— Банни? — удивилась Бриджит.
— Ага.
— А кто он такой на самом деле?
Фил посмотрел на нее слегка шокированно, словно был не в силах понять, как можно не знать Банни Макгэрри.
— Ну ты даешь, он же типа шериф Дублина. А еще он главный тренер команды по хёрлингу в клубе Святого Иуды. У него, конечно, есть помощники — пара копов и какой-то учитель из Финтана, — но, вообще говоря, это его любимое детище. Через него проходят все. Несмотря на то, что это худшая юниорская команда по хёрлингу в Дублине.
— Худшая?
— В целом да. Но опасная, надо сказать. Слышал, это самая наказываемая команда в лиге. Банни — мастер поорать, но не очень силен в тактике. Единственный хороший состав в возрасте до двенадцати лет, который он воспитал, был наш. За все эти годы — и до, и после — только мы чуть не выиграли первый приз. И выиграли бы, если бы не Поли.
— Он что, напортачил во время матча?
— Нет, он никогда не портачил. Видела бы ты его в деле. У него был настоящий талант. Даже в двенадцать лет он мог без проблем забросить штрафной с сорокаметровой отметки. Мы играли грязно, соперники мстили. В итоге Пол набирал очки, и мы выигрывали. Это была примитивная тактика, но она всегда работала.
— И что же случилось?
— А то, что Пол не стал играть в финале. Они с Банни сильно поссорились.
— Из-за чего?
— О, ужасная вышла история. В школе же проводят всякие тесты, да? После них кому-то из нас уделяли особое внимание: мне, Доддси, Коньку и еще некоторым. Нам назначали дополнительные уроки с этой милой дамой за то, что мы… ну… умственно отсталые. По крайней мере до тех пор, пока Доддси не попытался сжечь класс. Тот еще придурок.
— Пол тоже ходил на эти уроки?
— Господи, нет. Ему дали пройти другие тесты. Я случайно об этом узнал, когда заглянул в его сумку, ведь он ничего не говорил. В общем, про него написали, что у него айкью как у гения и всякое такое.
Бриджит перевела взгляд на мужчину, осторожно выбиравшегося из бассейна, одна рука которого была забинтована, а другая отчаянно цеплялась за трусы, с трудом сохранявшие целомудрие.
— А потом появилась приятная пара… Они были этими, как их… лекторами! Из Голуэя. Они говорили, что хотят взять его к себе, причем по всем правилам. Они были друзьями женщины, которая делала тесты. Это было чертовски необычно. Как правило, тех, кому больше десяти лет, уже никто никогда не усыновляет. Это было здорово, в общем-то, но потом…
Фил сделал паузу ради драматического эффекта.
— Что потом?
— Вмешался Банни. Они приходили, приходили, а потом вдруг перестали приходить. Представь, как Поли это воспринял. Он стал винить Банни во всем. Он решил, что Банни не хочет, чтобы он переезжал, — из-за клуба Святого Иуды. В итоге Поли ушел из команды прямо перед финалом. На игре нас раскатали в блин. Это была настоящая бойня, но Поли так и не вернулся.
— Господи, — пробормотала Бриджит. — Этот Банни затаил злобу из-за дурацкой игры в хёрлинг?
— Ну… — Фил смутился. — Не совсем так. На тебе что, микрофон?
— А? С чего бы это мне…
Звук удара кулаком по толстому стеклу, разделявшему бассейн и стойку администратора, заставил их обернуться. За стеклом стоял Пол, похожий на мокрую крысу. Кажется, он оделся, даже особо не вытершись. До Бриджит вдруг дошло, что кроме плавок у него не было и полотенца. Это могло показаться комичным, но выражение лица Пола отнюдь не располагало к веселью.
Он стал бешено махать Бриджит и что-то бормотать.
Не нужно было обладать IQ гения, чтобы сообразить, что это значит.
Надо срочно бежать.
Глава двадцать девятая
Детектив-инспектор Джимми Стюарт пребывал уже даже не в раздражении.
Раздражение осталось не более чем счастливым воспоминанием. Злость уплывала прочь в зеркале заднего вида. Теперь его настроение достигло состояния раскаленной ярости. Прижав телефон к уху, он слушал размеренный ритм гудков вызова, перекрывавший белый шум проливного дождя. Сердце бешено колотилось в груди. Он стоял по щиколотку в траве, когда на него вдруг обрушился неистовый ливень. Теперь следует ждать внезапных наводнений. Они заполнят все выпуски новостей. Он покинул кабинет так быстро, что забыл взять пальто. Костюм никак не защищал от дождя, быстро превратившись в тяжелые промокшие тряпки, липнувшие к телу. Стюарт подергал мокрую рубашку, чтобы дать коже хоть немного подышать. Под ней он чувствовал прижатый к груди медальон Святого Михаила — покровителя полицейских. Заплаканная мать подарила его в первый же день его работы на улицах. Со своим братом Томом — дядей Джимми — она не разговаривала потом пять лет. Она так и не простила ему, что он не устроил ее младшего сына на работу в «Гиннесс».
Уилсон стоял чуть впереди, наполовину освещенный фонариком Стюарта, и бросал на него укоризненные взгляды. Очевидно, он считал происходящее очередным способом поиздеваться над юным новобранцем. Стюарт взял его с собой не только потому, что он был единственным членом недавно собранной оперативной группы, которому он мог доверять, но и из-за того, что скромный опыт Уилсона не позволял ему задавать вопросы, куда они идут и почему.
На карте, отправленной Куинном на телефон Стюарта, желтой точкой была отмечена локация, располагавшаяся прямо посреди огромной зеленой зоны Феникс-парка. Стюарт примчался сюда со всей возможной скоростью, едва не доведя до сердечного приступа старика, отвечавшего за поднятие шлагбаума на выезде из штаб-квартиры «Гарда Шихана», и превратив по дороге водителя-стажера в рыдающую истеричку. Потом ему станет стыдно. Но сейчас голова Стюарта была занята двумя женщинами.
Первой была Полин Макнейр. Он никогда не встречал ее и даже не понимал, как она выглядит, но из-за того, что он ничего не сделал, она умерла. Откровенно говоря, ему было необязательно знать о ее внешности. Его разум проделал то же, что и всегда: каждую жертву он автоматически заменял кем-то из близких. Его жена, родители, дочери, сын — все они не раз менялись местами с мертвыми. Он никогда никому об этом не говорил — зачем? Он знал, что ему ответят, как и знал то, что не сможет этого изменить. В глубине души его это тяготило. Но кто-то должен быть на страже, кто-то всегда должен бдить! Полин Макнейр в его воображении превратилась в старшую дочь, лежащую в коридоре с тремя огнестрельными ранениями — два в грудь и одно в голову, а выживший младенец — во внука Джека, рыдающего в соседней комнате. Именно это свойство делало его хорошим детективом, мало пригодным к чему-то иному. Именно по этой причине ему никогда не удавалось расслабиться. Каждый раз, когда кто-то из близких входил в его комнату, за ним следовала целая свита из призраков.
Другой женщиной была Бриджит Конрой — умная, живая и жизнелюбивая. И он был чертовски уверен, что таковой она и останется. Правда, судя по карте, Стюарт стоял именно на том месте, где должен был находиться ее телефон. Но вокруг было сплошное открытое пространство и ни хрена больше. Единственное, что они смогли обнаружить, была кучка оленьего дерьма, которую Уилсон нащупал своим без сомнения дорогущим ботинком. Вот почему Стюарт пытался дозвониться теперь до Фредди Куинна, чувствуя, как на виске пульсирует вена.
