Я много пил коньяка и дымил сигарами. Реванш Бауэру. Потом Рубинштейн играл Шопена; русская певица пела; Данилова и другие из русского балета (Монте-Карло) танцевали; в простой одежде, в туфлях и без. Также Нелла Рубинштейн. Среди них Чаплин. Позже с Любич и Марион Брен к Армстронгу. Стейк. Под утро домой.
Сегодня днем Ви прислала две китайские чашки. С умыслом. Не позвонила; полагаю, хотела мне намекнуть на то, что пора ответить Пуме. Вероятно, кто-то в пятницу вечером рассказал ей об этом.
К Сильвии Фэрбенкс. Прощание. Ланч. Спокойное, открытое настроение. Фред Астер пришел с одним из мастифов. Сильвия в сером костюме с фиолетовыми обшлагами. Красивая, легкая, как перышко, отважная. Спал. Звонок от Гарбо. Устал, никого не хочется видеть. Бергнер и Циннер в гости. О рукописи*, где болван Глацер почти ничего не изменил.
29.07.<1941. Вествуд, Лос-Анджелес>
Вчера во второй половине дня Кляйекамп с машиной, полно китайских вещей. Красивая бронза. Огромный колокол. На дворе перед домом все было заполнено зеленой бронзой, танцовщицами, вазами. Надо всем этим закат солнца с красными кучевыми облаками на бледно-синем небе; молодой месяц. Часть этой бронзы оставил здесь.
Вечером у Барбары Ревентлов. Скучная вечеринка. Долго сидели. Пили. Кэри Грант, Рональд Колман с женой. Безумный разговор об актерстве, ролях и т. д. Потом один в Эугене. Мдивани и русские. Почти поругался с одним из них. Но был слишком спокоен. Сидели долго. Под конец уже с персоналом; еще две негритянки. Карточные фокусы. Ясное утро. Одну негритянку, очень светлую, взял с собой; отвез назад. В машине перед рестораном «Бакьярд». Абсурд. Она все время жует резинку. Абсурд. Абсурд.
Сегодня голова. Вечером, как обычно, прошла. Надо прекратить. Рассматривал с Харрингом бронзу. Ясный день. Сумасшедшяя жизнь.
21.09.<1941. Вествуд, Лос-Анджелес> воскресенье
Вчера днем в отеле. Стригся. Сияющий сентябрь. Ветер. Фрэнсис* и ее партер показывал новые шаги. Хорошо. Надежда молодости. Вечером телефонные звонки. Наконец с Лупе*. Заезжал за ней. Красива в своей белой комнате, в своем вечернем аквамариновом платье с обнаженными плечами. Разрез сбоку — хорошо выточенные ноги. Великолепная грудь. Фигура как стальное перо. Хотел узнать, что за мех. Песец. Поехали к Бергнер, которая позвонила раньше. Почти до часу дня там. Смех. Истории Лупе. Почему она не может ходить в церковь. Семилетний мальчик, который ей во время молитвы корчил рожи; органист, который слишком хорошо выглядит. Как она в «Тижуане» напилась, подписала чек на три тысячи долларов, проиграла в рулетку — плакала на следующий день. От Джо Шенка получила в подарок полторы тысячи долларов и заревела еще больше, потому что теперь, не проиграй она, у нее было бы четыре с половиной долларов. Точно так же, когда Вайссмюллер, ее муж, дал ей совет, — у нее было бы шесть тысяч долларов, и она могла бы купить себе на это браслет, который она и получила позже. Подслушала, что о ней говорили женщины в «Литтл герлсрум», пробравшись в туалет. Когда остальные вошли и собрались сплетничать, осторожно пригнувшись и заглянув вниз, не видно ли чьих-то ног, — не увидели, решили, что никого нет, и начали обсуждать, — и тут вдруг появилась Лупе, готовая к схватке, и загнала их в угол. Красивый, дикий, хитрый, добродушный, ловкий ребенок. Вскакивала, между прочим, копировала Пуму и была неотразима. Позже с ней на обед в «Мокамбо». Вурмбранд сказал, что где-то сидит Пума. Я тут же пустился танцевать с Лупе румбу. Тем временем драка. Эррол