Пообещав отплатить инквизитору той же монетой, я зашел в «Женский дом» с черного хода, быстро сцапал пару свежих лепешек и кусок сыра, которые Лизи только принесла с рынка, и прошмыгнул к лестнице.
Кажется, Костанцо пыталась меня окликнуть и даже что-то прокричала вслед, но я, занятый мыслями о мягкой подушке и большой кровати, мадам не расслышал. По коридору третьего этажа я шел, уже сняв с себя рубашку и поддев пряжку ремня, вставил ключ в замочную скважину и, не дождавшись привычного щелчка, с удивлением толкнул открытую дверь.
Уши от волнения дрогнули – я точно помнил, как перед уходом запер номер.
– Какого… – Я ворвался в комнату и тут же споткнулся: на подоконнике, с интересом разглядывая почти законченную вышивку, сидел Карел и доедал мои полоски засахаренного манго.
– Доброе утро! – оживился Киар и поднялся мне навстречу. – Мадам Костанцо была столь любезна, что предложила подождать тебя не внизу, а сразу в комнате. Надеюсь, ты не против?
Я сдавленно застонал.
– Не против, конечно, – кинув ранец на стул, я быстро достал из шкафа (опять забыл про эти дурацкие приспособления!) комплект из чистой футболки и мягких штанов, который купил специально для номера, – но у меня выдалась непростая ночь, и я совершенно не настроен на разговоры или дела.
В подтверждение своих слов еще раз душераздирающе зевнул.
– Прибыла комиссия из столицы…
Наверное, Карел хотел меня удивить, но я только громко фыркнул и скрылся в ванной комнате.
– Знаю. С одним я уже познакомился – потом чистился от следящих заклинаний, – сообщил я с возмущением.
– Инквизитор? – понимающе уточнил Карел. – С ним придется быть очень осторожными. Император жаждет крови убийцы Дебро и хочет приобрести новую игрушку, так что с графом Балдассаре мы найдем общий язык. А вот папе категорически не нравится, что церковь в городе теряет свою хватку, лишается преимуществ и привилегий, а из-за этого соответственно приносит меньший доход. Так что Карающая длань Триединого будет искать ошибки и, если не найдет, может устроить подставу. Судя по тому, что мне написали из столицы, этот Исайя – опасный противник.
Я, переодевшись в пижаму, нагло растянулся поперек кровати, наплевав на приличия. Мы, в конце концов, в борделе находимся. Этикетом можно пренебречь.
– Постараемся с ним не ссориться. Сейчас найдут тела, и инквизитор сосредоточится на поисках убийцы.
– Да… к слову, о телах. – Карел сложил руки на груди. – Нерезза – твоя работа? Я как раз оттуда. Есть другие?
Я лениво кивнул:
– Еще двенадцать жертв. Но шестерых я отдал темным душам, так что эти смерти вряд ли свяжут между собой.
Киар подавился следующей репликой и посмотрел на меня крайне неодобрительно. Видимо, представил, что скоро его дернут из-за других обнаруженных трупов. Так что я опередил его возмущенную отповедь:
– Так было нужно. Я не для себя, между прочим, старался.
О том, что пять месяцев Смерть отдала просто так, я не стал говорить. Только поудобнее подгреб под себя подушку.
– Карел, серьезно. Если ты не дашь мне поспать хотя бы часа три – я продолжу убивать. Мне сегодня еще нужно добраться до леди Мосфен и провести первый ритуал, чтобы ребенок не вытянул из нее душу.
Кажется, Карел что-то мне ответил, но я уже не услышал, забывшись тревожным и недобрым сном.
Глава 9
Проснулся я под вечер и в номере, конечно, был уже один. Карел оставил на тумбочке записку, что его вызвали на новое место преступления.
Спустившись на кухню прямо в пижаме, – рабочая ночь в «Женском доме» еще не началась, и вид мой смутить никого не мог, – я поздоровался с несколькими блудницами, обнаружил в холодильной установке несколько забытых бутылок с уже прокисшим кефиром и напек высокую стопку кружевных блинчиков. А еще нарезал для девочек фруктовый салат – как раз перед работой подкрепятся. Быстро перекусив, я заодно послушал новости, которыми с радостью поделились блудницы. В городе в эту ночь случилось несколько убийств, так что все обсуждали спятившего маньяка. И если жертв, найденных в трущобах, никто не жалел – стражи быстро обнаружили, что за самими убитыми тянется длинный и кровавый след, – то о господине Нерезза в городе говорили с сочувствием. На этих словах Козма громко и презрительно фыркнула, уж в «Женском доме» знали истинную натуру этого человека и плакать по Джулиану не собирались.
Маньяк в моем лице вежливо послушал самые интересные предположения – к счастью, ни одно из них даже близко не подбиралось к правде. Надеюсь, комиссия тоже быстро запутается, а затем мы с Карелом направим их в сторону виконта Хвэста.
Поблагодарив девочек за новости и пообещав завтра посмотреть хозяйку восьмой комнаты – фигуристую темноволосую Рико, я глянул на время. Конечно, мне стоило бы уже выдвигаться к леди Мосфен. И ритуал провести, и заодно узнать, не заходил ли к ней Хвэста, а если заходил, насколько хорошо прошла встреча.
Однако, поразмыслив, я решил, что около получаса в запасе есть, и их можно провести с пользой. Раз уж Гента так удачно помогла мне с описанием «Эха», не следовало откладывать изучение подвала в долгий ящик. Либо ритуал хоть немного прояснит то, что некогда произошло в «Женском доме», либо придется искать другие варианты, откуда взять информацию.
Вернувшись в комнату, я быстро достал необходимые вещи и как был в пижаме, так и спустился в подвал. Благо «Эхо» действительно оказалось простым ритуалом. Не требовалась ни какая-либо специальная атрибутика, ни редкие травы для окуривания – артыш, багульник и полынь нашлись среди высушенных пучков, купленных для варки зелий. Несколько толстых свечей я прихватил с кухни, пустые камешки с подходящими свойствами снял с цепочки, в качестве посеребренного ножа сгодился скальпель из набора инструментов.
Наполнив помещение дымом из зажженных трав, я подождал, пока очертания подвала дрогнут и поплывут, будто краски на акварельной картине. Артыш, также называемый скальным можжевельником, давно был известен среди лекарей и магов как «лекарство от страха», а еще значительно усиливал магические свойства остальных трав. В сочетании с ним лимонная полынь – сильнейший помощник в изгнании зла – и обостряющий интуицию и ясновидение багульник раскрывались в совершенно ином сочетании, помогая преодолеть барьер между настоящим и прошлым.
Когда от густого запаха стало трудно дышать, а в висках заломило, я рассек ладонь скальпелем. На мгновение сжал в кулаке лунный камень и хрусталь и бросил напитавшиеся кровью бусины в дым через высокое пламя свечей, на одном дыхании прошептав формулу заклинания.
Реальность дрогнула. Сквозь пыльные коробки с хламом и темные стены проступили высокие клетки, в которых сидели люди. Я заметил безучастные взгляды и понял, что все пленники находились под сильным наркотическим воздействием. Чуть дальше стоял операционный стол. Четкое движение реберного ножа – и еще одно тело замерло, черты лица, искривленные болью и ужасом, разгладились в посмертной маске. Несколько капель крови попали на меня, заставив вздрогнуть и отшатнуться. Только в этот момент я понял, что на столе лежал ребенок, но реальность уже стремительно возвращалась в привычные рамки.
