Заметив Ханну, Реджи печально вздохнул и подошел к ней.
— Все это, может, и правда, но в табличке есть один серьезный просчет: никто не объяснил смысл надписи самим птицам. Тут говорится, что мы должны кормить их половинками винограда без семечек. Вот только какой человек будет их постоянно носить с собой?
Девушка ободряюще похлопала спутника по руке, и они оба сделали пару шагов назад от разразившихся озлобленным кряканьем уток.
— Итак, — перешла к делу Ханна. — Тело обнаружили во вторник утром вон там, — она махнула на полицейское оцепление. — Погибший — какой-то несчастный бездомный. Следователи пришли к выводу, что он умер в понедельник ночью. Это сходится с тем, что написано в газетах.
— Ясно.
— Ага, а теперь посмотрите на тех рабочих, — Ханна указала на двух мужчин в касках, которые чинили поврежденную стену из красного кирпича, стоя на лесах. — Вон туда. Полицейские никого не подпускали к тому месту весь вторник.
— Каким образом тебе удалось все это выяснить? — поинтересовался Реджи, следуя за Ханной, которая направилась к поврежденному зданию.
— Ну, просто поспрашивала прохожих, — пожала плечами она и смущенно улыбнулась.
— Эта вмятина же не могла иметь отношения к убийству? — удивился Реджи, когда они остановились на дальней стороне канала и принялись наблюдать за мужчинами в касках.
— Даже не знаю, — усомнилась Ханна и присмотрелась внимательнее. — Женщина, которая мне это рассказала, утверждала, что тело обнаружили прямо под тем местом, где сейчас возятся рабочие.
— Ничего себе, — покачал головой Реджи, и они оба на некоторое время замолчали.
— Так, — наконец нарушила тишину Ханна, — теперь подумаем. Что-то в этой смерти выглядело подозрительным настолько, что Саймон решил взяться за расследование. Значит, дело наверняка относилось к той категории, которая бы заинтересовала читателей нашей газеты.
— Ну, — Реджи выразительно указал на здание через канал, — повреждение кирпичной кладки на высоте пятнадцати футов действительно кажется странным, ты так не считаешь?
— Пожалуй, — задумчиво согласилась Ханна и через секунду щелкнула пальцами. — В сообщении Саймон упомянул некий источник информации. Кто мог бы им быть?
— Не представляю. В конце концов, парнишка проводил почти все свое время, сидя перед зданием газеты. Может, он записал это в блокноте?
— Если и так, то все улики забрала полиция, а Бэнкрофт особенно настаивал, что их нельзя вовлекать.
Они опять замолчали, глядя на поврежденную стену, затем принялись рассматривать окрестности: дома с видом на канал, перекрытия железнодорожного моста, краны вдалеке. Краткий момент просвета в расследовании быстро миновал, и ни Ханна, ни Реджи не знали, что еще можно предпринять.
Неожиданно к ним прошаркала неопрятная фигура, таща за собой спальный мешок.
— Простите за беспокойство, ребята, но не подкинете мелочишки?
Ханна подозревала, что им просто повезло. Вряд ли самая очевидная, но каким-то образом пропущенная линия расследования сама подкрадется и попросит дать немного денег, верно? Конечно, побирушка оказался не слишком полезным и сумел сообщить только, что Тощий Джон, он же Джон Макгвайр, был нормальным челом и никогда и мухи бы не обидел. После дальнейших расспросов попрошайка также назвал еще несколько мест, где обычно тусовались другие бездомные.
Сначала Ханну шокировало зрелище, но скоро оно стало просто удручающим. Даже в этом относительно процветающем районе имелись несчастные без определенного места жительства. Люди, оказавшиеся на обочине жизни, ютились там, где могли. Реджи и Ханна миновали двух бездомных, которые лежали на матрасах в пешеходном тоннеле под одним из множества железнодорожных мостов. Пространства между зданиями, зеленые насаждения вдали от дорожки на дальней стороне канала, пролеты под развязками — везде находили себе убежище бродяги, стоило лишь взглянуть внимательнее. Когда сотрудники газеты отошли на значительное расстояние от жилых домов с прекрасным видом на канал, они обнаружили небольшой лагерь, состоявший из разномастных палаток.
— Откуда берется такая нищета? — беспомощно спросила Ханна.
— В Манчестере людям хотя бы разрешают быть бездомными, — вздохнул Реджи. — В богатых же районах Лондона делают все возможное, чтобы их прогнать: устанавливают колья, выселяют и так далее.
Ханна кивнула, ощутив прилив ужаса. Все верно, в столице они с мужем жили в элитном квартале Найтсбридж и не видели бездомных только потому, что деньги позволяли если не исправить проблему, то скрыть ее.
— Кроме того, — продолжил Реджи, — Манчестер и сам по себе прекрасный город. Если где и становиться бродягой без определенного места жительства, то почему бы и не здесь?
Это звучало разумно. Среди множества опрошенных ими бездомных оказалось немало как уроженцев Манчестера, так и людей с самыми разнообразными акцентами и говорами.
Реджи додумался сохранить на телефоне фотографию Саймона, которую и показывал, чаще всего получая отрицательные покачивания головой. Местные обитатели с подозрением относились к незнакомцам и неохотно отвечали на вопросы. Тем, кто соглашался побеседовать, оба журналиста объясняли, что являются не сотрудниками полиции, а лишь друзьями Саймона.
Несколько бездомных в конце концов признались, что разговаривали с ним, и сообщили, что парень расспрашивал о Тощем Джоне и искал свидетелей произошедшего ночью в понедельник. Ханне стало интересно, быстро ли додумался Саймон до идеи побеседовать с бродягами. Им с Реджи потребовалась немалая доля удачи, чтобы повернуть расследование в том же направлении. Похоже, парень действительно стал бы прекрасным журналистом.
Через пару часов утомительного и почти безрезультатного общения с бездомными Ханна с Реджи добрались до заброшенной баржи в отводе канала. Там поселились еще несколько бродяг. Двое мужчин сидели на палубе, попивая что-то из жестяных банок. Одного покрывали татуировки, а правое запястье было в гипсе. Второй мог похвастаться длинной неряшливой бородой и вытянутой футболкой.
— Здравствуйте, — приветливо обратилась к ним Ханна. — Вы не против немного побеседовать? Мы ищем людей, которые встречали нашего друга.
— Легавые, что ли? — лениво поинтересовался мужчина с гипсом, растягивая гласные на йоркширский манер.
— Нет, — заверила Ханна.
— Ну и проваливайте тогда.
— Честное слово, мы не доставим никому проблем, — сказал Реджи, показывая фотографию Саймона. — Это наш коллега, и мы просто хотим задать пару вопросов тем, кто с ним общался.
— Незнаком. Да и не хочется.
— Боюсь, уже и не выйдет, — вздохнул Реджи, убирая телефон. — Он умер.
— Ну и топайте отседова. Нам по барабану, — вступил в разговор бородатый, проглатывая окончания — очевидное свидетельство лондонского диалекта кокни.
