Пустите меня! Дайте пройти! — не унималась я, пытаясь прорваться сквозь стражу, и капитан исполнил свою угрозу.
Варвар подхватил меня, так аккуратно, так нежно, не прикасаясь при этом к спине, и понес обратно на кровать, игнорируя мой слабый протест. Меня удивило, сколь бережно он это делал. Молчун Маркус, Вечно беспристрастный и холодный, сейчас переживал за меня?
— Почему Вы здесь, где…?
— Годрик сейчас в армейских казармах, рядом с Его Высочеством. — перебил меня капитан, усаживая на перину. — С ним все в порядке.
— Я не верю Вам. Скажите мне правду. Из меня опять убили человека? — не выдержала я, начав плакать.
— Ваша Светлость, — сказал Маркус, присев передо мной на колени, так что теперь наши глаза были на одном уровне, пусть я и сидела на кровати. Мои руки полностью утонули в его огромных ладонях. Он трепетно сжимал их и мне очень хотелось ему поверить. — Я даю Вам слово капитана. Годрик жив. Цел и невредим. Вам о себе сейчас думать нужно. — добавил он, намекая на мои раны. — Сильно болит? Вот, выпейте, это поможет унять боль. — Маркус взял чашку с подноса, что поднесла горничная и протянул мне.
Болит? Хм… Странно, но у меня не болела спина, а вот сердце. Оно скулило и нестерпимо ныло.
— Спасибо, — кивнула я, демонстративно сделав пару глотков, чтобы отстал, — Помогите мне переодеться. — приказала я горничным и нырнула за ширму.
