Когда группа игроков впереди наконец начала перемещаться, Фэллон достал из сумки клюшку айрон № 7 и мысленно пробежался по постоянно растущему списку действий, которые заставляли его запоминать тренеры. Он встал в стойку и выставил клюшку сначала впереди, потом позади мяча. Он покачал головкой клюшки. Он покачал бедрами. Он выпятил подбородок. Он выпрямился и расслабил ноги. Затем он посмотрел на цель и обнаружил, что крошечный зеленый пятачок грина вдруг стал намного дальше, чем казалось раньше. И вот в тот момент, когда он уже собрался нанести удар мячу по жопе, на середину фервея вырулил гольф-кар и перекрыл ему траекторию.
Фэллон выругался и бросил клюшку. Затем посмотрел на Райана, который только недоуменно пожал плечами. Краснолицый возница гольф-кара поозирался, оглядывая игроков, и, заметив Фэллона, направил машину прямо к нему. Да ёбаный в рот! В один из прошлых разов к игрокам для развлечения уже присылали комика. Чепушило в гавайской рубашке нудно шутил о пандах и никак не мог заткнуться. Фэллон немного поразмышлял над идеей забить комика до смерти клюшкой айрон №7. Однозначно, это было бы лучшим ей применением.
Когда гольф-кар приблизился, Фэллон отбросил эту мысль. Человек за рулем был ему не знаком, но он уже начал догадываться о его профессии. На водительском месте сидел грузный мужчина лет пятидесяти в длинной черной дубленке. Он жевал попкорн, вынимая его из большого пакета, и, казалось, управлял автомобилем коленями. Подъехав к Фэллону, он резко остановился.
— Обосраться и не жить, если это не сам малыш Герри Фэллон! — воскликнул мужчина.
Акцент его был довольно характерен. Коркский — это еще одна вещь, которую следовало добавить Фэллону к своему списку ненависти.
Мужчина бросил пакет с попкорном на крошечную приборную доску кара и выпростал из машины свою внушительную тушу. Когда он выпрямился, Фэллон заметил в его левой руке хёрл. Мужчина протянул правую ладонь для рукопожатия. Фэллон оглянулся вокруг, прежде чем пожать ее в ответ.
— Рад познакомиться, мистер… — сказал он, решив пока подыграть.
— Банни Макгэрри. Уверен, вы запомните это имя.
— О, не волнуйтесь, запоминать я умею, — улыбнулся Фэллон.
Оба мужчины стали продавливать свою волю через рукопожатие. Если бы в этот момент между их ладонями оказался уголек, то он почти наверняка превратился бы в алмаз.
Человек, представившийся именем Банни, небрежно взглянул сначала на мяч Фэллона, потом на грин.
— Дорогой мой, любезнейший Герри, кажется, вы попали в трудную ситуацию.
— Ничего такого, с чем бы я не справился, офицер.
На последнем слове глаза мужчины загорелись. Выходит, Фэллон угадал.
— О! Неужели моя слава настолько меня опережает?
— Нет, просто у меня наметанный нюх.
— Правда?
— Ага. Я издалека чую запах бекона.
Человек по имени Банни расхохотался.
— Забавно. А я издали распознаю всякую сволоту.
Фэллон рассмеялся в ответ, словно они были старыми друзьями. Сила рукопожатия ощутимо возросла.
— Как вы узнали, где меня найти, офицер?
— А… — Банни беспечно поозирался по сторонам. — Я знаю кое-кого, кто знаком кое с кем, кто кое-кого бьет.
— Неплохо, — ответил Фэллон, улыбаясь одними губами. Рукопожатие стало болезненным и потным, но он не собирался сдаваться. — Итак, гард, чем могу помочь?
— Поли Малкроун.
— А кто это? — спросил Фэллон, осмотрев поле с фальшивым удивлением. — Он играет в одной из других команд?
Банни снова рассмеялся.
— Нет, нет, он не здесь. В настоящее время Поли пропал без вести, предположительно напугавшись до усрачки. Представьте, кто-то пытается его убить.
— Да что вы говорите! Молодые люди в наше время — это что-то. Думаю, это все из-за видеоигр. Впрочем, я вас понял. Увижу его — дам знать. А теперь, если не возражаете…
Фэллон с трудом подавил желание отстраниться, когда полицейский вдруг наклонился вперед, обдав его запахом попкорна и вчерашнего перегара.
— Он один из моих пацанов, усек? Один из моих. Я не позволю застрелить его на улице, как какую-нибудь гребаную бездомную собаку. Это единственное предупреждение, и оно же последнее. Если что-нибудь с ним случится, я буду знать, с кого спрашивать. И будь уверен, малыш Герри, я ни перед чем не остановлюсь.
— Вы мне угрожаете, гард?
— Назовем это полезным советом.
— Вон там стоит мой высокооплачиваемый адвокат, и я почти уверен, что он назвал бы это притеснением.
— Значит, мне сказали правду. Злой и страшный Герри Фэллон размяк.
Лицо Фэллона дернулось от гнева. Он еще крепче сжал руку Банни и, притянув его к себе, прижался губами к его уху.
— Может, помочь тебе свалить на хуй, косоглазый коркский мудила?
— А ты попробуй, — ответил Банни, выдвигая вперед подбородок.
Фэллон отступил на шаг, оценивающе оглядел собеседника, затем откинул голову назад и рассмеялся.
— Уверен, ты был бы этому только рад.
Банни улыбнулся в ответ.
— Не то слово!
— Ты любишь яффские бисквиты? — спросил вдруг Фэллон.
— Не особо.
— А я люблю. Даже обожаю. До печенья я сущий дьявол, как выражается моя жена. Наверное, у каждого есть свои слабости. Интересно, какие у тебя?
— Криптонит.
— Ха. Смешно. У тебя есть жена? Любовница? Любовник?
Последнее слово Фэллон произнес, многозначительно шевельнув бровями.
— Боюсь, ничего из вышеперечисленного. Я не настолько привлекателен, как кажусь на первый взгляд.
— Ну разве это не трагично? Кто придет на твои похороны?
— Думаю, целая толпа подонков — чтобы убедиться, что я в самом деле мертв. Но вряд ли они решатся сплясать на моей могиле — из страха, что я протяну руку и ухвачу их напоследок за яйца.
— Ха! Да ты просто скромничаешь, я уверен. Готов спорить, у тебя много друзей, которые будут скучать по тебе… ну или наоборот.
— О, Герри, сейчас ты точно ссышь не на ту штанину. Никто меня не любит, даже я сам. Вот почему я худший кошмар твоей жизни. Видишь ли, в жизни у меня осталось только два развлечения: ты и выпивка. А сейчас я как раз решил немного подзавязать со спиртным.
Подошедший Райан стал нервно смотреть на них, пытаясь понять, что происходит. Два здоровых мужика — ростом под метр девяносто каждый — чуть ли не бились друг о друга лбами, как два лося во время гона.
— Все в порядке, Герри?
Банни посмотрел сверху вниз на пухлое лицо адвоката и тонко улыбнулся.
— Твой питомец, Герри? Какой милашка!
