М-да…и это гвардейцы… Я двинулся к ним, предварительно стряхнув со своего топора кровь, которая успела его обильно залить. Двое из «нерешительных» все же определились со своими дальнейшими действиями и бросились на меня.
Первый из них, подняв меч над головой, с бешеными глазами несся прямо на меня. Я же просто отступил в сторону, позволяя ему пробежать мимо, туда, где его встретит Гор, закончивший с прошлым противником. Второй же мой враг был более осторожен. Он выставил меч перед собой, выжидал.
Ну, я ждать ничего не собирался. Сделав вид, что собираюсь броситься на него, рванул в другую сторону. Враг купился на мою уловку и попытался ударить мечом в то место, где я, по его мнению, должен был появиться.
Надо ли говорить, что его меч просто рассек воздух?
Я зацепил его меч бородой своего топора и уже привычным, можно сказать, отточенным движением провернул рукоятку, заставляя противника повернуть меч, вывернуть руку.
Как и следовало ожидать, он вцепился в свое оружие мертвой хваткой, и когда я повернул топор еще больше, ему не оставалось ничего другого, кроме как отпустить оружие.
Я наступал на него, поигрывая топорами, нисколько не смущаясь того факта, что мне придется убить безоружного человека. А что? Пошел в гвардейцы — надо было учиться сражаться, а не только девок клеить. Теперь расплачивайся.
Я принялся лупить противника топорами с такой скоростью, что ему не оставалось ничего другого, как пытаться убежать. Но, естественно, это не удалось: стоило только повернуться ко мне спиной, как я нанес ему сильнейший удар по голове. Глупец громко ойкнул и рухнул на землю. Ну а мне осталось лишь добить его.
Я огляделся. Противников осталось меньше половины. С одним из них сражается Олаф.
Нуки был чуть дальше, и сражался он всего с одним противником. Хотя «сражением» это назвать было трудно — неподалеку от Нуки лежало несколько трупов. Один из них был попросту располовинен, разрезан пополам — верхняя часть туловища валялась метрах в двух от нижней. Еще один труп лежал на спине, а из него, будто бы Эскалибур из камня, торчала секира Нуки.
Последнего своего противника берсерк попросту избивал голыми руками. Тот где-то потерял шлем, и его лицо уже успело превратиться в кровавый блин — кулак Нуки с периодичностью в несколько секунд впечатывался в лицо гвардейца. Но тот, похоже, давно уже был без сознания. Иначе объяснить, почему он не пытается защищаться, отбиваться, или хотя бы вырываться, было нельзя.
В отдалении стоят всего четверо. Один из них собирается сцепиться с Гором, заходящим со стороны.
Ну что же, значит, последние трое на мне…
Позади послышался плеск воды. Я оглянулся.
Драккары прибыли. Три корабля уже вылезли носами на берег и воины спрыгивали с борта, бежали в нашу сторону.
Я вновь повернулся к оставшимся противникам и с удовольствием отметил появившийся на их лицах страх.
И вот в этот самый момент произошло то, что удивило, обескуражило меня. Впрочем, не только меня.
Один из оставшейся троицы вытащил меч из ножен и молниеносным ударом вонзил его в тело одного из своих соратников. Тот всхлипнул, схватился за меч, торчащий в животе (угу, а броня-то, оказывается, полное дерьмо — на груди еще кое-как держит удар, а вот на животе…), но нанесший удар воин уперся рукой ему в плечо, толкнул вперед, освобождая меч.
— Ты что делаешь? — завопил третий, до этого находившийся в оцепенении.
— Тихо! Делай как я! — приказал ему убийца, а затем повернул ко мне лицо. — Мы сдаемся!
Ну и на фига вы мне нужны, спрашивается? — подумалось мне.
— Братишка! Мы сдаемся! — заявил убийца, повернувшись ко мне.
Братишка? Игрок, что ли? Дитрих! Кажется, второй назвал его Дитрихом! Мне знакомо это имя. Откуда? Ах, да! Тот самый игрок ‒ Саша, что умудрился перенести умение одного персонажа на другого. Выходит, это он сейчас передо мной?
Глава 9. Грабеж
— Стой! — Нуки с угрюмым выражением на лице двинулся к сдавшимся гвардейцем и мой окрик совершенно на него не действовал. Впрочем, нет, кое-какую реакцию вызвал, Нуки повернулся и заявил:
— Трусы и предатели! Они своих друзей убили, чтобы выжить.
— Они мне такие же дружки, как и тебе! — ответил один из гвардейцев, тот самый, которого я посчитал игроком.
— Ты одет так же, как они, ты собирался напасть на нас, как и они, и лишь когда понял, что шансов у тебя нет — решил сдаться. И ты не просто струсил, ты еще и своего приятеля убил! — проворчал Нуки.
— Еще раз говорю тебе — он мне не приятель! — ответил гвардеец и кивнул на второго, стоявшего рядом. — Вот он — приятель. И, как видишь, убивать я его не собираюсь.
— Мне плевать, — хмыкнул Нуки, — сейчас ты умрешь!
Я уже было собирался вмешаться, остановить Нуки, однако «гвардеец» усмехнулся и сказал:
— А как насчет обмена?
— Обмена? — озадаченно переспросил Нуки.
— Моя жизнь в обмен на город?
— Город? — еще более удивленно переспросил Нуки.
— Столица этого королевства… — вкрадчиво произнес «гвардеец».
— О чем ты говоришь, южное отродье? — взорвался Нуки.
— Я говорю о том, что с моей помощью вы можете захватить город, — пояснил «гвардеец».
— У нас другие планы, — усмехнулся Нуки, — мы пришли сюда, чтобы поучаствовать в вашем празднике, южанин.
— Да без проблем, — пожал тот плечами, — участвуйте. А дальше что? Вернетесь домой?
Нуки не ответил. Явно лихорадочно соображает.
— Если трофеев будет достаточно, — наконец-то нашелся он.
— Их будет в любом случае меньше, чем если вы захватите столицу…
Пока Нуки беседовал с гвардейцем, рядом со мной возник Торир.
— Я, кажется, знаю этих двоих, — тихим голосом сказал он.
— Откуда? — насторожился я.
— Оба были в Череполомах…
— И…что? — не понял я.
— Они за золото мать родную продадут, — пояснил Торир.
— Что за Череполомы такие? — спросил Гор, оказавшийся неподалеку.
— Наемники, — пояснил Торир.
— Ты тоже наемник, — усмехнулся Гор, — и что?
— Навоз с землей не путай! — хмуро ответил ему Торир. — Я воевал за деньги, а эти…
— Что «эти»? — заинтересовался Гор.
— Череполомы не воюют, — сказал Торир, — они как саранча. Их запускают на вражескую территорию, и после них мало что остается вообще.
— И что? — не понял Гор.
— Еще раз объясняю, — тяжело вздохнул Торир, — Череполомы в тылу противника действуют. Причем не вражеских солдат истребляют, а мирных крестьян, их дома и посевы. Сжигают и убивают все на своем пути, грабят, рушат…
