— Хорошо, пишите адрес: Блэкрок, Уэверли Гарденс, 17. Подождите полчаса, а потом высылайте сюда полицейскую машину и пару скорых. Здесь вы найдете милую даму по имени Дороти Грэм. Ей восемьдесят три года, и у нее сильно вывихнуто запястье.
— Господи, — вмешалась Дороти. — Почему когда леди достигает определенных лет, люди начинают открыто обсуждать ее гребаный возраст?
— Подождите секунду, — сказал Пол в трубку, прежде чем прижать ее к груди. — Осади коней, Дикий Билл. Кстати, Пан Ли говорила, что все пистолеты выведены из строя.
— Ага. Мне потребовалась целая вечность, чтобы восстановить этот. Ну честно, какая польза от пистолета, который не стреляет?
Пол задумался.
— Ну да, ты права, — ответил он, мысленно подсчитывая, сколько раз она махала им перед его носом во время игры в «Риск».
Затем он вновь поднес трубку к уху.
— Вместе с мисс Грэм — дамой неизвестного возраста — вы найдете на лужайке человека без сознания с некритичным огнестрельным ранением.
— Ни хера себе! — удивился Стюарт. — И кто в него стрелял?
— Возможно, эта милая пожилая леди. Кстати, мы уже вызвали ее адвокатов, они прибудут одновременно с полицией. К тому времени мы с сестрой Бриджит будем уже далеко, но вы можете быть уверены, что хозяйка дома действовала исключительно в рамках самообороны.
— Поэтому ей понадобились адвокаты? — спросил Стюарт.
— Ситуация сложная. Кстати, ее адвокат — Луи Докери.
Стюарт глубоко вздохнул. Даже Полу было известно это имя. Оказывается, Дороти располагала не только значительной огневой мощью, но и серьезной юридической.
— А где будете вы с сестрой Конрой? — спросил Стюарт.
— Ага, так вам и скажи.
На самом деле они поедут в Бандон, чтобы попытаться выяснить, что, черт возьми, их там ждет. Теперь, когда у них нет другого выбора, кроме как оставить свое единственное безопасное укрытие, их возможности будут сильно ограничены.
— Что ж, вполне справедливо, — ответил Стюарт. — Кстати, у Банни Макгэрри есть для тебя новости.
Сердцебиение Пола участилось.
— Мне это неинтересно.
— Слушай, я в курсе, что у вас с ним сложные взаимоотношения.
Пол усмехнулся. «Сложные» — это очень мягко сказано.
— А еще я знаю, что он пытается помочь тебе и клянется, что у него есть жизненно важная информация.
— Тогда почему он не передал ее через вас?
— Оказывается, он доверяет Гарди еще меньше, чем ты. Кажется, он с кем-то рассорился во время следствия.
— Нисколько не сомневаюсь. Этот хер вообще со всеми ссорится.
— И все же на твоем месте я бы его выслушал. Напоминаю, много ли у тебя друзей?
— У Банни нет друзей.
Стюарт снова вздохнул. Голос у него был почти таким же усталым, как у Пола.
— Это точно. Но все равно лучше с ним встретиться.
— Ну ладно. Кажется, не похоже на засаду. И где же должна состояться эта встреча?
— Он сказал, ты знаешь где.
— И что это должно… — проговорил Пол и вдруг осекся.
Внезапно он понял, что точно знает место.
Как это типично для чертового Банни Макгэрри!
Глава сорок седьмая
В темноте вокруг них висела легкая морось. Бриджит припарковала «Бентли» у обочины, заглушила двигатель и посмотрела на Пола. Он сутулился на пассажирском сиденье, по-прежнему прижимая к распухшей челюсти пакет с замороженным горошком. Они почти не разговаривали с тех пор, как покинули дом Дороти.
— Ты уверен? — тихо спросила Бриджит.
Пол посмотрел в окно.
— Нет, я ни в чем не уверен. Я даже не уверен, стоит ли доверять этому сумасшедшему старому ублюдку и хочу ли я вообще его видеть. Я понятия не имею, почему он пытается мне помочь. Если вообще пытается.
— Понятно, — ответила Бриджит. — Вообще-то я спросила о месте для парковки, но… — она неловко повернулась на водительском сиденье лицом к Полу. — Хочешь поговорить об этом?
— Господи, нет! Ночь и так была тяжелой. Пожалуйста, не заставляй меня сейчас рассказывать о своих чувствах.
Пол открыл дверцу и неуклюже выбрался из мягкого кожаного сиденья «Бентли». Он понимал, почему Бриджит беспокоилась о машине. Они остановились на Филпот-стрит, и это было не то место, где Полу захотелось бы припарковать даже свой потрепанный «Форд-Кортина» — еще до того, как его взорвали саперы. Хотя, с другой стороны, согласно извращенной логике этих улиц, оставить здесь «Бентли» было безопасно настолько, насколько это вообще возможно. Им даже необязательно запирать двери. Если кто-то припарковал здесь такую машину, то это означает одно из двух: он или эпический дурак, или некто по-настоящему «серьезный». Местные гурьеры, если у них имеется хоть капля мозгов, не захотят рисковать и проверять свои догадки. Больше шансов обнаружить машину чисто вымытой по возвращении, нежели поврежденной.
Волна реновации, захлестнувшая Дублин в эпоху «Кельтского тигра»
[86] в девяностых и начале нулевых, аккуратно обошла стороной весь район Филпот-стрит. Здешние многоквартирные дома — а в них были именно квартиры, а никакие не «апартаменты» — остались почти нетронутыми с момента их постройки сто лет назад. Возможно, отсюда до центра города было совсем недалеко, но вам бы точно захотелось преодолеть это расстояние как можно скорее — и желательно с большой битой в руках. Самым удивительным в этой улице было то, как мало изменилась она с тех пор, как Пол в последний раз стоял на ней пятнадцать лет назад. Вокруг по-прежнему возвышались те же унылые здания, кое-где освещенные немногочисленными уцелевшими уличными фонарями. Единственное, что показалось новым Полу, — это странный сладковатый запах горящей смолы и резины, висевший в воздухе.
Повернувшись, Пол направился к древним ржавым воротам клуба Святого Иуды при Гэльской атлетической ассоциации
[87]. Слово «клуб» было довольно громким обозначением того, что по сути являлось лишь полем и тремя вагончиками, служившими раздевалками. У клуба не было настоящего здания, и среди прочих клубов ГАА он отличался тем, что в нем играли только в хёрлинг, не допуская футбола. Высокие неприступные стены были увенчаны сеткой и почти не изрисованы граффити. Сетка стала еще более потрепанной и дырявой с тех пор, как Пол видел ее в последний раз. Теоретически она была нужна для того, чтобы останавливать шлитары
[88], покидавшие поле, но на практике мячи наверняка не раз залетали в окна окружавших поле квартир. Впрочем, никто особо не возражал, а если и возражал, то помалкивал. Среди местных жителей существовало понимание: если у кого-то возникнут проблемы с криминалом, то Банни наверняка окажет помощь. Каждое лето он привозил сюда ватагу своих молодых ребят. Они перекрашивали стены и вообще — заботились об окружающих домах больше, чем когда-либо заботилась о них городская Управа. В обмен на эти привилегии влетающий на большой скорости через окно кухни кожаный мяч казался не такой уж великой платой.
