— Да, именно так я сказала, — улыбнулась миссис Харнфорт. — Должна принести извинения, я действительно забыла упомянуть крайне важный момент. Дела обстояли подобным образом до тех пор, пока наиболее прогрессивные основатели не провели исследование и не научились извлекать жизненную силу или, для упрощения понимания, магию у сверхъестественных созданий, не убивая их при этом.
— Теперь ясно, — протянула Ханна. — Значит, отношения между ними теперь наладились?
— Не совсем, — поморщилась миссис Харнфорт. — Процедура все равно крайне болезненна и не проходит бесследно, значительно сокращая продолжительность жизни того, кто ей подвергся. Представители народца называют это расплатой. Поэтому в целом ситуация не изменилась: основатели продляют свое существование ценой его сокращения у других созданий, но это хотя бы не грозит тем немедленной гибелью. Решение не идеально, оно просто позволяет сделать хорошую мину при плохой игре. Существует еще множество нюансов, но давайте пока оставим их в стороне и продолжим обсуждение.
— Тогда нападение этого оборотня означает, что основатели нарушили Соглашение? — уточнила Ханна.
— И да и нет. Если я верно оценила ситуацию, то она свидетельствует, что один из основателей нарушил Соглашение. Паршивая овца в стаде, иными словами.
— Не относится ли это к той бритой налысо, откормленной овце-коротышке, которая мелькнула на заднем фоне фотографии? — спросил Бэнкрофт, поднимая газету и показывая миссис Харнфорт снимок на первой полосе.
— Ну, я бы описала этого мужчину в чуть менее красочных выражениях, но да, это он. Возможно, я ошибаюсь, но самое логичное объяснение — он единолично решил нарушить одно из трех главных правил Соглашения. Первое состоит в том, что выходцы из народца прекращают все попытки убить основателей и в соответствии со вторым пунктом соглашаются пойти на расплату. Взамен бессмертные перестают охотиться на сверхъестественных существ. Знаете, что говорится в третьем правиле? — женщина выжидательно взглянула на Ханну и Бэнкрофта.
— Не создавать новых основателей? — предположила помощница редактора.
— Верно, — кивнула миссис Харнфорт и тепло улыбнулась, как гордый родитель, довольный ответом ребенка. — И этот джентльмен нарушает третье правило. Согласно вашей информации он явился из Соединенных Штатов Америки, так как, вероятно, надеялся провернуть дела тайно. Конечно, большинство читателей воспримут статью в нашей газете как дешевое надувательство.
— Какой кошмар, — фыркнул Бэнкрофт.
— Но когда все указанные свидетельства станут достоянием широкой общественности, осведомленные люди поймут, что к чему, и примут соответствующие меры. Именно этой цели и служит наша газета.
— Что ж, — вздохнул Бэнкрофт, — теперь этому положен конец. Полиция закрыла «Странные времена». Хотя, может, у вашего адвоката найдется туз в рукаве?
— Адвоката? — впервые за весь разговор миссис Харнфорт выглядела удивленной. — Какой адвокат?
— Вы что, издеваетесь? — взвыл Бэнкрофт и откинулся на кресле под очень опасным углом.
— Прости, Винсент, — сочувственно произнесла владелица газеты. — Боюсь, ты позволил пустить себе пыль в глаза.
— Но она же…
— Этот адвокат случайно не велел держаться подальше от расследования?
— Думаю, вам и самой известен ответ на этот вопрос, — прокомментировал Бэнкрофт, с грохотом опуская передние ножки кресла обратно на пол и протягивая руку к бутылке с виски. — Просто для ясности: на нашей стороне вообще хоть кто-то есть?
— Мы не принимаем ничью сторону, в том-то и смысл. Кроме того, ты же не последовал совету адвоката.
— Нет, — фыркнул Бэнкрофт, щедро плеснув себе в стакан янтарную жидкость. — Никогда не любил подчиняться приказам.
— Именно поэтому и оказался здесь.
Бэнкрофт замер, не донеся стакан до рта, и смерил собеседницу суровым взглядом.
— Тогда задам другой вопрос… — Прерванный стуком в дверь, редактор раздраженно воскликнул: — Ну что еще?
— Вы просили сказать, когда приедут грузовики, — донесся голос Мэнни. Последовала длинная пауза. — Грузовики приехали.
Глава 39
Моретти откусил пончик и тут же выплюнул его. Еще одно блюдо эти овсянкоеды не сумели приготовить правильно. Чем скорее все закончится, тем раньше можно будет вернуться в Штаты. Конечно, после очередного фиаско никчемного пса перспективы завершить дела вовремя теперь полетели ко всем чертям, да и вообще вся операция находилась под угрозой.
Отшвырнув надкусанный пончик, Моретти свернул за угол и направился к складу, намереваясь в этот раз проучить мерзкого оборотня как следует, заставив его страдать, чтобы осознать последствия ошибки. Предыдущая беседа на эту тему, очевидно, не сумела проникнуть сквозь толстую черепную коробку тупицы.
Хотя следовало признать: изначально неверный выбор сделал сам Моретти. Решение избавиться от слишком любопытного журналиста казалось разумным, как и использовать для этой цели уже сослуживший службу небоскреб. В конце концов, в прошлый раз аналогичный случай объявили самоубийством. Кто же знал про фотокамеру с вайфай-подключением? Что это вообще такое?
Моретти избавился от аппарата в ту же секунду, как уловил обсуждение на эту тему через установленное в приемной «Странных времен» подслушивающее устройство, и счел, что этого будет достаточно. Но каким-то непонятным образом, пока камера лежала на заднем сиденье автомобиля, она подключилась к Сети и отправила фотографии на жесткий диск того очкарика.
Что ж, отчаянные времена требуют отчаянных мер, поэтому Моретти направил пса устранить всех сотрудников глупой газетенки и спалить здание дотла, однако не учел всего. Самому сделать грязную работу помешало опасение, что на ирландца не подействует магия. Казалось бы, огонь и физическая сила в таких случаях — наилучший выход. Если уж не избежать шума, то нужно устроить настоящий фейерверк. Оборотень вроде бы только обрадовался приказу. Звериная сторона явно брала верх. Либо же идиот-помощник всегда без проблем ликвидировал помехи в виде гражданского населения. Как бы то ни было, задача выглядела простой. Но затем бестолковая псина вывалилась из окна и приползла к хозяину, поджав хвост и поскуливая, как дворняжка.
Моретти остановился перед металлическими дверями склада, осмотрелся по сторонам, чтобы убедиться в отсутствии посторонних свидетелей, и сделал несколько быстрых пассов левой рукой. Заграждение с протестующим скрипом отъехало, и солнечные лучи залили царивший внутри полумрак.
Моретти вошел и остановился, давая глазам приспособиться к смене освещения.
На одном из полуразвалившихся кресел лежал оборотень — в человеческом обличье, обнаженный. Он испуганно сжался, когда солнечные лучи упали на лицо.
— Неужели я тебя разбудил, щенок? — небрежно спросил Моретти, доставая из кармана носовой платок и вытирая с пальцев сахарную пудру — ее посыпали слишком обильно. Проклятые британцы не могли приготовить правильно даже гребаный пончик. — Итак, как все прошло?
