Издалека стало заметно, что обвалилась одна из башен замка, а он сам накренился на одну сторону, как дряхлый горбатый старик. Ежи казалось, что стоило только подуть ветру, и замок повалится на землю, обрушившись каменным градом.
Но ведьме не было до этого дела. Она даже не обернулась и пошла в другую сторону, прочь из города к реке.
Невозможно было минуть толпу, пришлось пройти сквозь неё. Ежи задержал дыхание, точно в воду нырнул, когда людская толпа поглотила его. Все смеялись, молились, кто-то плакал от счастья.
– Наконец-то Создатель над нами смилостивился!
– Что случилось? – Ежи ухватил за рукав первого встречного.
– Создатель нас защитил от зла! Создатель спас весь Совин! – толпа унесла его дальше. Ежи так ничего и не понял.
Здислава спотыкалась на ровном месте, её толкали и пихали, Ежи стало страшно, что она уронит ребёнка, и ему пришлось нагнать старуху и взять под руку. Он постоянно оборачивался, пытаясь разглядеть, что так влекло людей, вслушивался в обрывки их разговоров, в испуганные мольбы и радостные молитвы, но всё равно не смог догадаться, что случилось.
Не сразу он осознал, что было самым странным.
Несколько дней чудища, вырвавшиеся из подземелий, держали город в страхе. Несколько дней Охотники не выпускали никого на улицу.
А теперь, посреди ночи, люди сами покинули свои дома и поспешили к Совиной башне.
– Я сейчас, – шепнул Ежи Здиславе на ухо и кинулся к первому попавшемуся юноше, своему ровеснику. – Эй, хлопец, постой, постой. – Он остановил его посреди дороги. – Куда все идут? Что случилось? Что это было за землетрясение?
Юноша ошарашенно улыбнулся и осенил себя священным знамением.
– Так Создатель нас спас, сам Создатель! – воскликнул он. – Совиная башня и всё, что от неё осталось, ушла под воду. Ничего, ничегошеньки от проклятого места не осталось. Говорят, там теперь огромное озеро! Пойдём, сам увидишь! Все туда идут.
Он поторопился продолжить путь, а Ежи остался на месте. Ему показалось, что его ударили чем-то тяжёлым по голове.
– Не мешайся под ногами, – его толкнул в сторону тучный мужик, спешивший, как и все, к Совиной башне.
Ежи крутил головой по сторонам, вдруг позабыв, где оставил Здиславу. В полумраке, в свете редких пламенников и глиняных светильников, он не сразу заметил большую чёрную тень, что удалялась прочь от замка.
Он нагнал старуху на границе пепелища, там, где стоял когда-то Забытый переулок. Пожар зародился там, и если в остальных частях города уцелели редкие дома, то от переулка не осталось ни следа. Ежи узнал его только по сохранившейся узкой улочке, что вела когда-то к Совиной башне. Высокая прежде стена теперь лежала грудой камней на земле.
– Что это было? – Ежи попытался заглянуть в лицо Здиславе, но она так глубоко зарылась в меховой воротник, что наружу проглядывал только морщинистый лоб. – Что случилось с Совиной башней? Говорят, что она утонула.
– А мне откуда снать?
– Ты сказала про какой-то исток. Раз первое слово сказала, так и второе говори, не тяни, – рассердился вдруг Ежи. – Как могло озеро всё затопить? Оно же крохотное совсем.
– Откуда мне снать, мальсифка? – повторила свой вопрос ведьма и вдруг остановилась, перехватывая молчаливого младенца поудобнее. – Это не я спускалась в подсемелья. Так сам подумай, с кем ты там говорил, кого встретил?
– Так это…
– Это Хосяин, он самый. Он сабрал обратно всё, что отдал сародеям. Нисего не осталось.
Ежи хотел сказать, что всё равно ничего не понял, но ведьма уже не слушала его.
Она продолжила свой путь по останкам города, спускаясь всё ниже к реке. Ежи брёл за ней следом, снова и снова оглядывался назад, на громадину замка, на пепелище Совина, на радостный народ, вдруг затянувший песню, в которой восхвалял Создателя.
От Модры подул холодный ветер, и Ежи плотнее запахнул тулуп. Каждый шаг давался ему всё тяжелее.
Только дважды он покидал Совин, и тогда жизнь его навеки изменилась. Если бы он мог, то на этот раз остался бы дома, но дом Ежи сгорел, и никто не ждал его, кроме Гжегожа Безродного и его верных псов.
Впереди лежала пустынная дорога. Не принято было среди добрых людей отправляться в путь поздно ночью, ещё до рассвета, но ведьма-оборотень шагала вперёд так решительно, что не стоило с ней даже спорить.
Ежи начал спотыкаться. Он уже почти придумал повод, чтобы остаться, почти уговорил себя, что найдёт способ поладить с Гжегожем, решит, как жить дальше, когда над верхушками деревьев на соседнем берегу увидел одинокую птицу, и почему-то Ежи сразу понял, что это была сова. Последняя сова из Совиной башни.
Словарь
Баклага – небольшой деревянный, керамический или металлический плоский дорожный сосуд с узким коротким горлом и ушками на тулове для продевания ремня, похожий на флягу, для переноски и хранения жидкостей.
Дублет – мужская верхняя одежда, доходившая длиной до середины бедра.
Жупан – у поляков и белорусов старинный дворянский костюм, род сюртука.
Очелье – лобная повязка (берестяная, лубяная, тканая, металлический обод) для поддержания волос.
Паникадило – (от греч. многосвечие) – люстра, светильник со множеством свечей.
Поддоспешник (или подлатник) – термин, используемый для обозначения разновидности одежды, надеваемой под доспех.
Скрамасакс – толстый боевой нож германских народов, используемый в качестве запасного оружия, длина может доходить до 55 см.
