— Хм-м-м, — протянула Бриджит, — а вдруг это реинкарнация?
— Лучше не говори такое католикам.
— Кстати, о людях, воскресших из мертвых: оказывается, нашего мистера Брауна на самом деле звали Джеки «Ящер» Макнейр.
— Ты уже говорила. И кто это?
— Ты когда-нибудь слышал о деле «Рапунцель» восьмидесятых годов?
— Это когда заложница сбежала с похитителем? — спросил Пол. — Стокгольмский синдром и все такое?
— Ну, ты выкинул всю романтику, но да — примерно так и было. В общем, молодая наивная девушка, отданная в жены богатому чуваку в качестве символа статуса, была похищена и влюбилась в похитителя. Оба бросили все, чтобы убежать и жить вместе.
— Погоди… этот Браун, Макнейр или как его там… он и был Ромео из той чудной сказки?
— Господи, нет!
— Отлично. А то он не произвел на меня впечатления романтического героя.
— Он был его лучшим другом и сообщником.
— Значит, ты хочешь сказать, что кто-то пытается убить меня из-за того, что случилось еще до моего рождения?
— Возможно, — ответила Бриджит, после чего вновь нырнула в свои пакеты. — У меня есть для тебя подарок.
— Ой, нет, не надо. Свитера более чем достаточно. Мне уже неловко, я ничего для тебя не приготовил.
— Не переживай, до Рождества еще много дней, — ответила Бриджит, нащупав наконец в пакете и протянув ему книгу в мягкой обложке.
— «Заложница любви», — прочитал Пол. — Обжигающе правдивая история, стоящая за делом «Рапунцель». Ну ничего себе! Какое кошмарное название.
— Название ужасное, но оно не помешало книге стать бестселлером. Из нее даже собирались делать фильм. По слухам, играть должен был сам Колин Фаррелл.
— Етить-колотить!
Пол полистал фотографии в середине книги. Первая представляла собой консервативный семейный портрет, на котором молодая женщина лет двадцати сидела в окружении довольно строгих родителей.
— Это семья Крэнстонов. Настоящие благородные англичане.
— Похоже на то, — кивнул Пол. — Все трое выглядят так, будто им в задницы воткнули палки.
Пол указал на хорошенькую девушку.
— Полагаю, это наша Джульетта?
— Ага. Она была сногсшибательна, — ответила Бриджит.
— Не сомневаюсь — если китайские куклы диснеевских принцесс в твоем вкусе. Готов поспорить, что чертей в ней водилось немало. Говорят, тихони — самые опасные, могут отчебучить что угодно.
— Уверена, что так и получилось. Судя по всему, жить с папочкой Крэнстоном было не очень весело. По слухам, даже прозвище «Рапунцель» возникло от того, что ее так называли между собой слуги Крэнстонов. В подростковом возрасте ее держали почти взаперти. До тех пор, пока она не вышла замуж…
Бриджит перевернула страницу, открыв фотографию Дэниела Крюгера.
— Господи! — воскликнул Пол. — Он как этот… из «Бэтмена», который «Двуликий».
У Крюгера действительно была полностью обезображена левая сторона лица. На снимке, сделанном на улице, Крюгер мрачно смотрел в камеру.
— Не будь таким злым, — сказала Брижит. — Его лицо обгорело в результате несчастного случая в детстве, если я правильно помню.
— Извини, но оно немного… шокирует. Так, погоди. Значит, это он женился на как-ее-там Крэнстон?
— Именно. Заметь, он успел прожить с ней немногим больше года. Что прямиком подводит нас к этим… трем лихим амигос, — Бриджит указала на фотографию, расположенную ближе к концу книги.
На ней были трое молодых людей в сапогах и костюмах, будто на свадьбе. И, судя по остекленевшим пьяным ухмылкам, довольно веселой. Пол прочитал подпись под фотографией. Слева стоял самый старший из трех мужчин, и он же — самый высокий. Это был Герри Фэллон, человек крепкого сложения и с боксерским носом. Даже улыбка его, казалось, источала угрозу. У него был классический вид альфа-самца. Все в нем говорило: «Я могу за себя постоять, и даже не пытайтесь выяснить, насколько успешно». Он обладал карими глазами и дерзкой насмешливой улыбкой. Можно было легко заметить семейное сходство между ним и человеком, которого он держал в шутливом захвате, но, по сравнению с Фиахрой Фэллоном, его старший брат смотрелся как очень грубый набросок того, что должно было получиться в итоге. Пол мало что смыслил в мужской красоте, но даже абсолютно гетеросексуальный человек обратил бы внимание, что Фиахра был сердцеедом. У него была улыбка голливудской звезды и тот восхитительный взгляд «потерянного мальчика», который мог заставить любую женщину захотеть стать его матерью, и не только. Последним участником трио оказался сам Макнейр. Главное, что поразило Пола, — его абсолютно обычный вид. Даже странно было думать, что этот молодой человек превратился в полутруп, который набросился вчера на Пола. Между ними не замечалось никакого сходства. Вероятно, к тому времени, как Пол перешел ему дорогу, рак выел из Макнейра все, что делало его самим собой.
Пол снова посмотрел на Фиахру Фэллона.
— Значит, это и есть Ромео?
— Ага, — ответила Бриджит.
— Блин, даже я бы с ним сбежал, — сказал Пол.
Бриджит указала на Герри.
— А это Герри Фэллон. Он прикрыл побег юных влюбленных, как полагается старшему брату.
Пол пожал плечами. Брата у него не водилось, так что придется поверить на слово.
Он захлопнул книгу.
— Но дело вот в чем, — сказала Бриджит, указав на книгу. — Согласно написанному здесь, Ящер Макнейр погиб тридцать лет назад.
— Мое продырявленное плечо не может с этим согласиться.
— Вот именно. Предполагалось, что он повздорил с Фиахрой-Фареллом на рыбацкой лодке, которая увозила их вместе с похищенной девушкой из страны. Макнейр, как гласит история, не хотел оказаться на расстоянии одной любовной размолвки от тюрьмы, и перспектива потерять все деньги его отнюдь не радовала.
— О! Кажется, он не отличался романтичностью.
— Видимо, нет. И вот, после эпичного боя на кулаках Ящер Макнейр упал в Северную Атлантику.
— Все просрал, значит. Люблю хорошие концовки.
— Он утонул, и молодые отправились в закат, чтобы начать новую совместную жизнь в Америке, Канаде, Австралии или Карлоу. И никто не видел их уже много лет.
— И не было у них проблем с деньгами, потому что…
— Они заботились друг о друге.
Пол изобразил рвоту. Бриджит сделала вид, что не заметила.
— Значит, человек, которого считали мертвым, был жив… а теперь он снова мертв. Но зачем из-за этого убивать меня?
Бриджит не хотела касаться этой темы. Вначале требовалось точно выяснить, насколько иррациональна паранойя Пола.
— Как думаешь, кто пытается тебя убить?
