Едва сдержав смех, чтобы не привлечь внимания все еще копавшегося в лавке Линя, я мстительно подумала, что так ему и надо. Не помешало бы и еще пару раз так его попинать, может, стал бы добрее к незнакомым девушкам. Явно не торопится выходить нарочно, предвкушает мой страх и ужас, а то и вовсе обморок. Тоже мне!
И все же, поверхностно пробежавшись по тем мыслеобразам, что касались Гу Юнженя, я с досадой отметила, что Козявкину не так-то много и известно. В шатер ему хода нет, а на улице полно и других занятных вещей, на которые еще далеко не взрослый тигрик мог отвлечься.
Впрочем, может, это и к лучшему. Навострившись с Юань Шуаем и Да Сьоном с их вечным стремлением держаться поближе ко мне, я клепала невидимые мелкие следящие пузырики десятками только так. Добавить им липкости — дело нескольких минут. Так что, наглаживая довольно высунувшего язык Козявкина, я прилепила следилки ему и на загривок, и на лапы, и на живот, и на лоб. Больше всего, конечно, на спину, рассчитывая, что они прилепятся к одежде Сан Линя.
И, напоследок чмокнув огорченно вздыхавшего тигру, который уже кидал мне корявые мыслеобразы того, как мы с лисом гуляем, держась за ручки, под дождем из лепестков сакуры, поспешила слинять оттуда. Что Козявкин меня выдаст, я не опасалась, подкинув ему идею, что можно сказать мамуле в ответ на закономерный вопрос: а, собственно, где?..
Купить я успела все, что собиралась, так что в академию вернулась достаточно быстро. Чтобы у самых ворот наткнуться на домашнего лиса с медведем. Правда, сейчас они больше напоминали встревоженных сусликов, то ли высматривающих опасность, то ли потерявших маму. Вертевшаяся рядом с ними Пылинка же могла сойти за койота, особенно учитывая почти агрессивное выражение лица. Похоже, парни и сами никуда не пошли, и ее никуда не пустили. Зато на меня набросились сразу, стоило им меня увидеть!
— Куда одна? Опасно! После нападения!.. — загалдели они разом, на что даже Ланлинь удивленно выпучила глаза, и неожиданно вместо ревности на ее лице отразилось почти сочувствие… Впрочем, сразу же сменившееся ехидцей. Мол, ну давай, выкручивайся теперь.
— Официально объявленный выходной для всех совершенствующихся. Было бы опасно — никого бы за ворота не выпустили. И что-то не припомню, чтобы я давала кому-либо из вас право контролировать каждый мой шаг и указывать, куда мне стоит идти, а куда нет, — заметила я ровным тоном, смерив уверенным взглядом и одного, и второго. Те тут же смешались, но на лицах отразилась обида. Беспокоились же, вот так, как умеют, по-лисьи и медвежьи. Потому, слегка улыбнувшись, я добавила уже мягче и тише:
— Я взрослая девочка, не зря учусь в боевой академии. К тому же меньше всего мне надо лезть на рожон и участвовать в опасных мероприятиях. Все хорошо, нет нужды волноваться. Сходите лучше с Ланлинь, куда ей надо, не издевайтесь над девушкой, — кивнула я в сторону мнущейся рядом Пылинки.
И пока парни не придумали, что мне сказать на этот счет, скрылась за воротами академии. Подспудно опасалась, что вскоре в мою дверь постучат, но нет. Видимо, все же вняли совету и пошли выгуливать Пылинку.
Ну и правильно, им там по сюжету еще втроем подвиги совершать, сблизиться будет нелишним. Не дело это, что Да Сьон едва не фыркает уже в ее сторону, а Юань Шуай все чаще отмахивается от нее, как от назойливой мухи. Надо бы спросить у Сияна, что там не так с ее лотосом. Сломала, что ли, начав играть мимо сюжета и выбиваться из роли? Так и я свою героиню не отыгрываю от и до… С другой стороны, у моего персонажа изначально ничего и не было, что там терять?
