Когда тем вечером Стелла пыталась проскользнуть домой через заднюю дверь, она наткнулась на Джейкоба. Он выглядел еще более разочарованным, чем обычно. Сначала казалось, что он собирался что-то сказать, но в итоге лишь отправил нарушительницу в ее комнату. На следующее утро она проснулась с такой жуткой головной болью, что желала умереть.
В этот раз Стелла открыла глаза, чувствуя себя еще хуже. Но мечтать о смерти не стала. В основном потому, что гибель и так была неизбежна.
Пленница сидела на пластиковом стуле внутри какого-то вонючего складского помещения. Сквозь грязное окошко под потолком лился тусклый свет, позволяя разглядеть возле задней стены нагромождения поломанной мебели. Пахло гнилым деревом, разложением и ржавчиной. Откуда-то из-за спины доносился мерный стук капель. Прямо перед Стеллой из единственной лампочки на потолке падал круг света, в центре которого находилась емкость, напоминавшая мраморную купель. Белый камень, казалось, испускал неяркое сияние сам по себе. На полу рядом лежал странный набор предметов: нож с зазубренной кромкой лезвия, моток бечевки, яблоки, чаша, что-то меховое — Стелле никак не удавалось рассмотреть, что именно, — и, самое необъяснимое из всех, бутылка томатного кетчупа. Эти вещи задумчиво разглядывал лысый мужчина, который находился на заднем фоне фотографии Саймона и совсем недавно явился во плоти домой к ним с Грейс.
Грейс! Как только Стелла ее вспомнила, то попыталась закричать, отчаянно желая немедленно узнать, что с ней произошло, но не сумела издать ни звука: губы не шевелились. Вообще все тело застыло, как в янтаре, и не повиновалось. Оставалось только дышать через нос и вращать глазами. Что-то удерживало пленницу на месте. На запястьях ощущалось холодное и в то же время словно раскаленное прикосновение металлических оков. Хотя это не объясняло неподвижности остального тела. Стелла напрягла мышцы на ногах, приказывая им встать и бежать, но ничего не произошло. От попыток заговорить в голове гудело, но, несмотря на все усилия, губы не размыкались.
Краем глаза девушка заметила мелькнувшую тень, а затем, будто вырванная из кошмаров, прямо перед лицом возникла морда чудовища с горящими безумием глазами. Кожу опалило его тошнотворное дыхание. Стелла ощутила рвотный позыв, когда монстр провел шершавым языком по ее щеке.
— Плохая собака! Фу! — Чудовище взвизгнуло и отпрыгнуло назад, словно его ударило током. Лысый мужчина подошел к пленнице, на тонких губах играла довольная улыбка. — Отлично, ты очнулась. Прости моего бестолкового пса. Боюсь, он пока не получил должного воспитания.
Последние слова вызвали у монстра недовольный низкий рык, от которого большинство людей застыли бы на месте от страха, но коротышка, кажется, даже этого не заметил. Он отвесил щегольской поклон, манерно взмахнув рукой, и представился:
— Чарли Моретти к вашим услугам, мадам. — Затем выпрямился и подошел к Стелле вплотную. — Для меня настоящая честь познакомиться с тобой. Честно говоря, я считал ваш вид полностью вымершим либо же и вовсе выдумкой. Если бы позволяло время, непременно бы изучил такую диковину. Но увы. Дело не терпит отлагательств. — Он смерил девушку оценивающим взглядом и пробормотал: — Интересно, ты сама-то знаешь, какими силами обладаешь? — Спустя мгновение коротышка тряхнул головой, точно избавляясь от задумчивости, вынул из кармана платок и вытер слюну со щеки пленницы. — Прошу простить за это недоразумение. Нас ждет настоящее развлечение! Но где же мои манеры? Совсем забыл представить остальных участников нашего спектакля.
