Сложнее обстояло дело с реорганизацией системы образования для представителей высших сословий. В период восстания 1863 г. многие католические ученики гимназий, прогимназий и местных дворянских школ Виленского учебного округа присоединились к отрядам польских мятежников
[500]. В ответ на это, по распоряжению М. Н. Муравьева, некоторые, по его мнению, «вредные», учебные заведения были закрыты. Необходимость упразднения в крае ряда гимназий и прогимназий определялась тем, что они «потворствуют шляхетству к выходу в чиновники и дворянство»
[501].
С точки зрения М. Н. Муравьева, политический вызов польской шляхты и католического духовенства, брошенный единству Российской империи, во многом стал возможен потому, что представители этих привилегированных сословий использовали административные, корпоративные и образовательные структуры государства для своей социальной и национальной мобилизации. Иными словами, социальные институты империи формировали колониальную элиту, ставшую социальной основой польского ирредентизма, переросшего затем в вооруженное сепаратистское восстание
[502].
На политическую недопустимость ситуации, сложившейся в гимназиях и прогимназиях Северо-Западного края, обратил внимание М. Н. Муравьев. Он отмечал, что эти учебные заведения «польское дворянство и духовенство старались наполнять местной шляхтой, чтобы предоставить с окончанием курса служебные права, а затем служебные должности в местной администрации, которая, вследствие сего, в свою очередь, обратилась в орудие враждебной России партии. Таким образом, в гимназиях Виленского учебного округа правительство, тратя на содержание их значительные суммы, воспитывало врагов себе и России»
[503].
Действительно, до 1863 г. польское дворянство Северо-Западного края являлось главным объектом частичной модернизации, осуществляемой российским правительством в этом регионе империи. По словам попечителя Виленского учебного округа И. П. Корнилова: «В гимназиях, прогимназиях, уездных и приходских училищах перевес учащихся был на стороне детей римско-католического исповедания»
[504].
Однако к середине 60-х гг. по инициативе М. Н. Муравьева и нового попечителя Виленского учебного округа И. П. Корнилова, вся система народного просвещения в крае была коренным образом перестроена. В области народного просвещения проект М. Н. Муравьева предусматривал ряд мер по устройству системы церковно-приходских школ в сельской местности, обучение в которых должно было осуществляться представителями православного духовенства. Для крестьянства и мещан создавалась широкая сеть государственных народных училищ, руководимых губернскими дирекциями. Для подготовки православных учителей были открыты первые учительские семинарии
[505]. В частности, в 1864 г. была открыта учительская семинария в м. Молодечно Виленской губернии
[506].
Иван Петрович Корнилов. Попечитель Виленского учебного округа (1864–1868)
Были предусмотрены также меры по идеологической и кадровой реорганизации гимназий, прогимназий и трехклассных училищ, дававших среднее образование представителям политически нелояльной шляхты и ранее воспитывавших их в традициях польского сепаратизма
[507]. Вносились изменения в процесс подготовки учителей разных уровней с целью усвоения ими русской культуры. Польские учителя переводились в другие регионы империи или отправлялись на пенсию. Их место занимали учителя «русского происхождения»
[508]. Особое внимание обращалось на преподавание русской истории, в частности, истории Западной России, как в начальных, так и средних учебных заведениях. В итоге среди гимназической молодежи начало расти число православных учащихся
[509].
