— А как же мои дети?! — кричит она хватая меня за грудки. Жест не свойственный аристократке. Но сейчас она была прежде всего девушкой, невинной пешкой в королевской партии, которой суждено стать ферзем. — Я произведу на свет наследников и остаток жизни не увижу их?! Зачем Вы даете мне право уйти, зная что я останусь?! Как я могу бросить своих детей?!
— Эти дети будут принадлежать короне, а не Вам. — сухо отвечаю я, стараясь держать не пристрастный вид. — Я буду регентом при наших сыновьях.
Мне тоже больно от того, что я сделал. Но это не моя вина. Разве могу я быть виновным в том, что мой отец сделал меня таким?
— Вам тяжело сейчас это принять, но, возможно, со временем Вы тоже найдете это решение правильным. — отвечаю ей, целуя тыльную сторону девичьих ладоней.
Я не готов был уступить Витторио трон, слишком уж далеко я зашел, чтобы останавливаться. Но и лишить его наследницы Бенкендорф не мог.
— Я не обещаю, что буду хорошим мужем, Анна Аврора. Могу лишь заверить, что не буду без надобности докучать своим присутствием. Как только ты произведешь на свет троих мальчиков, я не притронусь к тебе более. — перешел я на «ты», цепляя постельные эпизоды нашей будущей супружеской жизни.
— Троих? — прохрипела она.
— Да, болезни и войны никто не отменял. Кроме того, не каждому дано быть государем. Один из них точно сгодится для служения народу. А ежели ты родишь мне только девочек…
— Не будет никаких «ежели», — бесцеремонно перебивает меня наследница, — Я не уеду на Север бросив своих детей, будь то принц или принцесса.
— Эрл или Эрлис. — поправил я.
— Не важно. Я не могу лишить их материнской любви, коей я была лише… — всхлипнула она, не договорив.
— Полно, полно Вам, Ваша Светлость. — пытался успокоить ее, снова взяв за руки. Витторио не хотел бы, что она плакала. Герцогиня хорошо держалась, хоть глаза были уже стеклянными от накативших слез. — Не принимайте поспешных решений. Утро вечера мудренее. Ваших детей будет любить вся империя, они не будут страдать от ее недостатка. Они будут окружены слугами, нянюшками, наставниками. Наследников негоже воспитывать, как обычных дворян. Ваше участие в их воспитании едва ли необходимо.
— А Вы? Вы будете любить своих «детей» или «наследников»?
— Клянусь Вам всеми Святыми Великого и Бескрайнего Севера. Я буду любить всякое дитя, которое Вы понесете от меня. Будь-то принц или Эрл, принцесса или Эрлис. Мне будет неважно будет он любить меч или книги. Я стану лучшим отцом для них.
— Мне приятно слышать это, Ваше Величество.
— Пойдемте, нас заждались за столом.
Я взял ее под руку, но не успел и шагу ступить, как почувствовал, что она застопорилась.
— Не бойтесь, Эрлин не станет Вам докучать.
И она поддалась, позволила повести себя. Мне отчего-то не стало легче после нашего разговора, наоборот — стало хуже. Я понял, что годы супружеской жизни с Анной Авророй станут самыми мучительными для меня. И в то же время, возможно самыми светлыми в моей жизни.
Глава 55. "Гениальная идея"
Оруженосец Анджей:
— Ну не убьет он ее в конце концов, — ляпнул я, после чего получил по голове, запущенной в меня чернильницей. Благо пустой.
Кажется, моя идея «устранить» Джорджа уже после свадьбы моему достопочтенному Эрлу не понравилась. А что тут такого? Герцогиня наша чай не сахарная, поди не рассыпалась бы от пары ночей в обществе Его Величества. Он явно не убивать ее собрался на брачном ложе.
Но мою идею похоже никто из присутствующих не разделял. По крайней мере не спешил публично поддержать ее, боясь гнева Его Высочества. И правильно. У него на столе еще много предметов поувесистей чернильницы.
— Другие варианты есть? — зло зыркнул он на присутствующих из-под насупившихся бровей.
Ответом ему послужила тишина. Никто не откликнулся, хоть воинов в кабинете было не мало: вся свита Эрла, что за время своей недолгой службы прониклась к нему, представители пяти кланов и глава корпуса кавалеристов, в прошлом оруженосец Его Высочества, Бриян Порпойзан. Кроме того, на собрании присутствовали жрецы, два генерала и капитан Маркус.
В целом поддержка у Эрла оказалась намного больше, чем он сам того ожидал. Многие из соображений безопасности и конспирации просто не явились. А посему можно было действовать уверенно, но все же не пренебрегать осторожностью.
(пометка: абсолютная монархия — монархия, где правителю принадлежит вся полнота власти, она не ограничена парламентом или конституцией. Слово абсолютного монарха, как закон) .
А что уж говорить о кровавом перевороте или междоусобном конфликте наследников престола. Любая, будь то даже самая неприступная и сильная страна, становится легкой добычей врагов в такое время. Как внешних, так и внутренних. Помнится, именно борьба за престол претендентов на трон стала причиной того, что сотню лет назад Север пал под мечами имперцев.
Каждый из братьев тянул власть на себя. Величайшие нордорийские роды поделились на два лагеря и противостояли нападавшим эльратцам порознь, желая стать «о-великими» защитниками Севера. Жаль, что сплотились они слишком поздно, дабы дать достойный отпор и эльратцы одержали победу. История преподала нордорийцам слишком жестокий урок и все мы очень боялись, что все может повториться.
— А что, если убить Джорджа? — наконец-то озвучил эту «гениальную» мысль генерал Рутгерт.
Аж полегчало вмиг. И не пришлось ходить вокруг да около. Не то, чтобы все ждали ил жаждали этого. Вовсе нет. Просто мы все понимали, что рано или поздно такой вариант решения насущней проблемы «всплывет». Напряженный, мало приятный. Говорить о таком не хотелось. Потому как не каждый день нордорийские воины убивают своих Верховных Эрлов. Дело это отнюдь не обыденное, щепетильное. Не припомню таких случаев в учебниках.
— Смею напомнить Вам, генерал Рутгерт, что Джордж грозил смертью наследнице, если с ним что-то случится. — ответил Эрл.
Действительно, сей вариант имел очень большой недостаток, связанный с жизнью Ее Светлости.
— Вы правда считаете, что его «ищейки» пойдут на такое после его смерти, а не станут молить о пощаде?
— Кто знает. Им терять нечего. Они понимают, что все равно будут казнены. В любом случае — я не стану рисковать жизнью наследницы.
Кабинет снова затих. Высокие умы хмурили лбы. Листали сводки законов, другие вычитывали длинные манускрипты, длинна которых позволяла им укатиться под стол. Кто-то что-то чертил на бумаге. Словом, тщательно демонстрировали бурную мыслительную деятельность. Пока, увы, бесплодную.
— Не бойтесь, выказывайте свои мысли, какими абсурдными они Вам не казались. — настоял Эрл Витторио.
Ага, так они и высказали. Не хотят, как я, получить чем-нибудь тяжелым. К примеру, статуэткой грифона, которую Эрл наказ разместить на своем столе. Если такая попадет, может и голову проломить. И зачем она только ему? Говорят, такая же стояла в покоях герцогини, когда она только прибыла во дворец. Не удивлюсь, если это та самая.
