— Короче, Майкл, запомни, что я сказал, — сегодня твой счастливый день.
Шерри пробормотал что-то невразумительное. Возможно, оно и к лучшему. Стюарт хотел поскорее закончить то, о чем он наверняка потом пожалеет. Развязывая шнур, он шепнул Шерри на ухо:
— Если когда-нибудь еще раз она тебя увидит или услышит, Майкл, я жизнь положу на то, чтобы тебя уничтожить. Со следующей недели я пенсионер, у которого абсолютно нет никаких увлечений. Тебе не понравится, если я увлекусь тобой, поверь мне.
Стюарт резко дернул шнур вниз, чтобы акцентировать свою мысль.
— А если ты хоть на секунду задумаешься о том, чтобы подать иск, я обрушу на тебя целый дождь из дерьма… Извини, если задел за живое. Ты утонешь в нем так быстро, что даже пикнуть не успеешь…
Шерри попытался вырваться, но Стюарт схватил его за плечо и притянул назад.
— И как только ты в него погрузишься по ноздри, я лично расскажу каждому отбитому психу, которого арестовывал, что ты угрожал беременной женщине.
— Не было такого!
— Ну конечно. Вскрытие покажет!
Стюарт сдернул электрический шнур и вытолкнул Шерри на автостоянку. Несколько минут они стояли с Уилсоном бок о бок и наблюдали, как делает первые робкие шаги сгорающий от стыда мужчина. Когда Шерри обернулся, оба улыбнулись и помахали ему рукой.
— Вот подонок, — заметил Уилсон.
— Абсолютное отребье. Хотя, с другой стороны, можно сказать, его обгадила сама судьба.
Они увидели, как две девочки-подростка остановились и с невыразимым ужасом взглянули на проходившего мимо них Шерри. До стоянки донесся их удивленный смех. Уилсон повернулся, чтобы зайти в дом, но Стюарт придержал его рукой.
— А вот интересно, — сказал Стюарт. — Откуда они узнали?
— Что?
Стюарт испытующе посмотрел на молодого человека. Вспышка вины, мелькнувшая в глазах Уилсона, смыла последние остатки зыбкой надежды, за которую цеплялся Стюарт.
— После того как вчера вечером мне позвонила мисс Стокс, я так и не сообщил об этом оперативной группе. Конечно, я был обязан это сделать, но накануне выдался тяжелый денек с бомбой, покушением на убийство, героем-напарником, спасшим меня от смерти, и вот этим всем… К тому же я стар и забывчив.
— Бля, о чем ты говоришь, Джимми?
Уилсон попытался отодвинуться, но Стюарт схватил его за руку и притянул к себе.
— Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, Доннаха, — Стюарт никогда не называл напарника по имени. Вероятно, Уилсон даже не подозревал, что он это имя знает. — Я ничего не сказал, поскольку понял, что у нас завелась крыса. И меньше всего мне бы хотелось, чтобы кто-то добрался до Малкроуна через его адвоката. Поэтому я рассказал только тебе, отдыхавшему в тот момент на больничной койке.
Уилсон отстранился, но не с гневом. Он выглядел так, будто его сейчас стошнит. Вероятно, до этого момента молодой человек даже не осознавал всех последствий. Но этот момент, по крайней мере, настал.
— Я…
— Можно взглянуть на твой мобильник, Уилсон? Дай угадаю… Герри Фэллон — старый друг семьи?
Уилсон вдруг вскинулся с выражением искреннего возмущения на лице, хотя в глазах его блеснули слезы.
— Ты очень неправ, Джимми. Вот, держи.
Стюарт с удивлением заметил, что Уилсон протягивает ему телефон.
— Она позвонила мне, когда ты был наверху с тем айтишником. Она сказала, что они просто хотят, чтобы их держали в курсе из-за большого резонанса…
Стюарт промотал список исходящих звонков. 11:27 вечера — «Вероника Дойл». Должно быть, Уилсон поговорил с ней сразу, как только Стюарт покинул палату.
