Внезапно тяжёлые створки, заскрипев, медленно и величаво распахнулись, и в проёме показался вампир, в чёрных, расшитых красной нитью одеждах. То, что это и есть герцог, я понял сразу.
От древней твари буквально шибало силой и плотной аурой страха.
Почувствовав легкий озноб, я повёл плечами. Несколько раз глубоко вдохнул, еле слышно прошептал:
— Дыхание — дух дисциплины, — стараясь успокоится и очистить разум от давящей на него вязкой пелены.
Патриарх и правда был выдающимся представителем своего вида. Сильнейшим. Опаснейшим. И заслуживающим смерти, любой ценой. Какая бы не стояла передо мной и другими инквизиторами Караула Смерти.
— Ну здравствуйте, дети мои! — провозгласил громогласно герцог, и собравшаяся по обеим сторонам от прохода толпа, глубоко и почтительно согнулась перед ним в поклоне.
— Тирил, где ты, мой верный слуга? — обвёл взглядом вампиров патриарх.
— Мой господин, я здесь! — поспешно выкрикнул тот, пробираясь через толпу и падая на колени перед герцогом.
— Встань, сегодня прекрасная ночь, ночь твоего триумфа. Ну что ж показывай, где твой подарок.
Тут Тирил что-то прошептал и древний вампир оскалился, заухав странным нечеловеческим смехом. Отсмеявшись, произнёс:
— Действительно, мы забыли о том, кто был нашими руками, убившими врага. В конце-концов, он тоже достоин награды. Пусть покажется.
Несколько вампиров споро подскочило ко мне, и под чьё-то весёлое шипение вытолкнули перед герцогом на пустое пространство.
— Ваша Тёмность, — тут же склонился я в поклоне.
— На колени! — яростно прошипел, находившийся рядом Тирил и пришлось срочно бухнуться на каменный пол, изображая покорность.
Пускай, я не гордый, встану и на колени. Всё ради того, чтобы потом сплясать на ваших могилах.
— Как зовут тебя, человек, — обратился ко мне герцог.
— Сотник Фадранг, Ваша Тёмность, — с готовностью ответил я.
— Я слышал, ты хотел, чтобы тебя осыпали золотом? — с какими-то странными интонациями в голосе произнёс он.
— Да, хотел…
Тут сверху, прямо надо мной раздался какой-то звук и, дёрнув головой туда, я едва успел уйти кувырком вперёд, когда на то место, где я был, с грохотом рухнул поток золотых монет.
Весь зал тут же разразился громогласным хохотом, радуясь шутке герцога. Я заулыбался тоже, но прикинул, что подобная масса тяжёлого металла, прилетев по голове, могла и убить обычного человека.
— Мы всегда выполняем свои обещания, — герцог издевательски похлопал в ладоши, а затем, потеряв ко мне интерес, посмотрел на Тирила, — ну, где она?
— Здесь, — подойдя к столу, высший вампир коснулся плотного отреза красной ткани, накрывавшего какой-то предмет на столе, а затем картинно его сдёрнул, открыв взорам присутствующих мою изрядно подгнившую голову на золотом блюде.
По залу вновь прокатился одобрительный гул, а патриарх, подойдя, и оперевшись ладонями о столешницу, несколько секунд вглядывался в подарок, а затем, громко возвестил:
— И так будет с каждым, кто посмеет вставать у нас на пути!
— За это надо выпить! — заорал, подобравшийся ближе местный владетель, и слуги тут же потащили из распахнувшихся боковых дверей подносы с золотыми кубками полными тягучей тёмной крови.
Все тут же рванули ближе к столу, а меня снова оттёрли к стене.
Прислонившись к шершавому камню, я коснулся того места на пальце, где под плотной иллюзией находилось моё кольцо. Хоть и не ощущая его физически, чувствовал я его прекрасно. Медленно, вдоль стены, двинулся по направлению к люку, стараясь не делать резких движений, чтобы не привлекать внимания.
На моё счастье, все без исключения, влюблёнными взглядами смотрели на патриарха, что-то вновь вещающего про превосходство вампирской расы.
Но тут торжество было прервано самым вульгарным образом. Центральные створки вновь распахнулись, пропуская спешащего в зал вампира, и словно гром среди ясного неба прозвучало сказанное им хозяину крепости:
— Владетель, крепость атакована.
В этот момент, приподняв створку люка, я ужом скользнул туда, быстро, но плавно опуская крышку на место, застывая в полной темноте каменного хода, а затем, врубил поле антимагии, накрывая им максимально доступный объем. Моя маскировка тут же слетела тоже, но кому она уже была нужна.
Ведя ладонью по стене, я поторопился по проходу дальше. Пока моего отсутствия не хватились, следовало оказаться подальше от скопления сильно огорчённых нападением вампиров в целом и от одного, явно также не обрадовавшегося известию, вампиршьего патриарха…
Глава 24
Ноги сами несли меня всё быстрее по скрытому в толще каменных стен ходу, торопясь увести подальше от ставшего опасным места. Это-то меня и подвело. Наступив на что-то скользкое, я не успел вовремя затормозить и на полной скорости, с коротким вскриком — «Ля!», влетел прямо в стену резко повернувшего прохода. Головой…
Треск от столкновения был такой, что, очумело хлопнувшись на задницу, я на секунду подумал, что треснула моя собственная черепушка. Перед глазами летали в воздухе самые настоящие искорки, словно мелкие мушки, хотя я всегда считал выражение — «искры из глаз» всего-лишь красивой метафорой.
С тревогой ощупав бедовую головушку, с облегчением вздохнул. Череп выдержал. Даже кожа от удара не лопнула, и ничего не потекло. В очередной раз доказав, что в инквизиторы попадают самые твердолобые… Нет, неправильное слово. Крепкоголовые.
Поднявшись, посмотрел на стену, увидел, что в месте удара, широкий плоский камень вбило внутрь на несколько сантиметров и теперь в стене присутствовала квадратная полость. На мгновение даже возгордился собой. Не голова, а стенобитное орудие.
Но долго впечатляться не стал и, слегка пошатываясь, побежал дальше.
* * *
Вот только это был не просто камень. Скрывавшийся за ним нажимной механизм, был порядком изношен, тысячу лет простояв никем не обнаруженный, но сила удара была такова, что проржавевшие полозья стронулись со своих мест и привели в движение древний защитный механизм.
Эта крепость не была возведена вампирами. Когда-то, за полсотни лет до их появления, в этих землях властвовал один не очень приятный в общении и быту барон.
Империя Ларт давно погрязла в интригах и разврате, почти не контролируя отдалённые провинции, и только легионы ещё как-то наводили порядок, не давая колоссу на глиняных ногах развалиться окончательно. Вот поэтому мутные личности, бандитской наружности, подобные барону, и стали всплывать то там, то сям, ставя свои крепости и облагая данью окружающие земли.
Иногда, через полгода-год, могла наведаться отдельная тысяча какого-нибудь легиона и сравнять крепость с бароном и землёй до основания, но происходило это только или от жадности самоназваных лендлордов, или от их тупости — с теми кто не поспешил поделиться частью награбленного с имперскими чиновниками. Поделившиеся же, могли и дальше преспокойно заниматься любимым делом, то есть ограблением местного населения.
