Порывшись в одежде, он извлек кусок гальки величиной с куриное яйцо. Посмотрев на него в течение некоторого времени, словно камень хранил в себе мудрость всего мира, он ловким движением бросил его Нику.
— Лови! — крикнул он.
Ник подставил руки, но камень пролетел прямо сквозь его грудь и упал на пол позади мальчика! Камень не был частью Страны затерянных душ, он был из мира живых!
Шаман засмеялся — голос у него был, как у маленького мальчика, а смех — как у древнего старика.
— Подними. Принеси его сюда, — приказал он Нику.
— Как я его подниму?
— Так, как это сделал я, — сказал Шаман.
Ник подошел к камню, нагнулся и протянул руку, чтобы взять его. Пальцы Ника сомкнулись, но камень прошел прямо сквозь них, как он и ожидал. Он попробовал еще раз, сконцентрировавшись на том, что делал. Тот же результат. Камень даже не шевельнулся. Отлично, подумал Ник. Сначала он должен показать нам, что мы ничего не стоим, потом начнет обучать.
Ник выпрямился и повернулся к Шаману, стараясь скорее перейти ко второй стадии.
— Не могу принести, — сообщил он. — Даже поднять камень не могу.
— В таком случае, — сказал Шаман, — урок окончен.
Он щелкнул пальцами, в ответ раздался гром, источником которого явно был не электрический разряд в облаках. Стальная дверь позади ребят с грохотом захлопнулась. По ступеням старой деревянной лестницы спустилось полтора десятка фигур, с головы до ног затянутых в черное. Процессия направилась в сторону Ника. Прежде чем мальчик понял, что происходит, его схватил добрый десяток рук в черных перчатках, и Ник оказался в воздухе.
— Прекратите! Что вы делаете!
— Цена неудачи, — тихо сказал Шаман, — это вечность на ее осмысление.
Черные призраки перевернули Ника вниз головой и засунули в бочку с маринадом, попавшую в Страну затерянных душ вместе со зданием. Бочка была наполнена отвратительной жижей. Ее быстро накрыли крышкой, и Ник оказался в темноте, заполненной соленой жидкостью. Он пережил несколько страшных секунд, думая, что неминуемо захлебнется, но вскоре понял, что этого не будет. Жижа заполнила его, она была сверху и снизу, словом, везде. Она плескалась там, где при жизни располагались ноздри и рот мальчика, и все же он не мог захлебнуться, ни в тот момент, ни в будущем.
Элли стояла и смотрела на бочку, как завороженная, и не верила своим глазам. Изнутри доносились приглушенные сердитые крики, а черные фигуры склонились над крышкой, прибивая ее гвоздями. Так вот почему никто не вернулся, отправившись на обучение к Шаману. Как же глупо было с ее стороны рисковать! А тем более — друзьями. Это моя вина — эта мысль беспрестанно крутилась в голове девочки. Я привела его сюда.
Элли посмотрела на другие бочки, стоявшие в помещении. Неужели в каждой из них сидел горе-ученик, проваливший экзамен? Неужели они так и сидели там внутри, не умирая и в то же время не имея возможности выйти наружу? Неужели им было уготовано судьбой вечно плавать в маринаде, предаваясь невеселым мыслям?
— Теперь второй мальчик, — заявил Шаман.
Лиф замотал головой:
— Нет. Нет, я не пойду! Я хочу уйти отсюда.
— Принеси камень и уйдешь.
Лиф вглядывался в лица черных призраков, но, похоже, у них просто не было лиц, головы были полностью обмотаны тканью.
— Мне эта игра не нравится, — заплакал Лиф. — Не хочу играть в нее.
— Отпусти его, — потребовала Элли. — Что же ты за чудовище безжалостное?
В ответ Шаман лишь улыбнулся беззубым ртом и снова повернулся к Лифу.
— Камень, — приказал он.
Мальчику ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Он приблизился к камню и попытался поднять его. Раз за разом промахиваясь, Лиф расстроено кряхтел, и Элли вдруг вспомнила дурацкий автомат, который можно найти в любом игровом зале. Смысл игры в том, чтобы захватить механической клешней мягкую игрушку. Сколько ни старайся, клешня всегда возвращается вверх пустой. Совсем как рука Лифа.
— Н-е-е-т!
Подручные Шамана склонились над мальчиком и, хотя Лиф и Элли пытались обороняться, схватили его. Их было слишком много. Беднягу тут же запихнули в другую бочку, он отбивался руками и ногами и кричал, жижа летела во все стороны и заливала пол, но ловким черным призракам вскоре удалось закрыть крышку и закрепить ее гвоздями. Элли слышала, как мальчик всхлипывает внутри, барахтаясь в зловонной жиже.
А потом замаскированные бандиты сняли крышку с третьей бочки и замерли в ожидании.
Элли всегда гордилась умением сохранять хладнокровие в экстремальных ситуациях и благополучно разрешать их, если возникала такая необходимость.
— Я принесу тебе камень, если ты выпустишь моих друзей, — сказала она решительно.
Шаман не пошевелился. Даже глазом не моргнул. Элли понимала, что находится не в том положении, когда стоит диктовать условия, но Шаман неожиданно ответил.
— Согласен. Меняю твоих друзей на камень.
Вот он, момент истины. Она привела их сюда, и никто, кроме нее, теперь не сможет вызволить их.
Камень лежал на полу. Казалось, что может быть проще, но когда Элли нагнулась, она ощутила такой ужас, словно перед ней лежал раскаленный уголь.
Поднять камень из мира живых — все равно что поймать тень. Пальцы снова и снова проходили сквозь него, и Элли рассердилась на дурацкий камень: что за тупой кусок мира живых людей, как смеет он отрицать ее существование!
Я существую! Элли чуть было не выкрикнула это вслух. Я существую, и я подниму тебя!
Но пальцы скользили сквозь камень, раз за разом.
— Достаточно! — заявил Шаман, и черные гориллообразные фигуры двинулись к Элли, повинуясь его приказу.
Да двигайся же, чертов камень, двигайся!
Элли собрала всю силу воли в кончиках пальцев и снова сомкнула их на камне, еще и еще раз, но поднять не смогла. Зато в последний раз он сдвинулся с места. Громилы тут же перестали наступать на девочку, а Шаман поднялся на ножки. Элли казалось, что в кончиках ее пальцев сосредоточена вся сила мира.
— Продолжай, — приказал Шаман.
Элли снова нагнулась над камнем и протянула к нему руку. Он снова сдвинулся с места. У нее получилось. Поняв, что это случилось, Элли поверила в то, что сможет сделать это еще раз. На этот раз она попыталась взять камень в руки. Она старалась подвести под него ладони.
Я не оставлю друзей гнить в этих бочках, твердила она камню. Я не стану жертвой этого чудовищного ребенка. Поднимайся с пола!
И камень подчинился! Он глубоко ушел в ее призрачные ладони, но Элли смогла оторвать его от пола! Элли не расслаблялась, понимая, что волнение может нарушить концентрацию. Девочка держала в руках не только камень — рядом с ним лежала вся ее сила воли. Держать было тяжело. Элли никогда еще не приходилось поднимать такие тяжести, но в тот момент дело было не в мускулатуре. Сила духа — вот что помогало Элли держать камень, и девочка чувствовала, что она на пределе. Ей казалось, что душа не выдержит чудовищного напряжения и порвется, как струна. Она медленно подошла к Шаману, держа камень в руках, и громилы молча расступились.