Флинн подрался с журналистом Фидлером. Большой шум. Музыкой старались заглушить. Мы с Лупе танцевали; я заметил бледную Пуму. Она отошла. Я не мог пробиться к столам. Когда мы закончили танец, я вернулся под руку с Лупе к нашему столу, который стоял у выхода. Увидел, что Пума с Габеном, Фельдманом и Максом Хенкелем идет позади. В момент, когда она проходила мимо нашего стола, заиграл американский национальный гимн. Все поднялись, замерли. И я напротив Пумы с ухмылкой. Мы ничего не могли поделать. Она смотрела по сторонам, загнанная, музыка умолкла, и она ушла. Фельдманы позже вернулись. Пума со мной не поздоровалась. С Лупе в бар, где были ее знакомые; Купер, прежняя любовь, который с откинутой головой прошел мимо — почти копия Пумы — со своей женой; Тэйлор, который вертелся, чтобы бросить взгляд на Лупе и поздороваться так, чтобы его жена не заметила. И так далее. Рассказ Лупе о том, что Пума лет десять назад пыталась с ней заигрывать, из-за чего произошла ссора с Купером. История о том, как Пума пыталась соблазнить Купера. Лупе спряталась в шкаф в своей уборной, а Пума вошла голой под меховой шубой, но Купер не поддался, так как был влюблен в малышку. Ехидные замечания Лупе о груди Пумы. Позже малышку отвез домой — она несколько лет не спала с мужчиной, боялась и воплощала собой секс. В восемь утра под сияющим солнцем и теплом домой.
Днем землетрясение. Звонила Бергнер. Рассказала о событиях ночи. Возле «Мокамбо» портье подрался с каким-то гостем. Возмущенный владелец тут же его уволил. Лупе отвела владельца в сторону, прогулялась с ним туда-сюда. Увольнение надо отменить. Надо было удержать ее подальше от драки в «Мокамбо». Ясный, ветреный день. Телефонные звонки. Солдат — солдат.
05.10.<1941. Вествуд, Лос-Анджелес> воскресенье
Вчера вечером с Лупе. Поужинали в «Мокамбо». Смеялись. Как всегда истории. К ней. Остался у нее. Тонкая, боязливая и отважная, мальчикоподобная. Танцевала в своем каучуковом поясе. Газеты. Порножурналы, которая она все смотрит.
Сегодня вернулся в пять вечера. Говорил с Бергнер. Звонила Маурин*. Рассказала мне, что сделала это сегодня. Усталость. Сон. Сновидение. Призыв. Следуй ему, солдат, барабанный бой все ближе.
Вчера вечером звонил Наташе.
Скоро ли будет покой? После этого бегства, которое снова возвращает к Пуме? Этому самому-себе-доказательству, что еще можешь летать, возбуждать, убеждать, очаровывать? Глупое сердце! Не холод ли, несмотря ни на что, в тебе?
Не дай себе уйти с горизонта, мягкому, с флейтой одиночества, не дай себе.
Не трепещи, душа.
16.10.<1941. Вествуд, Лос-Анджелес>
Теплый день. Вчера вечером с Лупе в Биаррице; прежде кафе «Ламаз», где два с половиной года назад я часто бывал с Пумой. С претензией на французскую кухню. Поужинали. Лупе около половины первого домой. Должна сегодня выйти в шесть утра. Не провожал.
Русские в тяжелом положении. Немцы в шестидесяти милях от Москвы. Чем дальше отодвигаешь, тем мрачнее становится на горизонте, что делает повседневную жизнь немного более торопливой — быстро ухватить, пока тьма все не поглотила.
31.12.<1941. Вествуд, Лос-Анджелес>
Двадцать девятого отослал Ван Гога. Или это было тридцатого? Это было тридцатого. Не использовать на радио короткие волны. Предписание. Поздно вечером к Лупе. Ночь там. Вчера вечером с Лупе в кино. «Г. М. Пульхэм, эсквайр», Хеди Ламарр; слабо. Ночью снова к себе под холодным, свежим ветром. Полная луна, очень яркая, облака с серебряной каймой, черные пальмы, ясно, резко. Путь домой, анонимно.