Моретти повращал пальцем в воздухе, и Стелла почувствовала, как невидимые силы поднимают ее. Зависнув примерно в пяти футах над полом, она оказалась на одном уровне с двумя другими пленниками. Их прижимали к стене из гофрированного металла железные оковы, удерживая распятыми за запястья, лодыжки и шею. Кожаные кляпы затыкали рты несчастным, не позволяя произнести ни слова.
Сначала Моретти подошел к мужчине в толстой зимней куртке, потертых джинсах и заляпанной толстовке. В его глазах над растрепанной бородой метался панический страх.
Коротышка указал на пленника и тоном ведущего популярного телешоу, который представлял участников в борьбе за приз, объявил:
— Перед вами… Если честно, я не потрудился узнать его имя. Значит, назовем невезучим бомжом, скучнейший второй тип. — Моретти перешел к женщине с волнистыми каштановыми волосами, на вид лет пятидесяти, в порванной ночной рубашке. — А это Вера Вудворд, шестой тип. Она обладает склочным характером, любит гулять по пляжу, шить и приносить себя в жертву, чтобы семья осталась в живых. А еще боится щекотки, — с этими словами он провел пальцем по ступне пленницы.
В ее глазах не было такого страха, как у безымянного бродяги. Скорее она казалась разгневанной. Моретти вновь покрутил пальцем. Стелла резко развернулась и плюхнулась обратно на стул, по-прежнему не в силах пошевелиться.
— Хочу сообщить: ваша сегодняшняя жертва послужит самой благой цели. Вы умрете, чтобы больной ребенок мог жить, — тем же театральным тоном объявил коротышка и патетически прижал руки к груди. — Разве это не прекрасно? Вам следует гордиться участием в этом по-настоящему важном и особенном мероприятии. Оно станет достойным завершением ваших жалких жизней. — Он приблизился к Стелле и нажал кончиком указательного пальца ей на нос. — Хотя использование тебя в качестве элемента ритуала и будет напрасной тратой уникальных свойств, но я, к сожалению, заключил сделку и намерен сдержать слово. А теперь… — Моретти повернулся вокруг своей оси и дважды хлопнул в ладоши, напомнив танцора фламенко. — Да начнется шоу!
Внезапно послышался стук. Похоже, кто-то колотил кулаком по металлу. Чудовище зарычало.
— Ага, — обрадованно воскликнул Моретти. — Как раз вовремя. Последний кусочек чудесного пазла прибыл точно по расписанию. — Он повернулся к монстру. — Будь послушным песиком и принеси мне вон те металлические пруты. — Заметив, что тварь не спешит выполнять приказ и сверлит хозяина недовольным взглядом, коротышка тут же перестал улыбаться. — Не заставляй меня повторять дважды. Ты же знаешь, как я этого не люблю.
Чудовище неохотно потрусило к указанной груде арматуры, без видимых усилий сгребло металлические пруты по меньшей мере шести футов в длину и притащило их Моретти.
— Хороший мальчик, — удовлетворенно кивнул тот и снова обернулся к трем безмолвным слушателям. — Представьте себе, когда я впервые познакомился с мистером Мерчантом, хотя я предпочитаю звать его песиком, он совершенно не произвел на меня впечатления, так как казался невоспитанным и недалеким мужчиной. Но мне требовался новый питомец, потому что первая попытка создать оборотня не увенчалась успехом. — Он улыбнулся монстру. — Да-да, все верно, я выбрал тебя не в первую очередь. Отнюдь нет. Небеса мне свидетели, вряд ли хоть кто-то мог предпочесть подобного тебе, если бы имелась альтернатива.
Моретти проигнорировал утробное рычание твари и продолжил, уже обращаясь к пленникам:
— Однако любовь к бедной больной дочурке Кэти затмевала недостатки моего песика. Он сделал бы ради нее абсолютно все. Все, кроме выполнения простых приказов, как выяснилось, — он угрожающе шагнул в сторону чудовища. — Но несмотря на постоянные неудачи, кровавые расправы и вызванные ими нежелательные последствия, я сумел приготовить лимонад даже из тех неказистых лимонов, что принес мне мой питомец. Просто хотелось сказать…