— Блядь, это что, та пиарщица?
— Честно говоря, Джимми, я решил, что это просто, ну… поможет им не допустить плохих публикаций о деле «Рапунцель». Она сказала, что хочет быть в курсе дела, контролировать СМИ и все такое.
Стюарт вздохнул и бросил ему «трубу».
— Выходит, ты не крыса. Ты политикан. Наверное, это в крови. Впрочем, какая разница? — Стюарт указал на лестницу. — Ты и только ты виновен в том, что там произошло.
Уилсон опустил глаза.
— Я понимаю.
— Вот так оно и случается, — сказал Стюарт. — Услуга за услугу. Не успеешь моргнуть — и ты уже у кого-нибудь на крючке.
— И что же мне теперь делать?
Стюарт стоял и смотрел, как светофоры на перекрестке меняют цвет с красного на зеленый. Двое молодых парней бросились поперек не успевшего разогнаться потока машин, и в этот раз им повезло… Эх, молодость. Неуязвимость.
— Что делать? Усваивать урок. Вчера вечером ты был героем, а сегодня… уже нет. Запомни оба этих чувства.
Уилсон кивнул.
— Я останусь здесь на случай, если Малкроун и Конрой вдруг снова позвонят.
— Я могу этим заняться.
— О нет, — ответил Стюарт с легкой улыбкой. — Для тебя у меня имеется работка получше. Ты обеспечишь беременной женщине круглосуточную охрану, пока ситуация не разрешится. — Стюарт повернулся и шагнул к лестнице. — И на твоем месте я бы не стал ее злить. Видал, что случилось с тем парнем?
Глава сорок третья
— В смысле «он ничем не может помочь»? — спросил Пол у Бриджит.
— В прямом, — она отвела глаза в сторону и остановила их на девушке, мывшей пол. — Прости, я… Это была глупая идея. Я думала, смогу объяснить ему, в какую беду мы попали; смогу воззвать к его добрым ангелам, — Бриджит покачала головой. — Но этот жирный хер, должно быть, их уже сожрал!
Очевидно, запрет на шутки о лишнем весе уже не действовал.
Взглянув на Бриджит, Пол почувствовал себя еще хуже. Он видел, как она перешла дорогу и «стрельнула» сигарету у Брофи. После этого она завела разговор с ним и его друзьями. Пол мог поклясться, что отчетливо заметил тот момент, когда Бриджит притворилась, будто узнала Брофи, и стала взволнованно рассказывать, что она его большая поклонница. Лицо толстяка, хорошо заметное с противоположной стороны улицы, просветлело, как лицо ребенка в Рождество. Затем она, должно быть, заявила, что обожает «Убийственную красотку». Пол был уверен, что такого Брофи не слышал никогда и ни от кого — даже от собственных родственников. Оставив их наедине, приятели Брофи вернулись обратно в бар, спотыкаясь, подмигивая и пихая друг друга локтями. Пол не знал, что беспокоило его больше: то ли что они решат, будто Брофи популярен, то ли что писатель возомнит это сам.
Наблюдая за работой Бриджит, Пол не мог не впечатлиться. Она подцепила и отсекла объект в рекордные сроки — практически по-шпионски. Но ему не очень нравилось, что она все дальше и дальше уводила его в переулок, чтобы изолировать от выходящих из бара курильщиков. Конечно, это был не совсем темный переулок в опасной части города. Пол совершенно точно знал, что он вел к служебному входу театра «Олимпия» и там скорее можно было попасться кому-нибудь на глаза, чем столкнуться с реальной опасностью. Но все же… Пол подумывал о том, чтобы выйти из «Мака» и присоединиться к ней или хотя бы встать так, чтобы они находились в поле его зрения, но потом решил этого не делать. Нельзя допустить еще один проеб.
