– Мне стоило сбежать из города этой ночью, – вдруг произнесла она глухим голосом. – Меня сожгут, как и мать.
Чего он точно не ожидал, так это откровений от лесной ведьмы. Видимо, ей стало совсем одиноко, раз заговорила с ним.
– Если тебя уличат в ведьмовстве, то нас всех казнят.
Он остался стоять в стороне, не смея приблизиться. Ведьма, наверное, почувствовала его страх, хмыкнула негромко.
– Тогда лучше беги, пока не поздно. Или ты поэтому и крадёшься из дома ночью? Убегаешь?
Ежи не знал, что ответить. Сказать, что его ждали люди ратиславского князя? Что они обещали ему немалую плату, если он найдёт способ выманить Дарину на улицу ночью, когда не будет лишних глаз? Так она убьёт его, не раздумывая. Ежи помнил, как заклятия Дары поразили Охотников в Гняздеце, помнил, сколь яростным и злым было её лицо.
Но он спросил зачем-то:
– Почему ты не спрячешься? Если тебя не найдут, то и судить будет некого.
– Если я пропаду, так за вами точно явятся Охотники. Весю, Стжежимира и Милоша казнят, тебя с матерью запрут в темнице, а после отправят на рудники. Ты этого хочешь?
Его пробрала оторопь, и все слова, все гневные обвинения вылетели из головы. Неужто ведьма осталась ради них? Она готова была пожертвовать собой, чтобы не выдать? После всего, что она натворила, нелегко было поверить в такую жертвенность.
– Ты что-то придумала? Знаешь, как обмануть Охотников?
– Нет, – покачала головой Дара, голова на шее двигалась из стороны в сторону так резко, будто готова была отвалиться. – Но я придумала, как отомщу, даже если умру.
Во рту у Ежи пересохло, он не решился ни о чём спросить.
– Ты ненавидишь меня, – голос Дарины был трескучим, точно лёд под ногами. – Не только потому, что я прокляла Милоша. Ты с первой встречи меня невзлюбил и Воронов тоже ненавидел. За что?
Ежи молчал, его тянуло назад, в спальню, где не было ведьмы и её тяжёлого взгляда, который он вдруг чувствовал на себе даже в кромешной темноте.
Дара, напротив, стала на удивление болтливой:
– Ты ненавидишь нас, потому что мы чародеи. Где ты был вчера ночью? Я не помню, чтобы ты пошёл вместе с нами в город. Или ты всё это время был на берегу? Радовался со всеми остальными, когда сожгли мою мать?
Прошлым вечером Ежи вышел из дома вместе с Дариной и остальными, он нёс свечу и пел молитвенную песню, он остался с матерью и Весей, когда Дарина с Милошем сбежали с праздника. Ежи всё время был рядом, всегда в тени Милоша, Веси и даже собственной матери. Неудивительно, что Дара даже не заметила его.
– Я не знал, что она твоя мать, – почему-то пробормотал он.
Конечно, Ежи видел костёр на берегу Модры, слышал крики Чернавы, когда до неё добралось пламя. И если раньше он осенил бы себя священным знамением, если раньше он испытал бы облегчение, то теперь чувства его смешались. Чернава была ведьмой, но она приняла Ежи в своём доме, порой шутила с ним и несколько раз даже угощала сладостями, принесёнными из города. Она была человеком. Испорченным, ошибающимся, жестоким, но всё же знакомым ему человеком. Несколько месяцев они делили кров и стол.
– Я был там, но не радовался её смерти, пусть мне и кажется, что…
«Что мир стал лучше без ещё одной ведьмы», – подумалось Ежи, но вслух он это сказать побоялся.
– И мать твоя нас всех ненавидит, – добавила Дара. – Почему тогда служит Стжежимиру? Что её здесь держит?
– Родители выгнали маму, когда она меня понесла, – Ежи не хотел рассказывать об этом лесной ведьме, но слова сами слетели с языка, и сказанного было уже не вернуть. – Отец почти сразу на войну ушёл, а я при рождении чуть не умер. Стжежимир меня спас и приютил. Я бы погиб без него.
– Вот, значит, как… какая благодарная у тебя матушка, – с усмешкой произнесла Дарина. – Чары спасли твою жизнь, но чародеев она ненавидит. Что ж, пусть молится своему Создателю, только он ей не поможет. Никому он не поможет. Богам плевать на наши беды. Боги могут только мучить нас.
– Не говори так, – насупился Ежи, сжав кулаки. Если бы он мог, то выгнал её теперь прочь из дома. Она не знала, она не понимала, она не имела права так говорить!
Но Дарина была сильнее. Одного движения её руки хватило бы, чтобы лишить Ежи жизни. Поэтому он вздохнул тяжело и спросил:
– Что ты будешь делать? С Охотниками…
– Не знаю, – голос её дрогнул, не как у лесной ведьмы, но как у простой девчонки с мельницы. – Я не знаю, куда бежать и где укрыться.
Ежи кусал губы. Опасной затеей было обманывать лесную ведьму. Она могла убить его без всякого промедления, но словно сам Создатель направил к нему Дару в это утро, и неразрешимая задача вдруг показалась совсем простой.
– Я знаю одних людей… наёмников. Они из Ратиславии и, думаю, будут рады помочь тебе.
Страх сковал Ежи, сделал язык непослушным. Если бы ведьма разгадала его мысли, то прокляла бы на месте. Она сотворила бы с ними нечто куда худшее, чем то, что она сделала с Милошем.
– И они помогут только потому, что я тоже ратиславка? – с издёвкой спросила она. – Какая доброта.
– Не просто так, за деньги, – поспешно добавил Ежи. – Они попросят, думаю, немало, но могу за них поручиться, они надёжные люди и не выдадут Охотникам…
– А почему ты до сих пор меня не выдал? – Ведьма вскочила на ноги и сделала шаг навстречу, вмиг оказалась нос к носу с Ежи, и тот подпрыгнул на месте от испуга. – Ты же ненавидишь меня, с самой первой встречи ненавидишь. Так почему теперь помогаешь?
Тут Ежи и врать не пришлось, слова потекли рекой:
– Ты права: если тебя обвинят в ведьмовстве, то за нами тоже придут. А наёмники выведут Весю и меня с матерью из города, мы спрячемся. Создатель знает, быть может, даже к вам в Заречье вернёмся, твой отец примет нас, коли я посватаюсь…
– Нет Заречья, – оборвала его Дара, и Ежи запнулся, словно громом поражённый. – Нет больше Заречья, нет и моего отца. Степняки дошли до нашей деревни.
Она глянула исподлобья, волосы, казавшиеся теперь чернее воронова оперения, словно платок лежали по сторонам белого лица.
– Только не рассказывай об этом Весе, она не знает.
– Почему?.. Почему ты не рассказала ей? Это же её отец!
– Как раз поэтому. Потому что это разбило бы ей сердце, и она бросилась бы обратно домой на помощь к матери, а я не уверена, что там безопасно. Я ни в чём не могу быть уверена! Я не знаю, как её защитить.
Она схватилась руками за голову.
– Мы нигде не сможем спрятаться.
– В Ратиславии нет Охотников…
– Но там меня ищет князь…
Дарина запнулась, подняла безумный, потерянный взгляд на Ежи.
– В этом же всё дело, правда? Весе там будет безопаснее. Вы вернётесь на мельницу вдвоём, тогда мачехе придётся благословить вас, и Веське выбора не останется, как за тебя замуж пойти. Так будет лучше для вас обоих. Но не для меня. Для меня там места нет…