Мотнув головой, выбрасывая это все пока из мыслей, я вскипятила водички и, едва не мурлыкая от предвкушения, залила свой порошковый «три в одном». Кофейно-карамельный аромат тут же поплыл по домику, навевая ностальгию по былым временам. Когда я вот так же после трудного рабочего дня приходила домой, наливала в пузатую зеленую чашку вот эту химическую, но жутко вкусную гадость и садилась перед телевизором… Кстати, Сан Линь вполне уже мог прибыть в лагерь Гу Юнженя.
Отставив пока чашку с напитком в сторону, я принялась настраивать пузырик побольше, чтобы посмотреть, что там транслируют мои следилки. Изображение, конечно, не очень, размытое, как отражение в мутной стоячей воде, и все же…
Так, это не то, просто лес — видимо, пузырик отвалился по дороге. И это не то, это вообще не пойму что… Козявкин по земле там катался, что ли, стряхивая мои следилки?! А, нет, вот что-то уже поинтереснее. Половину «экрана» занимает ухо Козявкина, но за ним можно рассмотреть снующих по палаточному лагерю людей. Так, хорошо-о…
Взяв в руки чашку с напитком, я с наслаждением сделала первый глоток и приготовилась искать дальше по пузырикам что-то интересное. Не может быть, что прямо ни один не прилепился к одежде Сан Линя!
И да, пару пузыриков спустя мои поиски увенчались успехом. Сперва на «экране» я увидела часть мокрого пола и дубовой бочки. А в следующий миг я невольно поперхнулась напитком, когда весь экран заслонила чья-то весьма аппетитная, стоит признать, задница. И, судя по приметной родинке на правом полупопии, Сан Линю она не принадлежала…
Я потерла глаза и откинула голову на подушку. Трансляция мужской пьянки из купальни главзла закончилась, когда оба долбоклюя наклюкались до такого состояния, что внятно уже разговаривать не могли, значит, полезные сведения получить не представлялось возможным.
Да елки! И что теперь? Нет, вы это видели?! У них ни намека на то, где искать Звезду, а они там бухают с девками и обнаженными… обнаженным всем!
Такими темпами слегка оклемавшаяся от шлепка по самолюбию Пылинка выковырнет Звезду из лабиринта и воцарится, пока наше дорогое главзло будет по бочкам вино глушить с голой жо… в смысле, я злюсь. Я очень злюсь. Потому что предчувствия мои оправдались на все сто: мне теперь не только Ланлинь нянчить, стеречь и направлять, но еще и Гу Юнженя подпинывать в нужном направлении. Ибо тот понятия не имеет, куда спетлял строптивый артефакт. Он ведь дораму не смотрел, в отличие от юной читерши.
Ну да, я ж напихала им всем своих микропузыриков во все места и бессовестно подглядываю, подслушиваю и даже временами подсказываю. А что? Раз уж поневоле дирижирую этим оркестром (и с каждым днем все яснее ощущаю, что меня знатно надули, расплатившись за адскую работу пакетиками «три в одном»), то надо хотя бы знать, в какую дуду дуют участники. И нет, меня не будет мучить совесть за вторжение в частную жизнь главгероев и главзла. И за Юнженеву голую задницу, которую я имела удовольствие наблюдать в купальне. Лисью я и раньше видела, а главзлиную сочла мелкой компенсацией за крупные неудобства своей должности всеобщего спасителя и направлятеля.
А потому что чего они?! Расслабляются, как сволочи, одна я должна за всех отдуваться. Хоть полюбуюсь… там есть на что, если что. А еще лис очень забавно опасался своего начальства и время от времени что-то бормотал про надкушенные персики и обрезанные рукава. Осуждающе бормотал и халатиком прикрывался.
Я аж озадачилась. А потом вспомнила китайские иносказания и долго ржала. «Обрезанный рукав» и «надкушенный персик» — это такие китайские поэтично-уклончивые названия любителей однополой мужской любви. Сан Линь явно подозревал Гу Юнженя в нехороших поползновениях и старательно демонстрировал свою гетеросексуальность. А главзло на него разобиделось за такие инсинуации и предложило, не выходя из бочки, поделиться наложницей нужного пола.
