Вот таким и был местный барон. Но в силу природной подозрительности, он опасался не только легионов, но и соседей-конкурентов, в связи с чем заложил в самой крепости множество всяких ловушек. Конструкторов этих ловушек он, естественно, сразу направил прямиком в могилу, чтобы те не разболтали секреты кому ни попадя.
Правда во время вторжения вампиров барону, к тому моменту глубокому старику, это не помогло, из него высосали кровь быстрее, чем он успел убежать в подземный ход.
Ловушки постепенно все обнаружили, за тысячу лет-то, но самый главный механизм, так и остался скрытым, больно хорошо был запрятан.
Теперь-то и пришло его время.
Никто не заметил, как через вентиляционные отверстия в стенах большого зала, из скрытых глубоко в стенах емкостей, вместе с струёй свежего воздуха стал поступать бесцветный газ, не имеющий запаха. Был он чуть легче воздуха и поэтому скапливаться начал под потолком, постепенно перемешиваясь и растекаясь по пространству зала.
Толпа вампиров кучковалась вокруг своего патриарха, ожидая каких-то распоряжений и команд, и одновременно решала что делать, гадая, кто и какими силами решил на них напасть.
А газ постепенно набирал всё большую концентрацию. Пока древний, почти ни на что не годный артефакт под потолком, когда-то зажигавший большую люстру, никогда не использовавшуюся любящими полумрак вампирами, не выдал короткую маленькую искру.
Облако огня, тут же вспыхнув, накрыло сразу всё пространство, мгновенным скачком давления ударной волны деформируя вампирские тела, ломая им кости, разрывая сосуды, превращая в кашу внутренности и содержимое черепных коробок.
Внутреннее давление было настолько велико, что не выдержали стены зала, и тяжёлые блоки, тысячелетие стоявшие на своих местах, обрушились вниз, расплющивая уже мёртвые тела, погребая их под сотнями тонн веса…
* * *
Ход закончился лестницей, взобравшись по которой, я оказался в небольшой башенке на стене, но стоило мне приоткрыть дверь из неё, чтобы выглянуть наружу, как что-то ухнуло, тряхнуло до основания крепость, сотреся даже внешние стены, а затем, прямо на моих глазах, подымая тучу пыли, обрушился донжон, откуда я только что выбрался.
Сначала провалилась крыша, а затем внутрь сложились и стены, довершая разрушения.
— Что это так бумкнуло? — пробормотал я удивлённо, подумал:
«Неужели опять глушаковские чего придумали и сверхмощный фуугас прямо туда засандалили? И не предупредили ведь. Не выберись я заранее, и меня бы прям там…»
Я покачал головой, поджав губы. Сделал зарубку в памяти, серьёзно поговорить с Вигиром, чтобы о таких сюрпризах предупреждали.
А на стене уже шел бой, я заметил как яркие очереди огненных шариков летят откуда-то из темноты причёсывая бойницы, не давая высовываться пытающимся отвечать вампирам. Как минимум в одном месте Караул Смерти уже сумел захватить кусочек стены и сейчас там шла беспощадная рубка, с нежелавшими спокойно сдохнуть кровососами.
Не желая попадать под дружественный огонь, я, пригнувшись, побежал по стене туда, где было наиболее сильное сопротивление. На ходу подобрал меч одного из убитых — вампира с насквозь прожжёной головой от удачно попавшей прямо ему в переносицу автоматной очереди.
— Аргх! — развернулся ко мне кровосос, вооружённый луком, выбиравший момент, чтобы выстрелить со стены вниз, и внезапно почуявший близко человеческую кровь. Вот только он не был высшим, и я был немного, но быстрее, когда он попытался швырнуть в меня бесполезным в ближнем бою оружием. Легко клинком его отбив, я в свою очередь с силой вонзил меч прямо ему в грудь, пробивая доспех.
Выдернув меч, противоходом, для надежности, отрубил голову, после чего, отпихнув заваливающийся на меня труп ногой, побежал дальше.
Большой удачей было то, что самых опасных вампиров накрыло внутри донжона, может даже и патриарха с концами прикопало, но я старался наперёд не загадывать, чтобы не сглазить, а то этого герцога разок уже хоронили, но выжил как-то, сволочь.
Пробираясь к своим, зарубил ещё парочку, и уже под конец чуть сам грудью не словил очередь из автомата, вовремя увидев дернувшегося в мою сторону караульного и нырнуть вниз, прикрывшись вампирским трупом.
— Свои! — заорал, что есть мочи.
— Паша! — услышал я в ответ знакомый голос бывшего аватара и, приподнявшись, увидел его самого, пробирающегося ко мне.
Протянув руку, он помог мне подняться и, поймав момент затишья, мы споро сбежали по лестнице во двор, где другие караульные уже расчистили и заняли плацдарм, для дальнейшего штурма.
Посмотрев на руины посреди крепости, пыль над которыми всё ещё медленно оседала, мы взглянули с Вигиром друг на друга и одновременно произнесли:
— А здорово ты придумал с бомбой!
— Классно ты сообразил с фугасом!
Замолчали. Затем я осторожно поинтересовался:
— Вигир, это же ты донжон обрушил?
Но тот только отрицательно качнул головой, ответил:
— Нет, я думал ты.
— Ладно, — махнул я рукой, — не важно. Главное, что большая часть кровососов была там, и выжить после такого им явно будет не просто.
— Это да, — ответил мой товарищ, затем провёл ладонью по своему автомату заряжая внутренний накопитель и бросил мне, — держи, ты без магии, лишним не будет.
— Спасибо, — благодарно кивнул я, подхватывая тяжёлый калаш, и закидывая на ремне себе за спину.
Автомат я решил приберечь на крайний случай, просто потому, что сам его подзарядить не мог, как и отвлекать для этого других. Да и руки слегка подрагивали от предвкушения боя накоротке, когда клинок в твоих руках врубается в вампирские тела, крошит и кромсает их на куски. Выплёскивая тем самым всё боль и ненависть которую я накопил, чтобы мстить за моих соплеменников низведённых до статуса скота. Мне хотелось видеть, как потухают красные нечеловеческие глаза, прощаясь со своей бессмертной жизнью и чтобы последнее, что видели кровососы перед смертью, было моё лицо — лицо их главного врага.
За руинами замелькали другие вампиры, накапливаясь для контратаки и вновь адреналин побежал по венам, заставляя сердце застучать быстрее. Губа задрожала, по волчьи приподнялась над клыком.
Разбежавшись и запрыгнув на массивный каменный блок, откатившийся почти к самой стене, глядя на противоположную сторону двора, я воздел меч вверх и прокричал хрипло и яростно то, что в мечтах с детства выкрикивал много раз, вслед за полюбившимся героем фильма, ведя в бой фантомное воинство на воображаемого врага:
— Гвардия, за мной!
Вот только враг был уже не воображаемый, а гвардия самая настоящая. Поэтому когда я, ревя разъярённым медведем что-то нечленораздельное, бросился вперёд, то остальные караульные, не раздумывая ни секунды, последовали за мной, покатившись по крепостному двору словно лавина, разрывая лёгкие вибрирующим от ненависти криком.
