Епископы не смягчили судьбу серфов, но и для среднего класса они сделали ничуть не больше. Горожане остались, как и раньше, привязанными к земле, и, более того, никто из них не имел права продавать свою собственность. Налогово-финансовый дух перешел от римских императоров к готским королям вместе с другими римскими традициями. Представлялось вполне вероятным, что ученики очень скоро обгонят своих учителей. Крайняя нужда разоренных средних классов нисколько не смягчилась, что признавали даже толедские соборы.
Все пороки римской эпохи – концентрация богатств, рабство, крепостничество, посредством которых фермеры были привязаны к земле, а собственность оставалась неотчуждаемой, – процветали. И ладно бы те, кто претендовал на роль пасторов, назначенных самим Христом, просто оставили все так, как было до их прихода. Увы, охваченные фанатизмом, они продолжали с беспрецедентной жестокостью преследовать группу людей, в то время самую многочисленную в Испании. Впрочем, этого следовало ожидать. Мишле правильно отметил: «Когда в Средние века люди начинали спрашивать, как получилось, что идеальный рай в мире, находящемся под влиянием церкви, был реализован как ад, церковь всегда спешила заявить, что это все гнев Господень, вызванный преступлением евреев. Убийцы Господа все еще не наказаны. И начиналось преследование евреев».
Преследования начались в 616 году при Сисебуте. Было объявлено, что все иудеи должны принять новую веру до конца года, после чего все иудеи, упорствующие в своей вере, должны быть изгнаны после получения ста ударов, а их собственность – конфискована. Говорят, что под влиянием страха более 90 тысяч иудеев приняли крещение, но это было лишь меньшинство. Вряд ли стоит уточнять, что такие обращения были только видимостью. Новообращенные продолжали втайне обрезать своих сыновей и проводить прочие ритуалы. Попытка насильственно обратить в христианство столь многочисленную нацию явно была невыполнимой. Епископы Четвертого Толедского собора, судя по всему, это признали, однако, позволив иудеями придерживаться веры своих предков, они велели, чтобы у них отбирали детей, которые будут воспитываться как добрые христиане. Потом духовенство, пожалев о своей терпимости, снова решило прибегнуть к крайним мерам, и Шестой Толедский собор принял следующее решение: впредь ни один король не должен взойти на трон, предварительно не дав клятву, что будет исполнять все эдикты, направленные против омерзительной расы. Тем не менее, несмотря на законы и преследования, евреи продолжали жить в Испании и даже – по странной аномалии – имели собственные земли. Представляется очевидным, что законодательные нормы, направленные против них, редко применялись со всей строгостью. Возможности гонителей не соответствовали желаниям.
В течение восьмидесяти лет евреи страдали молча. Но потом их терпение лопнуло, и они решили мстить своим угнетателям. Около 694 года, за семнадцать лет до завоевания Испании мусульманами, евреи наметили всеобщее восстание в союзе со своими собратьями по религии на противоположном берегу пролива, где многие берберские племена тогда исповедовали иудаизм и где находили убежище изгнанные из Испании евреи. Возможно, восстание должно было начаться в нескольких местах одновременно, как только африканские евреи доберутся до Испании.
Но раньше, чем план удалось исполнить, о нем узнало правительство. Король Эгика немедленно принял необходимые меры предосторожности. Спешно созвав очередной Толедский собор, он изложил своим духовным и мирским советникам информацию о криминальных планах евреев и попросил о суровом наказании этой непокорной расы. Выслушав свидетелей, утверждавших, что заговор имел целью превращение Испании в иудейское государство, епископы, содрогаясь от негодования, обрекли евреев на утрату собственности и свободы. Король отдал их в рабство христианам, даже тем, кто раньше был рабом евреев, но теперь король их освободил. Хозяев обязали не позволять новым рабам выполнять церемонии, предписанные их древним законом. У них должны были отбирать детей, достигших семилетнего возраста, и воспитывать их как христиан. Браки между евреями не разрешались. Раб-еврей любого пола не мог жениться ни на ком, кроме раба-христианина.
Нет никаких причин сомневаться в том, что эти декреты скрупулезно исполнялись. На этот раз речь шла о наказании не неверующих, а опасных заговорщиков. Когда мусульмане покорили северо-запад Африки, испанские евреи стонали под непосильным гнетом. Они не перестали молиться о своем освобождении, и завоеватели, освободившие их, давшие им свободу вероисповедания и обложившие их небольшой данью, были в их глазах спасителями с небес.
Евреи, серфы и обнищавшие горожане стали непримиримыми врагами деградирующего, разваливающегося общества, которое «пригрело» их на своей груди. Но у привилегированных классов не было сил, которые можно было противопоставить захватчикам, за исключением тех, что состояли из христианских или иудейских рабов. Мы уже видели, что в последние годы римского господства серфы служили в армии. Вестготы сохранили этот обычай. Пока они сохраняли свой воинственный дух, не было необходимости устанавливать количество серфов, которое каждый землевладелец должен направить в армию. Но позднее, когда стремление к богатству, полученному благодаря труду рабов и серфов, стало сильнее, стало очевидно, что набор в армию должен регулироваться законодательно. Король Вамба это понял. В одном из декретов он объявил, что землевладельцы, желающие обработать как можно больше земли, при необходимости отправляют в армию едва ли двадцатую часть своих серфов. Поэтому он приказал, что отныне и впредь каждый собственник, будь то гот или римлянин, должен отправлять в армию десятую часть своих серфов. По крайней мере, так сказано в двух латинских манускриптах. Позже эта пропорция, судя по всему, увеличилась до половины. Таким образом, число серфов в армии многократно превосходило число свободных людей. Иными словами, оборона государства была доверена солдатам, которые были намного больше расположены перейти на сторону врага, чем сражаться за своих угнетателей.
Глава 2
Завоевание
Как мы убедились, вестготы управляли Испанией еще хуже, чем римляне. Вирусы распада уже давно жили в дряхлом теле и настолько ослабили его, что армия из двенадцати тысяч человек, с помощью предателей, смогла уничтожить его одним ударом.
Наместник Африки, Муса ибн Нусайр, расширил границы арабской империи до Атлантики. Против него устоял только один город – Сеута. Этот город принадлежал Византийской империи, в которую раньше входило все северное побережье Африки, однако император был слишком далеко, чтобы оказать ему эффективную помощь, и он наладил хорошие отношения с Испанией. Юлиан, правитель Сеуты, отправил свою дочь Флоринду, мать которой была дочерью предыдущего вестготского короля Витицы, к толедскому двору, чтобы она получила образование, но, к несчастью, она привлекла внимание короля Родериха, который ее обесчестил. Вне себя от ярости, Юлиан открыл ворота Сеуты арабам, однако не раньше, чем заключил с ними выгодный договор. Затем, пространно рассуждая о богатстве и плодородии Испании, он потребовал, чтобы Муса сделал попытку ее покорить, и заверил, что необходимые для этого корабли у него будут. Муса запросил инструкции у халифа Валида, который счел предприятие слишком опасным. «Разведай обстановку в Испании небольшими силами, – сказал он, – но ни в коем случае не подвергай опасностям заморской экспедиции большую армию». Муса отправил одного из своих военачальников по имени Абу Зора Тариф на разведку с четырьмя сотнями людей и сотней лошадей. Этот отряд переправился через пролив на четырех кораблях, поставленных Юлианом, разграбил окрестности Альхесираса и в июле 710 года вернулся.
